Тот, кто снится
Шрифт:
– Может, так и бывает, но только не у меня, твердо сказала Лиза. – Этой ночью я видела именно его. И никто не разубедит меня, даже ты.
– А я и не собираюсь тебя разубеждать, – сказала Туся, пожимая плечами. – Просто не хочу, чтобы у тебя было одним разочарованием больше. К тому же Михаил Юрьевич – наш учитель, ты об этом не забыла?
– Нет, – покачала головой Лиза. – Не забыла. Но меня это не волнует.
– Надеюсь, ты не собираешься в него влюбиться?
– А что? – спросила Лиза.
– Это было бы глупо, – сказала Туся.
–
– С тех пор, как рассталась с Германом… – На лицо Туси набежала тень. – Хотя, впрочем, поступай как знаешь…
Они больше не говорили ни о новом учителе, ни о Германе. Туся понимала, что бессмысленно уговаривать не влюбляться того, кто уже влюблен. Это все равно что просить заболевшего человека: «Не болей, ну, пожалуйста, перестань…»
2
Миша влюбился с первого взгляда. Еще на первом курсе, в сентябре, как только начались лекции.
– Ты уже с ней познакомилась? – спросил он Риту, с которой раньше учился в одном классе. – Как ее зовут?
Рита недовольно посмотрела на него и укоризненно покачала головой.
– Еще учеба не началась, а ты уже втюрился! – сказала она. – Ее зовут Лилия.
Рита с Мишей были друзьями еще со школы, и она всегда была поверенной в его любовных делах. А влюблялся Миша часто, даже в Риту он когда-то был влюблен, но они вовремя решили, что лучше им оставаться друзьями.
– Дружба – это нечто гораздо более прочное, чем любовь, – сказала тогда Рита. – А ты мне очень дорог, и я не хочу тебя потерять.
– И не потеряешь,.:.– сказал Миша, притягивая ее к себе.
– Обязательно потеряю, если мы не остановимся. – И она отстранилась от него. – Потом еще благодарен мне будешь…
И теперь Миша благодарил ее от всей души за то, что она всегда была рядом. В это было трудно поверить, но они действительно были друзьями, каких мало.
– Лилия? – переспросил Миша. – Как цветок? Очень красивое имя.
– А по-моему, довольно безвкусное, – заметила Рита. Ей было слегка неприятно, что Миша говорит с таким восторгом о ком-то другом. Но только слегка. – Я слышала, как другие называют ее Лиля.
– Лиля, – задумчиво проговорил Миша. – Она очень красивая.
– Да, – согласилась Рита. – Ничего.
Было заметно, что Лиля одевается лучше многих своих однокурсниц, и это выгодно отличало ее от других. Она стриглась в салонах, красилась французской косметикой, и от нее всегда пахло дорогими духами.
– Кстати, она профессорская дочка, – предупредила Рита, – так что ты губы особенно не раскатывай.
Но Миша и знать не хотел о том, кто родители Лили. Для него было не важно – плотники они или академики.
– Сегодня в общежитии будет вечеринка, – донеслись до него слова Риты. – Будут первокурсники с разных факультетов. Мы с тобой тоже можем пойти.
– А она там будет?
– Ты, как всегда, тактичен, – заметила Рита. – Впрочем, я, как твоя боевая подруга, совсем не обижаюсь. Наверное, будет. Почему ей не быть? Видишь, какая нарядная.
Миша
«Или это только мне показалось? – подумал Миша, быстро отворачиваясь. – Хотя нет – она кивнула и улыбнулась одними уголками губ. Это точно».
На вечеринке было много народа – в основном девушки. Они готовили бутерброды и собирали стаканы со всего общежития, чтобы всем хватило. Потом все стеклись в одну комнату, уселись кто на кроватях, кто на принесенных стульях, и праздник начался. После первого же тоста откуда-то появилась гитара, ею быстро загалдел пятикурсник Кудрявцев завсегдатай таких вечеринок, и начались песни.
– Где же она? – шепотом спрашивал Миша у Риты. – Как же так?
– Опаздывает, – отмахивалась от него Рита. Ей нравилось, как поет Кудрявцев, и хотелось, чтобы Миша не мешал слушать. – Красивые всегда опаздывают.
– Это почему еще? – не отставал тот.
– Да потому что прихорашиваются, – сказала Рита. – Это нам, страшилам, собраться – только подпоясаться, а у них…
Но договорить ей так и не удалось, потому что дверь комнаты распахнулась и на пороге появилась Лиля.
Вся она дышала свежестью и чистотой. Видимо, она успела зайти домой и переодеться, потому что на ней было темно-зеленое длинное платье с широким прямоугольным вырезом и широкими, как у сказочной царевны, рукавами.
– Добрый вечер. – У нее был негромкий, завораживающий голос.
Ее появление было настолько эффектным, что все замолчали. Даже Кудрявцев перестал петь, он неподвижно смотрел на нее и механически перебирал струны.
– Куда можно сесть?
Кудрявцев тут же вскочил и поставил стул рядом с собой.
– Спасибо, – улыбнулась она. Но улыбка была не для него, а для Миши, который сидел на другом конце стола и не сводил с нее глаз.
Так они переглядывались весь вечер. И когда Лиля, взяв гитару, спела старинные романсы, она смотрела только на него, и он понимал, что каждое слово обращено к нему. В ее пении было все – и волнение, и трепет, и ожидание любви. И все его взгляды в тот вечер – тоже были только для нее, и все его тосты, и шутки.
Поэтому не было ничего странного в том, что он поехал провожать ее до дома от метро они шли пешком и разговаривали о пустяках: о том, как поступали в институт, о том, кто из студентов им понравился, а кто – нет.
– По-моему, этот Кудрявцев – жуткий тип, сказала Лиля. – Такой навязчивый со своими песнями. Ужас.
– А мне понравилось, – добродушно говорил Миша. – Голос у него хороший. И веселый он…
Около самого подъезда, когда Миша уже подбирал слова для прощания, Лиля крепко обняла его и поцеловала в самые губы. От неожиданности он даже не сразу ответил на ее поцелуй. Его поразило, что она сама сделала первый шаг без всяких слов, признаний или обещаний.