Торжествующий разум
Шрифт:
Павел отвел взгляд от реки и посмотрел на Ноторимуса.
– Они не утонут?
– шутя, спросил он.
– Нет, - улыбнулся доктор.
– Хорошо, - сказал Калугин, возвращаясь к их прежнему разговору.
– Ты пока так и не рассказал мне о том, как у вас устроены половые отношения. Я уже понял, что семьи не существует, но вот как все выглядит в целом, разобраться не могу.
Ноторимус пожевал травинку и выплюнул. Он мягко, почти по детски улыбнулся, бросил короткий взгляд в сторону солнца, от которого их укрывала густая тень высокого дерева, и произнес:
– Если люди нравятся друг другу, то нет никаких причин, по которым они не могли бы не быть
Павел был немного смущен, живя на Земле, он не привык к таким откровенным и прямым разговорам, и тем более не мог даже представить подобных отношений. Они казались ему, по меньшей мере, странными. Чтобы скрыть свои чувства он сделал вид, что ему в глаза попала пылинка. Ноторимус все понял и улыбнулся:
– Здесь нет ничего особенного, выброси все нелепые табу. Думай о чем хочешь. Говори что думаешь. Ничего не бойся, ничего не смущайся. Будь прямым и открытым. Что ты еще хочешь узнать?
– А сексуальные отклонения: гомосексуализм, педофилия, склонность к животным?
– Всего этого нет. У нас гармоничные, свободные отношения: у всех здоровая психика. Раньше все эти особенности имелись и в нашем мире. Мы не делали никаких запретов в их отношении, но по мере общественных преобразований они исчезли. Подробней ты можешь посмотреть об этом в библиотеках сети. Думаю, ты откроешь для себя много нового.
Так Павел и поступил, действительно найдя для себя немало интересного. В конечном итоге он вынужден был признать преимущества существующих здесь отношений и, сдав еще одну крепость консервативного в себе, принял их. Принял их решительно и безоговорочно, отбросив глупую скромность и отвратительный стыд. Человек должен быть свободен. Нет смысла уродовать себя предрассудками.
– Нот, а одежда, она у всех такая простая и никто не стесняется сбрасывать ее, вот как эти дети, - и он указал на резвившихся в воде мальчиков и девочек.
– Это этично? Наши старики сказали бы, что это разврат, а я просто несколько удивлен?
– Справедливый интерес. Обнаженные? Ну и пусть, главное чтобы люди были счастливы, их не должны смущать такие глупости как-то: есть на них одежда или нет. Мы стараемся не подавлять сексуальность. Особенно в детях, ведь это самый ранимый возраст. Иначе, они не смогут стать полноценными людьми. Нас также не пугает ранний возраст вступления в половые отношения. Что в этом плохого? Люди могут любить друг друга в любом возрасте. К тому же все это дает юным существам навыки общения и развивает в них доброе отношение друг к другу.
– Но ведь вы все-таки продолжаете носить одежду? Это традиция? Разве это не подавление сексуальности?
– Ты прижал меня Павел, осознаешь ты это или нет, - расхохотался Нот.
– Конечно, использование одежды обусловлено и бытовыми целями, но с нашими технологиями мы могли бы обеспечить защиту тела и иным способом, и, разумеется, обеспечиваем.
– И все-таки?
– И все же это подавление сексуальности. Ты затронул актуальную
– Значит носителей?
– ответил другу шутливой строгостью Павел.
– Вот как вы это называете! Ага!
– Да, но есть места на планете, где ее вообще не носят. Если хочешь, можешь сегодня отправиться в одно из них. Там собирается наша молодежь, эти "хулиганы", - улыбнулся доктор.
– Не знаю, как тебе понравится их музыка, да и вообще весь этический набор. Одно точно - ты будешь удивлен. Там все довольно свободно. "Атифетишкульт клуб" - так называется это движение. Они конечно не только одеждой занимаются, вообще искореняют вещизм. У них там масса всяких мероприятий.
– Любопытно, что они борются с одежным стилем.
– Борются? Нет, делай что хочешь, только не мешай другим и тебе некто ничего не скажет. Попробуешь?
– Да, - неуверенно согласился Павел, - но не сейчас.
– Мне хочется закончить свой рассказ о нашей системе общественного управления. Раз мы коснулись такого направления жизни, как движение радикальных противников вещистской культуры, стоит рассказать тебе немного о Совете по этике. Ты о нем ничего не слышал?
– Почти нет.
– Так вот, это организация, которая рассматривает наиболее острые конфликты. Нельзя сказать, чтобы у нее не было работы. Конфликтов хватает и у нас, но этот совет разбирает только самые острые из них. Основная масса противоречий разрешается в других советах. Но если встречаются такие, которые наносят серьезный ущерб общему делу, или какому либо человеку лично, не стану приводить примеры, то их разбирает Совет по этике. Самое страшное наказание - ссылка. Об этом я говорил. Есть несколько планет, куда высылают людей на временное или постоянное поселение. Но это происходит только в самых серозных случаях.
Павел внимательно слушал, но ему показалось, что доктор теперь рассказывал без особого интереса. Впрочем, Калугина этот вопрос пока мало интересовал. Уже приближался вечер, и Павел начинал чувствовать легкую усталость. День был проведен очень активно. С самого утра они с доктором побывали в различных интересных местах. Это были учебные заведения, где, расположившись прямо на полу небольшими группами в сопровождении наставника, дети смотрели различные научные фильмы, вели бойкие и острые беседы. Друзья закончили свое исследование заповедников на Дюрране, живой интерес вызвали в Павле древние животные этой и иных планет. Он осмотрел множество лабораторий, в некоторых из которых мало что понял, хотя ему все подробно объясняли.
Дети, вдоволь наигравшись и, по-видимому, порядком устав разлеглись на траве, тихо беседуя о чем-то, друг с другом. Павел не мог разобрать смысл их речей. Но он отчетливо слышал их голоса. Они были радостными и немного хриплыми от усталости.
– Тебе нужно отдохнуть, - заметил Ноторимус.
– День был трудный, летим домой?
– Согласен.
Забравшись во флаер, они уже спустя минуту были в большом шарообразном доме, где в номере 58 на 167 этаже жил теперь Калугин. Простившись с уговором, что завтрашний день будет посвящен работе, они расстались. Павел прыгнул в лифт и спустя пять минут был уже в своей пастели, делая тщетные попытки уснуть. Ничего не получалось. Освободившись от пут необходимости постоянно действовать и говорить, он почувствовал себя лучше, и желание сна на время прошло. Он ощутил себя все еще полным сил.