Трактаты
Шрифт:
31. Впрочем, завершив это отступление, я обращусь к доказательству того, что истина первоначальна, а лживость вторична. И в подтверждение сошлюсь на притчу, согласно которой доброе семя хлеба посеяно Господом раньше, чем от врага, дьявола, было добавлено поддельное семя плевел(ср. Матф. 13:37–39). В собственном смысле тут изображено различие учений, ибо и в других местах слово Божье уподобляется семени. Поэтому самой последовательностью доказывается, что лишь то произошло от Господа и истинно, что передано изначально; а то, что привнесено позже, то чуждо и ложно. Это суждение будет иметь силу для любых будущих ересей, у которых нет никакой основательности, подкрепленной знанием, чтобы они могли притязать на истину.
32. Впрочем, если какие-нибудь ереси] осмелятся отнести себя ко времени апостольскому, дабы выдать себя тем самым за апостольское предание (поскольку они существовали при апостолах), то мы можем ответить: но тогда пусть покажут основания своих церквей, раскроют череду своих епископов, идущую от начала через преемство, и так, чтобы первый имел наставником и предшественником своим кого-либо из апостолов, либо мужей апостольских (но такого, который пребывал с апостолами постоянно). Ибо апостольские церкви таким именно образом доказывают свое положение. Например, церковь Смирнская называет своим епископом Поликарпа, поставленного Иоанном, а Римская – называет таковым Климента, назначенного Петром [312] . Таким же образом и прочие церкви показывают, в каких мужах, поставленных апостолами во епископы, имеют они отростки семени апостольского. Путь и еретики измыслят что-нибудь подобное. Что им осталось еще недозволенного после их богохульства?
312
Апостольские церкви были основаны самими апостолами – в Коринфе, Филиппах, Фессалонике, Эфес и Риме. (См. ниже, гл. 36.) Евсевий (Церковная история VII 10) присоединяет к ним еще кафедру апостола Иакова в Иерусалиме. О Поликарпе и Клименте см. Евсевий V 20:5; III 15:34.
33–34. Ереси были предвозвещены и осуждены до их появления
33. К этому я прилагаю разбор учений, существовавших тогда, при апостолах, и самими апостолами указанных и преданных проклятию. Ибо тем легче их изобличить, если будет открыто, что они существовали уже тогда или произошли от семени тех, которые уже тогда существовали. Павел в Первом послании к Коринфянам обличает тех, кто отрицает воскресение и сомневается в нем (ср. 15:12). Собственно, это мнение саддукеев [313] , частью его заимствуют Маркион, Апеллес, Валентин и все прочие, которые сокрушают учение о воскресении плоти. И обращаясь к Галатам, он порицает тех, кто соблюдает закон и защищает обрезание (ср. 5:2:4): это ересь Эвиона. Наставляя Тимофея, Павел бранит запрещающих брак (ср. 1 Тим. 4:3), – а ведь так учат Маркион и его последователь Апеллес. Равным образом он порицает и тех, которые заявляли, что воскресение уже было (ср. 2 Тим, 2:18): а это утверждают о себе валентиниане. Но и когда он говорит о бесчисленных родословиях (ср. 1 Тим. 1:4), и тут распознается Валентин. У него упомянутый и неведомый Эон, имеющий новое и не одно имя, рождает из своей благодати Ум и Истину; и они, в свою очередь, порождают Слово и Жизнь, затем и эти рождают Человека и Церковь, и так получается первая восьмерица эонов. Отсюда возникают другие десять эонов и остальные двенадцать эонов с удивительными именами, и получается настоящая басня о тридцати эонах. Тот же апостол, порицая служащих стихиям (ср. Колосс. 2:8), указывает этим кое-что из учения Гермогена, который, вводя нерожденную материю, уподобляет ее нерожденному Богу и превращая мать стихий в богиню, может служить ей, ибо уподобляет ее Богу [314] . Иоанн же в Откровении повелевает наказывать тех, которые едят идоложертвенное и любодействуют (2:14). И теперь есть николаиты, но другие – это Каинова ересь [315] . И в своем послании он особенно называет антихристами тех, которые отрицали, что Христос явился во плоти, и которые не считали Иисуса Сыном Божьим (1 Иоан. 4:3): первое защищал Маркион, а второе – Эвион. Что до учения Симона Мага, которое служит ангелам, то оно и само причислялось к идолослужению и осуждалось апостолом Петром в лице самого Симона [316] .
