Товарищи в борьбе
Шрифт:
Я отослал его в полк, позвонив Вашкевичу:
– Пусть служит...
Спустя какое-то время комдив доложил, что юноша зарекомендовал себя образцовым солдатом.
– Будем ходатайствовать о присвоении ему звания подпоручника и назначении на должность командира взвода, - сказал Вашкевич, вопросительно взглянув на меня. Я кивнул в знак согласия и подумал, что иногда следует рискнуть и оказать доверие заблудившемуся, но честному человеку.
Однако случаи дезертирства, к сожалению, еще были. При помощи угроз и клеветы реакции удавалось ловить в свои сети несознательных солдат, особенно из крестьян. Многие из них возвращались потом с повинной.
Как-то мы с Пщулковским рассматривали очередную сводку о случаях дезертирства. Эдмунд задумчиво произнес:
– Надо поскорее привести полки к военной присяге. Для польских воинов с их понятием о ратной чести присяга имеет особое значение.
Однако я полагал, что с этим следует повременить: сначала обучить людей хотя бы основам военного дела, привить им зачатки нового мировоззрения, а уж потом привести их к присяге на верность новой, демократической Польше. И Пщулковский согласился.
Глава шестая.
Радости и горести
Забот у нас было много. Но теперь особенно беспокоило положение дел с боевой подготовкой. Фронтовой опыт с новой силой убеждал, сколь мудро и справедливо известное изречение Суворова: "Чем больше пота на учении, тем меньше крови на войне". Время шло, и каждый потерянный час казался преступлением.
Как наладить регулярные занятия, если нет учебной базы? Было решено полнее использовать внутренние резервы, всемерно поощрять инициативу командиров и штабов. В этих целях я и офицеры штаба армии выехали в войска.
В полках силами личного состава стали изготовляться макеты недостающей техники, различные учебные пособия. Уточнялись учебные планы и расписания. Опытные командиры проводили инструктаж офицеров и подофицеров.
И вот повсеместно начались регулярные занятия, сколачивались отделения, орудийные расчеты, взводы. Особый упор делался на огневую подготовку, на обучение снайперов, пулеметчиков, а также саперов и связистов. С командным составом и офицерами штабов отрабатывались задачи, связанные с наступлением и взаимодействием на поле боя частей и подразделений.
Постепенно, шаг за шагом, повышалась полевая выучка солдат и офицеров. Успешными оказались результаты стрельб.
Меня радовало, что польские воины показали себя в боевой учебе усердными, выносливыми и дисциплинированными. Никто из них не жаловался на тяготы воинской службы и недостаточный рацион питания: каждый понимал, что населению разрушенной захватчиками страны нелегко обеспечить возрождавшуюся польскую армию продовольствием.
Стало улучшаться и положение с транспортом. Маршал К. К. Рокоссовский выделил в наше распоряжение два автомобильных батальона, которые, работая день и ночь, в основном обеспечивали нужды наших войск.
Хуже было с лошадьми. Но как-то ко мне зашел Эдмунд Пщулковский и загадочным голосом, лукаво поблескивая глазами, спросил:
– Нам случайно не нужны кони?
– Кони? - Я даже вскочил с места. - Где они?
– У начальника эвакопункта в Бялой Подляске.
– А откуда они у него?
– Собрал в округе всех лошадей, брошенных немцами и припрятанных местными крестьянами. И сейчас у него больше лошадей, чем положено по штату.
– Сейчас же едем к нему!
Небольшой городок Бяла Подляска еще носил на себе следы недавней оккупации. Едва мы миновали окраину, как наша машина обогнала старомодный экипаж, запряженный парой сытых вороных. В нем восседал широколицый полный майор-поляк. Это и был начальник эвакопункта.
Мы остановились, подождали его. Когда он подъехал, я спросил:
– Сколько всего у вас лошадей?
– Двести двадцать две, пане генерале, - ответил, чуть изменившись в лице, майор.
– Где вы их взяли?
– Трофейные. Брошены немцами.
– А не крестьянские? Может, отобрали у населения?
– Никак нет. На всех есть немецкое военное тавро...
Я не собирался забирать у него всех лошадей - нам достаточно было сотни, и повеселевший майор обещал предоставить их в наше распоряжение.
Возвратившись к себе, я решил распределить этих лошадей по штабам дивизий, чтобы организовать регулярные командно-штабные учения в армейском масштабе с выездом в поле. Высокая подготовка штабов, умелое управление боем всегда представлялись мне первоосновой успеха в сражении.
Вскоре начали прибывать и лошади, мобилизовавные у населения. Поступали автомобили и тягачи. День, когда мы получили пятьсот советских грузовиков, стал для нас настоящим праздником: армия "становилась на ноги".
Мы понимали, конечно, что боеспособность новой армии в решающей степени зависит от политических убеждений ее бойцов и командиров. Политработники - а они теперь имелись во всех звеньях, включая роты, - разъясняли воинам характер, справедливые цели войны против фашистской Германии, политику Польского комитета Национального Освобождения, сущность земельной реформы, значение боевого союза польского и советского народов в достижении победы. В воспитательной работе использовались различные формы, в том числе политические занятия, политинформации, а также беседы и читки газет, проводимые во взводах, где имелись политбойцы. День ото дня круг политических интересов солдат и офицеров заметно расширялся.
Вот теперь настало время привести к военной присяге личный состав. Мы разработали ритуал торжества. Первой приводилась к присяге 5-я дивизия, дислокация которой позволяла собрать все ее полки в Лукуве.
Части выстроились на обширном лугу. Комдив Александр Вашкевич, при орденах, с Золотой Звездой Героя на груди, отдал рапорт, и наступил торжественный момент. Я громко читал слова присяги, все офицеры, капралы и солдаты хором повторяли их за мной.
Затем начался парад. Глядя на молодцеватых, четко шагавших в строю офицеров и солдат, одетых в добротное обмундирование, вооруженных первоклассным оружием, я думал о том, недалеком уже времени, когда враг почувствует на себе силу ударов новой польской армии. В ее состав в это время входили уже четыре пехотные и зенитная артиллерийская дивизии, бригада противотанковой артиллерии, минометный полк, тяжелый танковый полк, полк связи, саперная бригада, отдельный дивизион инструментальной разведки и другие специальные части. Приятно было сознавать, что с каждым днем армия становится все более грозной и организованной силой.