Тоже Sapiens
Шрифт:
Я посидел немного, слушая её плач, а потом подумал, что всё равно нескоро усну, и обнял её. Стал гладить по голове, по спине. И повторять тихо, ласково, что всё будет хорошо, что всё пройдёт, совсем скоро, всё плохое закончится... И прочую чушь про самые тёмные часы, которые как раз перед рассветом.
Я слышал, как инженер только начинает плакать сильнее, но это был хороший плач, очищающий, поэтому я не мешал ей. Слышал, как фиттер с матросом-два за моей спиной обсуждали парализатор, но я подумал, что теперь она его точно не будет применять,
Про то, что в культуре нашей уже давно есть сюжет про девушек, которые в самых страшных ситуациях остаются единственными выжившими. И что такой сюжет не мог родиться на ровном месте, а значит так оно и бывает. И значит и она, последняя девушка на сотни световых лет или даже тысячи, останется жива и донесёт о нас хотя бы память. Сказав это, я осёкся и заволновался, что зря, что она поймёт эти слова в том смысле, что мы-то, мужики, точно умрём… Но она успокоилась. Перспектива остаться единственной, но выжившей, ей нравилась…
Моя девочка.
6
Слушая матроса-два, я пытался понять, нравятся мне его эмоции по поводу рассказываемого или нет. Наверное, всё же, было хорошо, что мы так очерствели. Полезно.
– ...такое впечатление, что они его перевернули и своими топорами ему всё между ног разрубили, а потом пополам разорвали и вывалили все кишки наружу, - говорил он холодно, словно описывая… нет, не поход в спортзал буксируемого надмодуля. Скорее, таких эмоций я бы ждал, если бы он описывал, как изменилось состояние трупов старых, которые мы уже видели и с которыми смирились.
– Ты уверен что это он?
– спросила инженер.
– Нет, блядь.
– Ответил парень раздраженно.
– Нас же тут так до хуя: перепутать можно.
– Матрос-два, - укоризненно сказал фиттер.
Тот осёкся, помолчал виновато и буркнул:
– Прости, я просто… Как увидел его, так и…
– Мы знали, что он убит, - возразила инженер
– Да. Но… Так. Могли просто зарубить, как старпома. Кок говорила, навигатору голову проломили и всё. А тут… Зверьё ёбаное.
– Да уж, - тихо согласился фиттер.
– Это всё из-за того симбионта, мстят… отыгрались… - Матрос-два посмотрел на меня и сразу уточнил.
– Я без негатива. Тогда по-другому нельзя было, ты нас обоих спас. Но… Чтобы вот так вот… И на ком? На старшем инженере. Уёбки жестокие.
– Почему ты думаешь о них плохо?
– вдруг спросила инженер. Я даже не сразу распознал сарказм в её тоне.
– Может они как мы? Просто изучают нас.
– Что ты несёшь?
– А что? Мы можем их похищать, держать взаперти, совать в рот и в жопу ветеринарные зонды. Для нас это нормально, а для них — как? Думаешь, они это всё воспринимали не как жестокость? Но нам же было всё равно. А им? Они по-своему, как умеют нас изучают. Что будет если разорвать? Что будет если отрубить голову? Что будет если вставить в рот отрезанные яйца? Они же догадались, где у него яйца? Большой прогресс для дикарей, правда?
Парни переглянулись. После той ночной истерики мы особенно боялись за ее ментальное здоровье, а то, что она сейчас говорила, пусть даже жестоко шутя, было очень нездоровой штукой. Впрочем, я в её словах как раз услышал разумное зерно. Что-то важное, чего даже она не заметила. Но что-то, что можно использовать… Только как? Только что именно?
Фиттер и матрос-два посмотрели многозначительно и на меня, но я не отреагировал. Я катал в уме мысль инженера. Даже не высказанную ею сейчас, а стоящую за её словами…
– Инженер… - Фитер всё никак не мог привыкнуть называть её без номера, хоть сам и начал.
– Инженер. Пойдем, проверим запасы еды?
«Почему мы думаем о них плохо? Может они нас так изучают?», - так она сказала?
– Зачем? Вы боитесь, что я сошла с ума? Нет, всё в порядке. Я просто балуюсь. Я могу побаловаться… папочки?
«Схожая анатомия при абсолютно отличающейся биохимии. Они похожи на нас намного сильнее, чем можно было представить», - а что-то такое говорили ветеринар с врачом.
– Слушай, никто не думает, что ты сошла с ума. Но…
– Но боитесь, что я начну стрелять по вам из парализатора? Так? Мало ли, что баба с пистолетом натворит, да? Тем более, такая истеричка.
«Они такие же, как мы. Они похоже мыслят.
– думал я.
– Мы считали их агрессивными… Почему? Потому что они калечили и убивали нас… Только при попытках захватить. И потом, после того как мы кололи их биоптаторами, связывали, подвешивали… Я бы тоже был зол. Очень зол. А тут ещё и корабль науськивает: убей их всех и попадешь домой… А хотел бы я убивать? Хотел бы?».
– Никто не будет забирать у тебя парализатор, это я тебе обещаю, - говорил фиттер.
– Просто я… Мы хотим, чтобы ты отдохнула. Прилегла, поспала…
– А то что?
– с вызовом спросила инженер.
– Что тогда? Опять надаёте истеричке по морде? Или свяжете? Или что?
Она рефлекторно повернулась так, чтобы мы все были в передней полусфере от неё. Её рука ещё не легла на кобуру, но была уже готова лечь. Фиттер же и матрос-два сидели напряжённые, готовые к броску. Почему? Думаю, она не опасна… Хотя, не важно.
– Я знаю, как нам спастись и вернуться домой. Всем. Больше никаких смертей. Никаких, - повторил я, но, кажется, они не поняли последнее.
Они все разом посмотрели на меня. Парни просто, а инженер глянула мельком, потом внимательнона ребят — убедилась, что те отвлеклись, и тогда уже спокойно перевела и своё внимание на меня. Улыбнулась, действительно чуть безумно, и сказала:
– Кажется, я тут не одна сумасшедшая, да?
– Не-не-не, - быстро сказал я. Я сам чувствовал, как весело мне сейчас.
– Я правда знаю, как нам вернуться назад. Это… Это просто. Это просто и мы… Бля, да я даже не знаю, почему мы сразу не догадались.