313
Саддукеи – влиятельная (наряду с фарисеями) религиозно-политическая группировка в Иудее в I в. д. X. – I в. Объединяла по преимуществу высшие слои жречества. Считалось, что саддукеи отрицали воскресение мертвых и грядущий Суд (см. Матф. 22:23; Деян. 23:8; Терт. Воскр. 2; 36 и др.).
314
См. Герм. 2–3; 6.
315
Caiana haeresis Н. Щеглов переводит неверно как «ересь Гая». Между тем речь несомненно идет о «Каиновой ереси» (см. Крещ. 1:прим. 2). Основателем ереси николаитов считался Николай Антиохийский, поставленный в диаконы самими апостолами (Деян. 6:5). Николаиты сурово осуждаются в «Откровении» Иоанна (2:6; 14; 20) за то, что призывали «любодействовать» и есть «идоложертвенное» (ср. Марк. I 29; Климент Александрийский. Строматы II 20:118; III 4:25). Впрочем, Евсевий (Церковная история III 29:2) и другие считали невозможным, чтобы ересиархом оказался преемник апостолов, и были склонны оправдывать Николая.
316
См. выше прим. 293.
34. Таковы, думается мне, роды превратных учений, существовавших при апостолах, – как мы знаем от них самих. И однако при всем разнообразии извращений, мы не находим ни одного учения среди них, которое возбудило бы спор о Боге, Творце мироздания. Никто и помыслить не смел о другом Боге. Колебались скорее о Сыне, нежели об Отце, – пока Маркион не ввел кроме Творца другого Бога, единственно благого, пока Апеллес не превратил в Творца неведомо какого славного ангела, посланного] верховным Богом, сделал его Богом Закона и Израиля, утверждая, что он огненный; пока Валентин не рассеял свои эоны, и недостаток одного эона не связал с происхождением Бога – Творца. Им единственным, им первым открыта Божественная истина, – и еще бы, они получили большее достоинство и большую благодать от дьявола, который и в том возжелал соревноваться с Богом, чтобы из ядовитых учений самому извести учеников превыше учителя (Лук. 6:40), – в чем Господь отказал им. Пусть уж тогда всевозможные ереси, которые когда-то были, сами избирают себе время существования: раз они не причастны истине, то неважно, когда они были. Во всяком случае, те, которые не были названы апостолами, не могли и существовать при апостолах: если бы они существовали, то, разумеется, были бы поименованы как обреченные к наказанию. Те же, которые были при апостолах, осуждаются самим наименованием. Значит, либо те самые ереси, которые при апостолах были грубыми, теперь стали несколько более изощренными, – и тогда осуждаются на том же основании, – либо одни были прежде, а другие возникли позже, но заимствовали кое-что у первых, – но тогда, разделяя с первыми общность учения, они неизбежно разделяют с ними и общность осуждения. Поскольку в порядке следования они появились позже, то, хотя и не участвовали в осужденных учениях, все же осуждаются по одному лишь времени своего появления; они тем более превратны, что апостолы даже не назвали их по имени. Отсюда тем лучше видно, что они суть те самые, о которых возвещено было тогда, как о грядущих.
35–36. Источник неповрежденной истины – церковный авторитет, основанный на авторитете апостольском. Рим как источник авторитета
35. Вызванные нашими требованиями к суду и изобличенные, все эти ереси, – появившиеся позже или современные апостолам (но равно противные их учению), осужденные ими целиком или же только отчасти (но равно осужденные), – могут, пожалуй, и сами выставить нам в ответ несколько подобных возражений против нашего учения. Если они отрицают его истинность, то должны доказать, что оно – тоже ересь, изобличив его тем же образом, каким изобличаются сами; одновременно они должны указать, где же нужно искать истину, которая, как это уже ясно, не у них. Наше учение никак не позднее, – напротив, оно прежде всех: таково свидетельство истины, всюду имеющей первенство. Оно нигде не осуждается апостолами, напротив – защищается: таков признак законного владения. Ибо те, которые осуждают всякое чуждое учение, но не осуждают нашего, показывают тем самым, что оно принадлежит им и потому защищается.
