Трагическая история острова Пасхи

Галимов Брячеслав

Парэ особенно забавным казалось предположение, что их с Кане любовь вызвана демонами: со смехом вспоминала Парэ свое испытание и то, чем оно закончилось. Ее отец был неправ, назначив это испытание, - и она была уверена, что он и сам понял это. Люди острова тоже, без сомнения, поняли, что любовь посвятившей себя богам девы к сыну рыбака не была демонической: разве могли великие боги отдать деву, посвятившую себя богам, во власть демонов?.. Странно, однако, что к Парэ и Кане никто не приходил, - остров был не так велик, чтобы на нем нельзя было отыскать место, где нашли прибежище влюбленные, - но подумав,

Парэ решила, что люди попросту стыдятся своих былых нехороших мыслей и поэтому не приходят сюда...

Как то раз, когда Кане ушел на охоту, Парэ сидела на берегу ручья и смотрела, как весело играют в воде мелкие пестрые рыбки: они то носились друг за другом наперегонки, то застывали, сбившись в стайку и подрагивая хвостиками. На этих рыбок можно было смотреть часами, - так красивы они были, так беззаботна и легка была их жизнь. Вдруг Парэ услышала шаги за своей спиной, и вздрогнула: она знала шаги Кане, но это был не он. Парэ повернулась и увидела своего отца - он шел по берегу ручья, опираясь на посох и тяжело дыша.

Парэ встала и склонила голову; уверенная в своей правоте она ждала, тем не менее, со страхом и смущением приближения Баиры. Старик молча подошел к ней и устало уселся на камень.

– Вот я и нашел тебя, - сказал он безо всякого выражения.
– Трудно было дойти до вас.

– Да хранят тебя великие боги, отец, - Парэ опустилась перед ним на колени, поцеловала его руку и неожиданно для самой себя заплакала.

Баира знаком показал ей, чтобы она села возле него, и спросил:

– Как тебе здесь живется? Ты нашла свое счастье?

Парэ улыбнулась сквозь слезы:

– Прости меня, я не знаю, почему плачу... Да, я очень счастлива, и мне очень хорошо здесь.

– А где твой муж?
– Баира огляделся по сторонам.
– Он ведь муж тебе теперь.

– Кане ушел на охоту, - сказала Парэ.
– Да, он мой муж, хотя у нас и не было свадьбы. Я люблю его, а он любит меня. У нас настоящая любовь, отец. Она никакая не демоническая, она - от богов. Ты, наверно, и сам убедился в этом.

– Я убедился в том, что от судьбы нельзя уйти, а от любви - спрятаться. Я знал это и раньше, но мне хотелось спасти тебя от ярости людей, а наш остров - от буйства демонов, - произнес Баира все так же.
– Но я всего лишь немощный старик, - что я могу?

– О, не говори так, отец!
– воскликнула Парэ, вновь целуя его руку.
– Ты верховный жрец, ты ведаешь тайны богов! Боги любят тебя, они дали тебе силу и святость.

Баира посмотрел на нее, а после нерешительно погладил по щеке.

– И в тебе есть божественная сила, Парэ. Твоя мать - женский Дух Озера, младшая дочь Отца-Неба и Матери-Земли. Или мне это пригрезилось?.. Но ты и моя дочь, и я сильно тебя люблю. Я только сейчас понял, как сильно. Пока ты была рядом, пока ты была вне опасности, я не понимал, что так люблю тебя. Сейчас понимаю.

– И я люблю тебя отец, - Парэ в третий раз поцеловала его руку.
– Но скажи мне, отчего ты так печален? Разве ты не рад моему счастью?

– Ах, Парэ, Парэ!
– тяжело вздохнул Баира.
– Ты молода, и еще не знаешь, что за счастье надо платить. Всегда надо платить. И чем больше счастье, тем больше плата за него; твое счастье велико, - и плата за твое счастье будет великой.

–

О чем ты говоришь, отец?
– рассмеялась Парэ.
– Кому я должна платить? Пожалуй, лишь богам, даровавшим мне любовь!

– Богам...
– Баира покачал головой.
– Боги-то как раз не потребовали бы платы. Они добры к людям и, как ты правильно сказала, даруют им свои милости, - даруют, а не продают. Если бы боги продавали свою милость, ее можно было бы купить, но во что тогда превратился бы наш мир? Одни люди купили бы себе много всего у богов, другие - мало; да и что это за милости, которые можно купить? Нет, боги именно даруют нам то, что хотят подарить. Купить у них ничего нельзя, - мы можем только благодарить их за милость и, в свою очередь, приносить им дары, которые они могут принять, а могут и не принять. Боги добры к нам. Добры... Да, добры...

Баира впал в глубокую задумчивость. Парэ, привычная к подобному поведению отца, ждала, когда он продолжит свой рассказ. Ждать пришлось долго, - до тех пор, пока какая-то птица на дереве не запела над их головами, и тогда Баира очнулся от раздумий.

– Однако люди сами должны выбирать между добром и злом: в этом они подобны богам, - какая честь! Но стоит людям выбрать зло, как демоны входят в наш мир, вырвавшись с восторгом из адской бездны... На острове будет война, - продолжал Баира без малейшей паузы.
– Вождь Аравак и его сын Тлалок собрали воинов, а противники Аравака готовы дать отпор.

Парэ переменилась в лице:

– Великие боги! У нас никогда не было войны! Чего же хотят эти люди?

– Одни хотят покарать Кане и тебя, другие - выступили в вашу защиту. Одни обвиняют вас в святотатстве, другие говорят, что такова воля богов: Кане, победитель на Празднике Птиц, Сын Большой Птицы, имеет право взять в жены деву, посвятившую себя богам.

Однако первые возражают, что, нарушив святость девы, Кане перестал быть божественным любимцем, и заслуживает суровой кары... Примирения между первыми и вторыми быть уже не может, - люди готовы драться.

Парэ была так поражена, что не могла вымолвить ни слова.

– А я-то думала...
– пробормотала она, наконец.
– Я-то надеялась... Я хотела... Но если люди хотят воевать из-за нас, мы вернемся в Священный поселок и отдадим себя на суд вождю, - сказала она через мгновение, и ее голос отвердел.
– Пусть нас накажут, пусть даже убьют, но войны не будет!

– Как ты наивна, - с горечью произнес Баира.
– Ты полагаешь, что всем этим людям есть до вас дело? Если бы вы были нужны им, вас бы давно нашли. Но тебя и Кане никто и не ищет; когда речь заходит о вас, люди говорят: "они бежали" или "они спрятались" - и всё! Вы существуете, но одновременно вас нет - вот и прекрасно! Если вы придете в Священный поселок, суда не будет, потому что ни Араваку, ни его врагам этого не надо. Суд устранит повод для войны: вы понесете заслуженную кару, - а может быть, вас оправдают, - но повод для войны в любом случае исчезнет. Зачем воевать, если суд, согласно обычаям вынесет свой справедливый приговор? Поэтому Кане и тебя не станут судить, вас спрячут где-нибудь и приставят надежную охрану, - а скорее всего, просто тайно убьют; по острову же пустят слухи, что вы снова бежали, испугавшись в последний момент суда.