Традиции & Авангард. №3 (14) 2022 г.
Шрифт:
Мне кажется, те, кто думает о блате, просто пытаются оправдать свои провалы в учёбе, не хотят самостоятельно преодолевать все жизненные трудности и стремятся быстро занять место под солнцем. Задавшись своей целью, они могут прибегнуть к любым методам, не скупятся на взятки и лесть. Это, конечно, приносит свои плоды. Но всегда ли? Во-первых, человек, который устроился на работу при помощи связей, не совсем отчётливо понимает, какой труд его ждёт, и думает, что влиятельный родственник быстро исправит ситуацию. Хорошо, если родственник – это папа или дядя, работающий в этой же организации и всегда готовый помочь. А если нет? В этом случае молодой сотрудник сталкивается с целым рядом препятствий,
Что касается взрослых, то они, на мой взгляд, тоже серьёзно относятся к связям и блату. Люди, лишившиеся работы по определённым причинам, обычно уже имеют какие-то деловые контакты, которые и используют, пытаясь трудоустроиться. Молодёжи в этом плане несколько труднее, хотя, наверно, самая тяжёлая доля достаётся не выпускникам вузов, а тем соискателям, чей возраст близок к пенсионному. Пытаясь найти постоянную работу, они часто сталкиваются с отказами, и тут огромное значение приобретают связи, которые, однако, не всегда помогают.
Впрочем, не всё так печально. В двадцать первом веке благодаря развитию техники резко увеличилась скорость обмена информацией. Людям больше не нужно искать объявления на остановках, им достаточно зайти в интернет, где имеется масса предложений от работодателей, готовых взять на работу умных и способных выпускников высших учебных заведений. Эти работодатели не всегда учитывают связи, их интересует скорее уровень образованности и грамотности соискателя, выявляющийся на собеседовании, когда в процессе личной беседы оценивают будущего сотрудника, который вполне может заинтересовать рекрутёра, если имеет определённый набор знаний и умений. Из этого следует, что любой способный выпускник, изучив нужные сайты, может найти себе профессию по душе. Это на самом деле так. Я знаю массу примеров, когда мои знакомые отправляли свои резюме и через некоторое время успешно трудоустраивались, не обладая при этом связями. Чтобы перечислить их всех, понадобится масса времени, поэтому упомяну лишь о девушке, которая, работая в трёх местах, по разным причинам уволилась и осталась без дела. Чтобы не сидеть дома, она откликнулась на понравившиеся вакансии и уже через несколько дней поехала на собеседование. Эта девушка, кстати, имела неплохие связи, однако предпочитала искать работу сама. Данный факт, на мой взгляд, является очень показательным.
В заключение хочется отметить, что проблема блата и связей в современном мире труда, несомненно, существует. Она актуальна среди выпускников, которые только начинают свою трудовую деятельность и пытаются найти работу по душе. Одни пользуются имеющимися знакомствами, другие сами пробивают дорогу в жизнь. Так или иначе, у каждого из них свой путь, и главное – выбрать правильный. Взрослые тоже серьёзно относятся к связям и в случае чего пытаются ими воспользоваться, хотя, конечно, все соискатели имеют отличную возможность найти работу в интернете.
Написано весьма сносно. Особенно если учесть, что автор пока только студент. Смущает лишь категоричность высказываний. Впрочем, это объясняется попыткой учесть жанровый канон: требовалось сочинение-рассуждение.
С главной мыслью я согласна: связи решают всё. Мнение автора по частным вопросам более спорное. Хороших вакансий в интернете практически нет. Уровень образованности может стать минусом, если нужен исполнитель, а не руководитель. А то, как трудится чей-то ставленник, особенно если он, например, родственник директора, мало кого волнует. Работать за него будут те, кто устроится по объявлению.
Как жестоко действительность рушит юношеские мечты!
3
День
Наступило четырнадцатое февраля – День влюблённых. Праздник этот никак не связан с христианской традицией, однако нашёл широкое признание у постсоветской молодёжи.
В школе, помню, в этот день всегда работала почта. Мы отправляли валентинки – записки с признаниями в любви. Посреди уроков заходил импровизированный почтальон и объявлял фамилии тех, кому послание. Какое счастье было услышать свою!.. Валентинки часто присылали анонимно, ещё чаще отправителями были близкие подруги, но радости это не умаляло. А у самой популярной девочки в классе Наташи к концу праздника на столе лежала настоящая гора из валентинок – можно было открывать свой магазин.
Профком решил организовать нечто подобное. Захожу утром на работу (да, меня трудоустроили уже наконец): шарики, музыка – всё как обычно, в общем. Предупредить заранее было, конечно, нельзя.
Отправляюсь к проректору, который является моим непосредственным руководителем. Алексей Степанович – хороший человек, вежливый и мягкий. Известный учёный. Годы в интеллигентской среде наложили отпечаток на его внешность. Толстые очки гармонируют с ровными усами и едва заметной сединой. Общаться с таким начальником всегда приятно. Есть, правда, одно большое «но»: он проректор по образовательным вопросам. И вся наша пресс-служба для него, видимо, лишняя головная боль. Он бы, скорее всего, и отказался, но не может. Нового проректора брать не хотят. Экономия, оптимизация, модернизация и всё такое. Так что теперь доктор технических наук осваивает сториз, слушает мои рассказы про флуд, лайки, хайп, директ, фолловеров. Старается, по крайней мере. Впрочем, сейчас многим нелегко. Вот моя тётя в банке вообще изучала мерчандайзинг. А ведь ей тогда было за пятьдесят. Пригодилось: в кризис её сократили. Теперь расставляет коробки в продуктовом магазине. Строго по законам мерчандайзинга.
В общем, захожу. Встречает секретарь, уставшая дама лет пятидесяти.
– Проходите, – говорит.
Я гордо открываю следующую дверь:
– Здравствуйте, можно?
– Доброе утро, Саша. Что-то случилось?
– Это… – пытаюсь разлепить заспанные глаза, – праздник, День влюблённых внизу организовали. Мне готовить материал?
– Умница, конечно.
– Как обычно, новость?
– Тебе виднее.
– Угу.
– Что-то ещё?
– Нет, я пойду?
– Хорошего дня!
Спускаюсь в холл. Ищу глазами Мишу: надо знать, что они затеяли. Нет, он куда-то ушёл. А окружающая атмосфера тем временем расслабляет: такое я вижу впервые, потому что, будучи филологом, училась в корпусе на отшибе и развлекательные мероприятия, организуемые в учебное время, были для меня недоступны. Наши активисты организовали импровизированный загс. Посредине холла – стол. Рядом – шарики. Громкая музыка. За столом грустно дремлет Оксана из профкома: ей регистрировать «браки». Сегодня все студенты могут в игровой форме узаконить свои отношения и получить свидетельство.
– Скоро начинаете? – спрашиваю её.
– После одиннадцати.
– Ещё два часа, что ли? А почему вы здесь уже? Холодно, – жалею я Оксану, которая сидит напротив входной двери.
– Сказали быть тут весь день.
– Понятно. А начальство ваше где?
– Девушка, вам что надо?
– Я из пресс-службы.
– А-а-а…
– Ага, – поворачиваюсь я спиной. Злая она какая-то.
Два часа у меня ещё есть. Возвращаюсь в кабинет. Работать мне сегодня лень. На улице снег, и дико хочется спать. Правый глаз всё время норовит закрыться. Беру за веки и держу – помогает слабо. В общем-то, может, отдать всё студентам? Отправляю СМС Лене с кафедры журналистики – обещает прийти. С чувством исполненного долга возвращаюсь в свой кабинет.