36. Ну что же! Ты, желающий скорее упражнять любострастие в деле спасения твоего, пройди мимо церквей апостольских, в которых и до сего дня стоят подлинные кафедры апостолов, в которых оглашаются подлинные их писания [317] , звучащие их голосами и являющие образ каждого из них. Тебе ближе всего Ахайя [318] ? У тебя есть Коринф. Если ты поблизости от Македонии, у тебя есть Филиппы, есть Фессалоника. Если можешь направиться в Азию, у тебя есть Эфес, а если поблизости Италия, – то Рим, откуда исходит авторитет и для нас.
317
«Подлинные» (authenticae)вряд ли подлинные греческие автографы; скорее всего, просто тексты, свободные от еретических искажений (ср. Единобр. 11).
318
Ахайя – область на севере Пелопоннеса. Во времена Римской империи провинция с центром в Коринфе, включавшая всю Грецию.
Сколь счастлива эта церковь! Все учение ее апостолы напитали своей кровью; в ней Петр уравнялся с Господом в страдании, Павел венчался кончиной Иоанновой, в ней апостол Иоанн, после того как был погружен в кипящее масло, ничуть не пострадал и был сослан на остров [319] . Посмотрим, чему она выучилась, чему научила, дружески общаясь и с африканскими церквями. Она признает одного Бога, Творца мироздания, и Иисуса Христа, рожденного от Девы Марии, Сына Бога – Творца, и воскресение плоти. Она сочетает Закон и Пророков с Евангелиями и писаниями апостольскими, отсюда черпает веру, знаменует ее водою, облекает Духом Святым, питает таинством причащения, побуждает к мученичеству и никого не принимает, кто против этого учения. Таково учение, которое, уж не говорю, предвозвестило грядущие ереси, но из которого ереси произошли. Однако они стали не от него, как только пошли против него. Ибо даже из косточки плодоносной, наилучшей и настоящей оливы появляется корявое и дикое оливковое дерево, а из зернышка приятнейшей и сладчайшей смоковницы вырастает бесплодная и пустая дикая смоква. Так и ереси: хоть от нашего ствола, но не нашего рода; хоть из зерна истины, но одичавшие от лжи.
319
Согласно преданию, Петр был распят в Риме вниз головой, а Павел обезглавлен там же; их смерть относят к 65 году (Нероновы гонения против христиан). Это предание, оформившееся во II веке, Евсевием (Церковная история II 25) преподносится как нечто давно и хорошо известное. Версия о том, что ап. Иоанн перед ссылкой на о. Патмос был погружен в кипящее масло, принадлежит, видимо, самому Тертуллиану.
37–40. Попытки еретиков исказить Писание доказывают, что оно им не принадлежит
37. Если верно, что истина присуждается нам, – ибо мы обладаем тем Правилом веры, которое церковь получила от апостолов, апостолы – от Христа, а Христос – от Бога, то сохраняется и смысл нашего утверждения; а оно гласит, что еретиков не должно допускать к прениям о Писании, ибо мы и без Писания доказываем, что они не имеют отношения к Писанию. Коли они еретики, то не могут быть христианами, ибо не от Христа должны были получить учение; они приняли его по своему выбору и потому получили имя еретиков. А раз они не христиане, то не имеют никакого права на христианские сочинения. Им по справедливости можно сказать: Кто вы? Когда и откуда пришли? Что делаете вы у меня, если вы не мои? По какому праву, скажем, ты, Маркион, рубишь мой лес? По чьему дозволению, Валентин, ты обращаешь вспять мои источники? Какой властью, Апеллес, ты передвигаешь мои границы? Что вы, прочие, сеете и пасете здесь по своему произволу? Это мое владение, мне оно принадлежит издавна, у меня прочные корни – от тех самых владетелей, кому все принадлежало. Я церковь]наследница апостолов. Я владею так, как они распорядились в своем завещании, как препоручили вере, как утвердили клятвой [320] . Вас же они навсегда лишили наследства и отвергли как чужих, как врагов. Почему же еретики чужды и враждебны апостолам, как не из-за противности своего учения, которое каждый по своему произволу создал или получил вопреки апостолам?
