Традиционное искусство Японии эпохи Мэйдзи. Оригинальное подробное исследование и коллекция уникальных иллюстраций
Шрифт:
В этом храме выставлены также многочисленные мелкие фигурки богов, вырезанные из дерева. Здесь встречаются груды таких фигурок, в былые времена составлявших ансамбли. Меня поразила простота изготовления японских божков, примером которой служат эти фигурки, а также свежесть и красота их драпировки. Передача складок одежды напоминает мне своим незатейливым совершенством лучшие европейские скульптурные произведения времен Средневековья; и между некоторыми из этих фигурок и изваяниями, известными нам по нашим собственным соборам, просматривается поразительное сходство (рис. 25). Обнаружив мой интерес к этим произведениям, жрец преподносит мне на память две такие фигурки. Их высота около 20 см, причем одна из фигурок сохранилась в безупречном состоянии, а вторую слегка тронуло временем.
В восточном золотом храме находится еще одна статуя Будды, а также многочисленные забавные идолы, причем некоторые из них изготовлены
Рис. 25. Божок, или статуэтка, вырезанная из дерева
Этот храм, как тот последний, в который нам разрешили войти, давно требует приличного по объему ремонта; действительно, все, что здесь хранится, подвергается разрушению. Здесь же мы находим многочисленные грубые глиняные сосуды, изготовленные лет сто назад, и напоминают они современные чайные чашки этой страны с особой формы подставками, на которых часто подаются чашки с чаем (только в данном случае чашка и подставка больше тех, что используются в настоящее время, и составляют единое целое). Отдельно обратим внимание на одну из забавных кадильниц в форме булавы, состоящую из выгнутого стебля орехоносного (или буддийского) лотоса, такого, как я видел в Токио (см. рис. 19). На конце этой кадильницы прикреплен цветок и лист, причем цветок смотрит вверх, а лист – вниз. Тем временем центральную часть стебля украшает молодой и еще нераспустившийся лист. Этот экспонат изготовили около сотни лет назад, а видел я его только на алтаре, но мне сказали, что Будда держит его в левой руке, когда он молится о здоровье своей матери, и что иногда над ним воскуряют ладан.
Видя мое восхищение одновременно чашками и этой кадильницей, жрец дарит мне одну чашку и кадильницу, а я принимаю эти дары без малейшего угрызения совести, так как они все равно пропадут; и скоро, если не произойдет радикальных изменений, все здесь обратится в прах и пустошь. Во времена сёгуната эти памятники старины тщательно предохраняли от тлена; но существующее правительство явно отказывается считать своей обязанностью сохранение этих древних зданий и всего того, что в них находится.
Затем нас ведут в пагоду, представляющую собой великолепное строение поразительно утонченных пропорций. Следует отметить огромное различие между пагодами Японии и Китая. В то время как китайские пагоды почти никогда не представляют художественного интереса и не отличаются особой красотой, японские пагоды всегда выглядят одновременно изящными и красивыми. Зато в Китае встречается гораздо большее разнообразие форм пагод, чем в Японии. Наш жрец-проводник открывает для нас дверь пагоды, и, вой дя внутрь, мы видим несколько идолов, составленных на подвальном этаже. Карабкаясь, взбираясь и протискиваясь в проходы, слишком узкие для меня, я добираюсь до верхней галереи, с которой открывается великолепный вид на Нару и ее пригороды. Мне сообщают, что я стал первым европейцем, которому разрешили подняться на эту пагоду, и что я первый посетитель, кому когда-либо открывали восточный золотой храм.
Время проходит незаметно, однако наступает момент, когда нам нельзя больше задерживаться в этих храмах; но нам нельзя и уходить, не взглянув на состарившееся на территории храмового комплекса дерево хвойной породы, замечательное своей грандиозной кроной, распластавшейся над землей. Японцы питают особую страсть к старым деревьям, прежде всего к подвидам ели и прочим растениям конусовидной формы; здесь принято с должной заботой подпирать их ветви и оберегать стволы от пагубных воздействий стихии. Размах кроны этого дерева, измеренный от крайних кончиков веток, составляет 45 м. Мы вносим пожертвование в пользу храма, тепло прощаемся с сопровождавшим нас любезным жрецом и покидаем это удивительное место.
