Тотем Козерога
Шрифт:
осматривает на предмет болячек.
— Так и есть, — признал незнакомец. Убрал руки и внимательно всмотрелся в мое
лицо. — Тебе несказанно повезло, юноша. После столкновения с колдуном обычно
года три лечат разум. Удивительно…
С колдуном?.. Я вздрогнул и откинулся на подушку. Помню смутные блуждание,
кошмары, ребенок с пуговицами вместо глаз, бой с краснокожим демоном… Точно, это
и был Платон. Затащил меня в сны, раздробил разум. Но я сумел вырваться и
победить,
много разных женщин. Ведьмы помогли сбежать из города. Смутно помню полет, ветер
и движение внизу — по улице ехал всадник в окружении уродливых псов. Проклятый
Охотник? Да, это был Высший демон. Но мы сбежали… Вот только куда? И где
нахожусь?..
Снаружи опять послышался звонкий крик петуха, ржание лошади. Раздались грубые
мужские голоса и тяжелые шаги. Солнечный свет померк. Видимо набежало облачко.
— Успокойся, — произнес старик, поняв мои сомнения. Добродушно улыбнулся и
пригладил волосы. — Ты в безопасности.
— Кто вы? — быстро спросил я.
Бояться нечего. Если бы попал к врагам, то очнулся в сырой камере, или вообще не
проснулся. Да и старик не внушал опасений. Осталось разобраться, что к чему,
узнать, куда притащили ведьмы.
— Меня зовут Велимир, — произнес старик. — Ты гость в моем доме.
— Вы монах? — полюбопытствовал я.
С интересом осмотрел одеяние хозяина. Похоже на рясу священника, но те носят
черные. Хотя помню из истории, что церковные ордена в Европе имели собственную
символику. И монахи каждого рядились в определенные цвета: коричневый, алый,
серый. Но крестика на шее старика не видно. Вместо него бронзовый кулон
изображающий круг с шестью лучами-спицами. Так древние славяне представляли
солнце — в виде огненного колеса, что катиться по небу.
— Нет, — сухо сказал старик. — Волхв.
Я не удержался и скривился — а чего ты ожидал, Саня?.. Колдунов, волшебников и
ведьм видел. Почему бы с настоящим волхвом не познакомиться?.. Вздохнул и
медленно сел на кровати, поставил ступки на холодный пол. Зевнул, с
удовольствием потянулся, почесал небритую щеку. Быстро приподнял простыню –
точно, голый. Но тут же увидел на другом табурете свои джинсы, чужую полотняную
рубаху. Встал и торопливо оделся, отыскал под кроватью туфли, начал воевать со
шнурками. Наконец справился и вопросительно глянул на старика.
— Могу узнать, где вообще нахожусь? — спросил я, твердо решив ничему не
удивляться. Волхв, так волхв, подумаешь… Главное, расправой не грозит, убивать
не собирается. А с остальным разберемся.
Велимир кивнул и глянул из-под кустистых бровей. В молодых глазах сверкала
насмешка,
— Конечно, — сказал он. — Но всему свое время. Есть хочешь?
Услыхав про еду, желудок громко и заливисто булькнул, завозился. Я поморщился,
отступать поздно, голодное рычание прозвучало подобно грому. Ел вчера, но
маленькая котлетка в столовой «ХраМа» не в счет. С другой стороны можно и
внутренней энергией питаться, уже умею… но зачем, если в мире столько вкусного.
— Не откажусь.
— Тогда пойдем, — сказал старик.
Встал с табурета и поманил за собой. Мы вышли из спальни и оказались в большой
светлой комнате. Ноздри жадно задергались, уловив вкусные запахи. В животе
квакнуло и забурлило. Я придал лицу равнодушно-скучающее выражение, осмотрелся –
похоже, помещение совмещает в себе кухню, гостиную и столовую. На полкомнаты
огромная печь с жерлом духовки и множеством поддувал. Внутри потрескивало и
гудело, плясали языки жаркого пламени. Рядом на крючках целый набор кочережек,
ухватов и лопаток. У стен несколько шкафов забитых баночками, горшочками и
прочей утварью, тяжелые лавки и широкий стол заставленный тарелками с горячей
едой. Над блюдами поднимался ароматный пар. Я углядел коричневый бок печеной
курицы, наваристый суп и гречневую кашу с кусочками мяса. Голова закружилась, я
судорожно сглотнул и понял, что если сейчас не поем, то захлебнусь слюной.
Наружная дверь с грохотом открылась. На пороге показался обнаженный до пояса
Вадим с охапкой дров в руках. Друг широко улыбнулся. Сложил дрова у печи,
отряхнулся и полез обниматься.
— Проснулся-таки! — прогудел он, похлопал по плечу. — Я уж думал ты до второго
пришествия будешь дрыхнуть.
Я с изумлением посмотрел Вадима, перевел взгляд на хитро улыбающегося волхва.
Так вот что не давало покоя! Не зря старик показался смутно знакомым. Такой же
высокий и статный как друг, тот же профиль лица, знакомые черты. Это пресловутый
дед Вадима, которым Елистрат мне уши прожужжал — мудрец, чародей и знахарь.
— Э-э-э… — промычал я. — Я тебя тоже рад видеть. Но как?..
— Сейчас узнаешь. За завтраком и поговорим, — отмахнулся друг и обернулся к
старику. — Деда, как он?
— Жить будет, — проворчал Велимир и присел на лавку. — Я ожидал худшего. Думал
настоями отпаивать, заговоры шептать. Смотрю, а он аж светиться от силы. Не
знаю, что там ведьмы про колдуна наговорили, но твой друг будто Живой воды
испил. Хотя удивляться нечему — маги отличаются огромной живучестью…
— Ясно, — кивнул Вадим, сдвинул на переносице косматые брови, задумался. Но тут