320
См. 1 Тим. 5:21; 6:13; 2 Тим. 2:14; 4:1–4.
38. Значит, извращение Писаний и толкований их нужно искать там, где открываются разногласия в учении. У кого было намерение учить иначе, тот по-другому должен был распоряжаться и средствами учения. Да они и не могли бы учить иначе, если бы не имели других средств для поучения. И как они не могли бы учить без порчи этих средств, так и мы не обладали бы неповрежденным учением без цельности того, чем это учение излагается. Но разве мы чем-то недовольны в наших книгах? Что мы привнесли своего, дабы исправить нечто противоречащее этому в Писании, – или убирая, или прибавляя, или изменяя? Что Писание с самого начала своего, то и мы. Мы из него вышли прежде, чем стало иначе, прежде чем вы его исказили. Но поскольку всякое искажение нужно считать чем-то позднейшим, во всяком случае происходящим по причине ревности (а она никогда не бывает прежде того, чему ревнует, и никогда не бывает при нем), – то любой разумный человек сочтет невероятным, чтобы мы, первые и вышедшие из самого Писания, искажали его превратным текстом, а те, которые были и позже, и противны ему, не делали этого. Один искажает Писание рукою, другой – извращает смысл превратным толкованием. Ведь хотя Валентин, по видимости, и пользуется неповрежденным текстом, он более лукавым образом, чем Маркион, наложил руку на истину. Ибо Маркион прямо и открыто использовал меч, а не стиль, так как для своего намерения совершил убийство Писания [321] . Валентин же пощадил его, потому что не Писание приспособил для своего предмета, а свой предмет для Писания; и тем не менее, он больше отнял и больше прибавил, устраняя собственное значение отдельных слов и привнося иное, не существующее на деле.
321
Маркион исключил из Н. 3. часть Ев. от Луки, «Деяния», «Откровение» и часть Посланий ап. Павла. В. 3. он отвергал полностью.
39. Таковы козни духов нечестия (Эфес. 6:12), с которыми, братья, нам надлежит сражаться и основательно их разобрать; нужны для веры, дабы явились избранные и открылись нечестивые. Потому – то духи имеют силу и способность измышлять заблуждения и наставлять в них. Но не стоит удивляться этому как чему – то невозможному и невыразимому, ибо примеры такой способности встречаются и в языческих сочинениях. И ныне можно видеть, как из Вергилия составляется совершенно другой рассказ и содержание приноравливается к стихам, а стихи – к содержанию. Например, Осидий Гета целиком смастерил из Вергилия свою трагедию «Медея» [322] , а один мой родственник из того же поэта заимствовал, кроме прочих трудов своего пера, «Картину» Кебета [323] . «Гомероцентонами» ведь обычно зовут тех, кто составляет собственные сочинения из песен Гомера, подобно тому, как из многих лоскутков [324] , поставленных там и сям, сшивают нечто цельное. А Божественные сочинения, конечно, более изобильны самым разнообразным материалом для такого дела. Я ничем не рискую, если скажу, что и само Писание по воле Божьей так составлено, что предоставляет еретикам материал, – ибо читаю: Надлежит быть и ересям, а без Писания они быть не могут.
322
Осидий Гета – лицо неизвестное. «Лоскутная» трагедия «Медея» (461–й стих) сохранилась в средневековых рукописях, но без имени автора.
323
Pinax (Tabula) Cebetis – аллегорическое сочинение в форме диалога, приписываемое ученику пифагорейца Филолая и впоследствии слушателю Сократа Кебету Фиванскому (см. Диоген Лаэртский II 125). Настоящее время создания – не ранее 1 в. В диалоге заметно влияние кинических, стоических и пифагорейских идей.
324
Cento (от греч. ) – лоскутное покрывало, нищенский плащ.