Рис. 26. Изваяния львов работы корейских мастеров, охраняющие ворота знаменитого храма Тодай-дзи в Киото. Глядя на них, нельзя избавиться от всплывающего в сознании представления о льве и единороге
Преодолев пешком около 400 м, мы входим в пределы храма Великого Будды (Дайбуцу), считающегося самым крупным в Японии. Перед нами – храм Тодай-дзи, возведенный 1131 год тому назад. У его ворот застыли изваяния двух каменных львов (рис. 26), считающихся делом рук корейских мастеров. В портике у первых ворот расположились две колоссальных размеров статуи в рост богов, или по-японски «ниво» – королей. Один из них вооружен булавой в форме распространенного в провинции Фуцзянь оружия, и называют его «мицусяку конго». Второй держит в руке бронзовую булаву наподобие той, что находится при буддистском священнике во время совершения молитвы, а зовут его «нараиен конго». Этому портику, в котором на протяжении стольких лет стоят эти божества, японские зодчие придали громадные пропорции, его главные деревянные колонны (или опоры) поднимаются на 30 м, а в окружности они без малого 4 м. Миновав этот портик колоссальных размеров, мы проходим под вторым портиком таких же самых пропорций, а затем через внутренний двор выходим к самому храму, где находится алтарь великого Будды. Изваяние этого Будды высотой 16 м практически заполняет собой все внутреннее пространство огромного храма. Диаметр одного только его венчика достигает 26,5 м. На этом венчике поместилось шестнадцать изображений размером 2,5 м каждое. Длина его лица составляет без малого 5 м, а ширина 2,9 м; разворот его плеч оценивается в 8,5 м, а голову украшает 966 кудряшек.
Храм, в котором находится данная величественная фигура Будды (в сидячем положении), дважды подвергался уничтожению пожаром. Во время последнего пожара значительно пострадала и оплавилась голова Будды, а в скором времени вслед за пожаром случилось мощное землетрясение, когда статую свергло с постамента, и тогда же для нее отлили новую голову. Голова этого монумента мне не понравилась примерно так же, как голова Великого Дайбуцу в храме Камакура. Она выглядит неуместной на фоне туловища, исполненного в совершенно ином стиле. Новую голову для этого Дайбуцу отлили в XVI веке.
Наше посещение последнего на сегодня храма пришлось значительно сократить. Но здесь еще оставалось достаточно мест, достойных внимания любого исследователя прошлого, будь он воспитанником художника или антиквара, и ему потребовались на ознакомление многие дни, если не недели. К тому же мы задерживали ожидавшего нас Матиду (обещавшего показать нам великую коллекцию предметов старины), и нам следовало поторапливаться. Добравшись до назначенного места встречи и освежив знакомство с ним, мы приступили к осмотру коллекции древних экспонатов в Наре. И первую экспозицию нам показывают в коридорах, окружающих тот же храм Великого Будды. Выставленные здесь экспонаты находятся в основном в простых ящиках из сосновых досок, накрытых стеклом, закрепленным таким образом, что любую подмену предмета можно легко обнаружить. Ведь вместо замков витрины незатейливо заперты с помощью скрученных полосок прочной бумаги, протянутых через два зажима и связанных узлом. При этом такие узлы снабжены красной печатью. Сама печать, используемая в музее, несколько напоминает наши старомодные печати, только ее вырезают из дерева, и та часть, которой наносится изображение, исполнена выпуклой, а не углубленной. На узел из бумажного канатика наносится некий красный пигмент, а потом к нему прижимается печать. Очевидно, что приспособление никак не спасет от поползновений воров; зато сразу станет видно, покушались ли они на витрину или нет, так как если узел кто-то когда-то развязывал, злоумышленнику не удастся собрать вместе кусочки нарушенного оттиска печати в изначальное их положение относительно друг друга.
Благодаря господину Матиде эти печати ломали ради меня, когда мне хотелось более тщательно исследовать тот или иной предмет, и мне оставалось только пользоваться настоящей высшей частью, так как никому больше не дано было прикоснуться к редчайшим памятникам древности. Мне повезло держать в руках лезвия мечей возрастом 1300 лет, выкованных из меди. Они принадлежали богам (идолам), и привезли их из храма под названием Хорю-цзи («цзи» означает «церковь»). Там же я осмотрел большой железный щит высотой около 1,8 м, сработанный очень прилично; но возраст его мне назвать не смогли. Седло, которому, как известно, около тысячи лет, украшено обычным павлином из выпуклой меди, и это изображение похоже на персидское. Смотрится это седло очень красиво. Мое внимание привлекла китайская ваза, хранящаяся здесь больше тысячи лет. Она снабжена черным основанием с побегом бамбука и живописными скалами, нанесенными на ее поверхности серым пигментом. Отметим вырезанных из дерева львов, изображенных с большим мастерством и вкусом, но их возраст не установлен; два скипетра, возраст одного из которых измеряется 1300 годами, а второго – 1000 лет. А вот тонкая железная чаша исключительно красивой формы с залатанным дном; ее возраст исчисляется 1000 лет; в свое время с такими чашами по улицам ходили жрецы и собирали в них подаяния в виде вареного риса.