Торлон. Война разгорается. Трилогия
Шрифт:
— Я Ниеракт, — сказал он. — Вы Ахим?
В голове сторожа промелькнули какие-то расплывчатые картины, будто из другой жизни, как если бы он вспомнил то, чего никогда не знал. Стало не по себе.
Незнакомец улыбался и ждал ответа.
— Ахим…
Он прислушался к собственному имени. Красивое имя? Некрасивое имя? Кличка? Где-то он совсем недавно слышал рассуждения по этому поводу. Почувствовал, как задрожали руки.
— Вам плохо? — Лицо незнакомца из улыбающегося сделалось участливым.
— Скорее! Скорее! — забормотал Ахим, кидаясь к столу, набрасывая на плечи шубу и зажимая подмышкой арбалет. Колчан он сунул ничего не понимающему гостю. — Подержите.
Они спрыгнули друг за другом с крыльца, оставив дверь открытой, и устремились к мосту.
— Кратчайшим путем меня ведите! Кратчайшим! — говорил Ахим, на бегу продевая руки в путающиеся рукава.
— Куда вы? Что стряслось? — гнался за ним Ниеракт.
— Те, ради кого вы сюда пришли, в большой беде. — Ахим чувствовал, что если будет говорить, то быстро растеряет драгоценные силы. Все-таки он уже не тот, что раньше. — Давайте вперед. Показывайте мне дорогу.
На лице гонца отразился неподдельный испуг. Перебросив колчан через плечо, он припустил во всю прыть, так что у Ахима, бросившегося в преследование, перехватило дух.
Он не помнил, как они добрались до ближайших ворот в Стреляных стенах, зато к этому времени его выдрессированный мозг слишком хорошо вспомнил подробности недавнего сна…
Из-за последних перед воротами изб они вышли спокойно и чинно, сдерживая рвущееся из груди дыхание и производя на скучающих стражей впечатление двух закадычных друзей. Стражи подозрительно покосились на арбалет Ахима, однако, поскольку он выходил с ним из Малого Вайла’туна, а не входил, вопросов у них не появилось. На обратном пути будет труднее, придется идти в обход, через Пограничье, той дорогой, которой для связи с ним пользуются шеважа, но сейчас об этом думать не хотелось. Только бы успеть!
Когда ворота скрылись за домами, Ахим подтолкнул Ниеракта в плечо, и они снова побежали.
— Далеко еще?
— Где-то как от вас до ворот. — Пар изо рта спутника вылетал густыми клубами и растворялся за спиной. — Гийс посоветовал съехать в лес. Мы там неплохо укрылись. Так что вы, наверное, все-таки зря переживаете.
— Гийс? Ты сказал Гийс? Он с вами?! — Ахим покрепче перехватил арбалет и понял, что быстрее бежать уже не может.
— Да, разумеется. Он не захотел оставлять отца одного… С ним что-то не так?
— Молитесь, друг мой, чтобы мы успели. — От холодного воздуха ломило грудь. — Молитесь кому хотите. Потому что я не знаю, кто нам поможет.
Ниеракт попытался задавать какие-то никчемные вопросы, но Ахим только мотал головой. Он уже знал, что они опоздали. Их опередили. Коварные враги переиграли их, незаметно подсунув собственные правила. Со стороны все выглядело чередой совпадений, однако в действительности роковые события кем-то тщательно планировались. И теперь он почти понял кем…
— Съезд вон там! Вон за той избой. Можно больше не бежать, мы уже на месте.
— У тебя есть оружие, парень?
— В санях есть…
— Тогда я пойду первым. Дай-ка стрелы.
Ахим зарядил арбалет, опустил острием к земле, колчаном перечеркнул сгорбившуюся спину, одну стрелу зажал в свободной руке, показал озадаченному спутнику, чтобы тот тоже пригнулся, и юркнул в нерасчищенный проход не за указанной избой, а на два дома раньше.
Лес встретил их тишиной и безветрием. Пришлось пробираться по колено в снегу. Ниеракт мысленно ругался на чудного старика, который предпочитает хорошей дороге непроходимый бурелом. Но при этом перемещается по нему, как рысь, — быстро и бесшумно. Он даже поотстал, а когда снова нагнал деда, тот притаился за кустом и делал знаки, чтобы Ниеракт тоже залег.
В нескольких шагах от них фыркали кони. Саней Ниеракт не видел, однако ему представлялось, что, когда он их недавно оставлял, они были гораздо ближе к опушке. Наблюдая, как Ахим медленно выставляет перед собой арбалет, он почувствовал озноб, мысли его смешались, и он захотел даже окликнуть Исли, чтобы предупредить об опасности.
Этого не потребовалось.
Ахим, больше не оглядываясь на своего спутника, обогнул куст и, не думая прятаться, широченными шагами, поднимая снежные брызги, бросился вперед. Ниеракт от неожиданности остался на месте, предполагая услышать крики и шум драки, но лес по-прежнему хранил молчание.
— Сюда! Скорее сюда!
Это был срывающийся голос старика.
Ниеракт пошел на зов. Не так быстро, как хотел, но пошел, машинально отодвигая сучья, наклоняясь, вытаскивая непослушные ноги из глубоких снежных объятий и молясь всем известным ему героям прошлого. Поначалу он обратил внимание на то, что теперь коней вовсе не два, а один, тот, который принадлежал Исли. Второй, взятый давеча у убитого всадника, сопровождавшего телегу, исчез.
Ахим что-то делал в санях. Рванувшись к нему, Ниеракт споткнулся… и упал на безжизненное тело Гвидана. Кровь уже не хлестала из аккуратной раны на шее, отчего весь снег вокруг сделался морковного цвета, а вытекала блестящей струйкой за воротник.
Чуть поодаль лежал на спине его отец, Атмар, раскинув руки, словно обнимая небо. Полы шубы были распахнуты, а из груди торчала незатейливая рукоятка кинжала.
Похожим оружием был заколот во сне и Демвер, которого убийцы оставили лежать в санях. Рядом с ним покоилась отважная воительница Т’амана, чью красивую голову старик теперь баюкал на ладонях, не то всхлипывая, не то уговаривая проснуться.
Больше в санях никого не было.
Ниеракт соскользнул с бортика на снег и ошарашенно огляделся. Это происходит не с ним! Когда он оставлял их, все были живы, веселы и полны надежд. Атмар предложил ему взять с собой хотя бы кинжал. Он отказался. Но ведь и без кинжала у них при себе было много оружия. Как они допустили, чтобы дикари подкрались незаметно и сделали свое подлое дело? Исли, где ты теперь, старый дружище? Гонишься за врагом или тебя самого уводят в плен? Ты ведь не мог им позволить справиться с собой. У тебя такая сила, что на полдюжины дикарей хватит…
Ниеракт вскочил на ноги и снова заглянул в сани. Арбалет друга лежал на месте. Большая часть оружия, которое они прихватили с собой из запасов Каура, тоже. Что за бред! Дикари никогда не оставили бы после себя ничего железного.
Он натолкнулся на остановившийся взгляд Ахима.
— Беда, — сказали морщинистые губы. — Мы опоздали. Я не смог этого предвидеть и остановить.
— Исли! — крикнул Ниеракт. — Исли!
— Там он, — кивнул старик за сани. — Живой, кажись…
Жизнь в толстяке едва теплилась. Он полусидел в неудобной позе, привалившись спиной к изгибу полозьев. Глаза были прикрыты, но большой живот то и дело приходил в движение, вздымался на мгновение и снова опадал.