Торум и кедровый посох. Ханты-мансийские сказки

С древних времён медведь – священное и почитаемое животное многих народов Сибири, Урала, Дальнего Востока, Амура и Сахалина: хантов, манси, кетов, эвенков, угров, нивхов. А для коренного населения тайги он – живой символ силы, здоровья, хозяин всех лесов, человеческий кровный брат, главный зверь Евразии. Раз в несколько лет ханты и манси проводят медвежий праздник, который называется яны пике – даже в 21-м веке он важен для местных народов.

Яны пике начинается с охоты на медведя. У зверя просят прощения,

и говорят, что «медведь не убит, он просто сдался». Медведя наряжают и украшают, поют ему ритуальные «медвежьи» песни, произносят молитвы древним духам, танцуют обрядные танцы. Всё это делается для того, чтобы примирить человека с убитым животным – так ханты и манси искупают свою вину перед всей добычей, которую приносят с охоты.

Давным-давно это было. Жил в берестяном чуме мудрый и могучий старик Торум. Только не на земле он жил, а на небе – в пушистых облаках стоял его чум. У Торума была густая белая борода, в крепкой руке он носил кедровый посох. Сколько лет тогда Торуму было – уже никто не узнает, и где он теперь – никому неведомо.

Могучий старик ходил в тёплой шубе, сшитой из гладкого, как стрела, меха оленя. На ногах его были надеты кисы, пёстрые, как шкурка бурундука. А посохом своим умел Торум всякие-разные чудеса делать.

Смотрит однажды он с облака на землю и видит – нет на ней никого. Ни зверя, ни птицы, ни человека. Пустая стоит тайга, только могучие кедры в ней шумят-перешёптываются, гремят бурные реки и снегом потихоньку тайгу заметает.

Чум. Жилище коренных народов севера

– Нехорошо, когда пусто в тайге, – решил Торум. – Засиделся я в своём чуме, пора бы и землю навестить.

Торум. Верховный бог у хантов

Спустился он по верёвочке с облака вниз и побрёл по тайге. Воздух в таёжном лесу был морозным. Вышел Торум на большую поляну, набрал веточек сухих, сложил в кучку. Поднял могучей рукой с земли два камня, один большой, а второй – маленький. Ударил старик камень о камень – высек искру, веточки как вспыхнут! Вот и первый огонь на земле получился.

Глины набрал, мягкого мха. Вылепил из глины мужчину и женщину, изо мха шубы им сделал, одел, чтоб не мёрзли в тайге, кисы им смастерил. Взмахнул Торум кедровым посохом – вот и первые люди на земле появились. Стоят, по сторонам озираются, слушают, как тайга шумит.

Кисы. Меховые сапоги, обувь охотников

– Вот вам морошка и дикая малина, ешьте их. Вот вам кедр, на кедре – шишки с орешка-ми-семенами, сытные, собирайте, сколько захотите. Пейте воду из бурных рек, грейтесь у костра, ловите рыбу калыданами, – так молвил им Торум.

– Одной морошкой и рыбой сыт не будешь, – забеспокоились первые люди. – Охотиться хотим!

Тайга. Густые дикие леса на севере Евразии и Америки

Улыбнулся Торум:

– Будет вам охота!

Снова взмахнул он своим кедровым посохом – вот и луки крепкие, и стрелы с костяными наконечниками в руках у первых людей.

Морошка. Сладкая северная ягода

Пошёл Торум по тайге дальше. А на кого людям охотиться-то? Сел на поваленную берёзу, задумался. Взмахнул в третий раз посохом, смотрит – побежали мимо олени, волки, лисы, выдры, зайцы, соболи, барсуки, еноты… Птицы полетели – кедровки, снегири, дятлы, глухари. Живности стало видимо-невидимо! И про медведя Торум не забыл. Слышит, вдалеке рёв медвежий раздаётся.

Снова улыбнулся Торум:

– Здравствуй, дедушка-медведь!

Калыдан. Рыболовная сеть у хантов и манси

Позвал Торум таёжных зверей к поваленной берёзе. Подбежали к нему олень, волк, лиса, выдра, заяц, барсук, бурундук и медведь. Навострили уши, принюхиваются, с лапы на лапу переминаются.

– Олень! – говорит Торум. – Будут у тебя длинные и быстрые ноги, и будешь ты сбрасывать свои красивые рога. Сумеешь ты в тайге каждую корягу, каждую кочку перескочить, каждый бугор перелететь. Приручат твоих собратьев, привыкнут они в большом стаде жить, человеку верными друзьями станут.

– Хорошо, – сказал олень.

– Волк! У тебя будут острые зубы, и охотиться ты станешь с целой стаей твоих сородичей. Обходи стороной человечьи поселения, остерегайся капканов, не пугай охотников, и будет род твой здоров и невредим.

– Хорошо, – сказал волк.

– Лисица! Ты будешь самым хитрым зверем в тайге. Носи рыжую шубу, охоться на зайцев и куропаток, остерегайся ловушек и охотников. Как родятся у тебя лисята, обучи их охотиться и делать себе норы.

– Хорошо, – сказала лисица.

– Выдра! Ты будешь и на земле, и в воде жить. Станешь деток своих малых рыбой кормить, на спине научишься плавать. Человек тебе не враг будет.

– Хорошо, – сказала выдра.

– Заяц! Твоя шкурка будет менять цвет. Летом она будет серой, а зимой – белой. На снегу тебя не видно будет, от лисы сможешь прятаться.

– Хорошо, – сказал заяц.

– Барсук! Ты будешь ночным зверем. Днём будешь в своей норе прятаться, ночью – на охоту выходить.

– Хорошо, – сказал барсук.