Трагедии
Шрифт:
Он разорит. Горянки сын кричит о том,
Еще не муж, а мальчик прехорошенький.
Еще пушок лишь нежный на его щеках
Пробился, а вихор его по-детски густ.
Но сам, хоть имя носит прямо девичье, 79
Суров, и с грозным взглядом у ворот стоит,
И рвется в бой не без кичливой удали.
Нам в поношенье, к медному щиту его,
540К преграде круглой перед грудью воина,
Блестящий сфинкс 80чеканный,
Прибит гвоздями, а в когтях чудовища
Фиванец бьется, так что в брата нашего
Вонзаться будут стрелы, в грудь врага летя.
Похоже, что не станет труса праздновать
И не к бесчестью долгий свой проделал путь
Парфенопей-аркадец. За аргосский хлеб
Пришелец этот платит, нашей крепости
Суля такие страсти, что избавь нас бог.
Этеокл
550Коль их угрозы да на их же голову
Обрушат боги за бахвальство мерзкое,
То жалкой смертью должен умереть бахвал.
Управа есть и на аркадца этого,
Боец, не хвастать любящий, а действовать:
Отважный Актор, брат родной Гипербия,
Прорвать ворота не позволит паводку
Речей досужих, на беду и горе нам,
И не пропустит в город неприятеля
Со зверем ненавистным посреди щита.
560Нет, зверь на щитоносца за воротами
Метнется, разъяренный, из-под ливня стрел.
Да пожелают боги, чтобы прав я был!
Актор уходит с отрядом.
Хор
Строфа 3
Грудь пронзили, в сердце вошли слова,
Дыбом встали волосы. Страшно мне
Слышать речи хвастливые
Хвастунов нечестивых. Пускай на смерть
Обрекут их боги в земле Фиванской.
Вестник
Шестого назову я. Этот мудрый муж,
Амфиарай-гадатель, полон храбрости.
570Стоит он у ворот Гомолоидовых
И силача Тидея так и сяк бранит:
Убийцей величает, язвой родины,
Растлителем аргосцев, и пособником
Кровопролития, и слугой Эринии —
За то, что дал Адрасту столь дурной совет.
Потом он к Полинику обращает взгляд
И, брату твоему единокровному
Напомнив смело, что недобрым именем
Отмечен 81тот, такие говорит слова:
580"Прекрасный подвиг, право, — и богам он мил,
И у потомков на устах останется, —
Родной свой город и богов отеческих
Сгубить,
Кто может оправдать убийцу матери?
Так разве может стать тебе союзницей
Твоя отчизна, лежа под твоим копьем?
И я, провидец, землю неприятеля
Вспою своею кровью, в этом поле пав,
Но драться буду, смерти не бесславной жду".
590Так он сказал, спокойно поднимая щит,
Из меди сплошь, простой, без всяких знаков круг.
Не показное — подлинное мужество
В провидце этом, чья душа глубокая
Разумные решенья, как плоды, растит.
Ему должны мы доблестных противников
И мудрых выбрать. Набожный опасен враг.
Этеокл
Как жаль, что по злосчастной воле случая
Достойный муж связался с нечестивцами.
В любых делах на свете большей нет беды,
600Чем общество дурное. Тут не жди добра:
На ниве злодеянья только смерть пожнешь.
Когда на судне на одном с оравою
Гребцов бесчинных славный, доброчестный муж
Плывет, он гибнет вместе с негодяями,
А если муж достойный, чьи сограждане
Враждебны к чужеземцам и богов не чтут,
Одною сетью с подлецами этими
Запутан — бич богов и по нему хлестнет.
Вот так же и гадатель этот, Эклов сын,
610Муж добрый, честный, умный и порядочный,
Великий ясновидец, против собственной
Разумной воли с гнусными бахвалами
Связавшись и в далекий путь отправившись,
Разделит участь, волей Зевса, общую.
Однако вряд ли он к воротам ринется —
Нет, не по малодушью, не по робости,
А потому, что знает, что умрет в бою,
618Как то и предвещает голос Локсия.
620И все же мы Ласфена у ворот у тех
Поставим стражем — крут он с чужеземцами,
622Старик умом, цветущим телом юноша,
619И никогда на ветер не бросает слов.
623Глаз у него наметан, меч, не мешкая,
Рука из-под щита сумеет выпростать,
А уж удача смертных — это дар богов.
Ласфен уходит с отрядом.
Хор
Антистрофа 3
Справедливой нашей молитве вняв,
Боги счастье городу пусть пошлют,
А невзгоды военные
На пришельцев обрушат. И с башен пусть