Трансцендентальный эгоизм. Ангстово-любовный роман
Шрифт:
А Женя стояла в стороне от всех, даже от мужа, как пария. Она обхватила плечи руками и глядела в одну точку – светлое солнечное пятнышко на обоях.
Ей все больше и больше хотелось плакать, раскиснуть, броситься ко всем и начать умолять о прощении – но Женя только крепче стискивала челюсти. Она порою чувствовала, что действует не из человеколюбия, а из одной только ненависти, но эта ненависть была свята.
Святее любви Лидии.
Хлопнула дверь. В первый раз? Или в последний?
Женя по-прежнему не двигалась и
Игорь молчал – Женя почти осязала его чувства: негодование, боль.
Наконец он спросил:
– Что ты делаешь?
– Свидетельствую истину, - сухо ответила Женя, не глядя на него.
Помолчала и прибавила:
– Если ты хочешь потребовать развода, я готова уйти в любую минуту. Как только ты укажешь мне на дверь.
Игорь, кажется, этого не ожидал. Во всяком случае, враждебность его на какое-то время сменилась растерянностью.
– Я не хочу развода, - медленно сказал он. – Я хочу, чтобы ты объяснила мне, что ты делаешь.
– Что ж, отвечу в третий раз: свидетельствую истину, - с мелькнувшей на губах улыбкой произнесла Женя. – Если тебя не устраивает такая жена, я тебя не держу.
– Меня!..
Тут он схватил ее за плечи и так стиснул их, что Женя вскрикнула от боли. Уставилась мужу в глаза своими огромными зелеными глазами. Он был бледен, губы его вздрагивали.
– Это я тебя держу! – в гневе воскликнул Игорь. – И буду держать, никуда не отпущу! Я тебя люблю!
– Отпусти, мне больно, - сказала Женя.
Он разжал руки. Смотрел на нее так, точно не сам судил Женю, а отдавался ей на суд.
Женя смотрела на него грустно и сочувственно – жалея его отчасти потому, что он обрек себя на жизнь с нею.
– Если ты и вправду любишь меня, ты видишь, какова я, - тихо сказала она. – Я упредила тебя о своей натуре еще до свадьбы, но тогда ты, кажется, мне не поверил…
Игорь быстро отвернулся; поправил волосы, скрывая этим жестом лицо.
– Я рад, что понял тебя, - проговорил он.
Женя хмыкнула.
– Может быть, я не умею любить так, как другие женщины, - сказала она. – Может быть, всякая женщина любит свое и по-своему. Ты видел, где моя любовь. Если твоя со мной, я… я тебя предупреждала, - быстро закончила она, глядя в сторону.
– Да, - сказал Игорь.
– Надеюсь, что ты меня услышал, - сказала Женя. – Может быть, ты думаешь меня изменить…
– Нет, я теперь вполне понимаю твой характер, - ответил муж.
Он подошел к Жене и обнял ее. Хотел назвать каким-то словом – уменьшительным, может быть, привычным женским ласкательным прозвищем; но удержался, понимая, что Женя непохожа на других и оскорбится. Да, теперь он понял эту женщину.
– Я была жестока с Лидией, - сказала Женя, глядя сухими глазами через его плечо. – Ты понимаешь,
“Потому что ты жестока”, - подумал Игорь. Но промолчал.
– Может быть, потому, что вы давно враждуете, - проговорил он.
Женя улыбнулась.
– А вот ты – ты поверил мне? – неожиданно спросила она. Высвободилась из объятий мужа и поглядела ему в глаза. – Или ты тоже вместе со всеми посчитал, что мне… пора в желтый дом, да молчишь? Даже Васин спирит отрекся от меня, когда я сказала про кошку, ты видел?
Игорь молчал, нахмурившись и понурившись.
Женя была безжалостна.
– Ты же говорил, что любишь меня, - проговорила она. – Стало быть, ты солгал?
– Женя, ты…
“Ты иногда и вправду кажешься мне сумасшедшей”, - подумал Игорь, но понял, что после этих слов жена разобьет цепи Гименея о его голову и немедленно уйдет, собрав свои вещи. Да, Женя была из тех, кто на это способен. Он видел фанатический блеск в ее глазах.
– Ну, ну? Что “я”? – звонко поторопила она мужа, видя, что тот все не находится с ответом.
– Ты писательница, - глубоко вздохнув, сказал Игорь. Похоже, придется смириться и с этим - это часть ее, которой не оторвать.
И едва услышав эти слова, Женя вдруг улыбнулась и бросилась мужу на шею. Поцеловала его, потом прижалась головой к его груди и спросила, все еще улыбаясь:
– Значит, я – Жорж Занд? Джейн Остен?
– Да, - ответил Игорь после секундного колебания.
До позднего вечера Женя помогала Фросе убираться после гостей, но к десяти часам освободилась. Женю поламывало после сегодняшних трудов и потрясений, но она чувствовала тот знакомый зуд, который появляется у писателей, когда у них набирается, что сказать.
Когда у них есть много что сказать.
Игорь, кажется, не рассчитывал на любовь этой ночью – видел, в каком состоянии жена, и видел, что она все еще не вполне примирилась с ним. Но он все же рассчитывал, что она ляжет с ним спать. Ему казалось, что он понял ее натуру, но ее намерение засесть за свое сочинение явилось неприятным сюрпризом.
– Игорь… я должна, - сказала Женя.
Сказала мягко, но это был бархат поверх стали. Игорь знал, что она предложит, если он ей запретит.
– Хорошо. Только, пожалуйста, будь внимательна к своему здоровью, - сказал он.
Женя улыбнулась.
– Не бойся, я лягу не позже половины первого, - сказала она. – Мне не вставать рано, в отличие от тебя…
Она в упор посмотрела на Игоря. Конечно, это ему тоже не понравилось – он предпочел бы жену, которая вставала бы с ним, а то и раньше, чтобы как следует проводить супруга на службу. Но он промолчал и кивнул.
Женя ощутила некоторую вину перед мужем – но потом подумала, что это небольшое прегрешение. В конце концов, она нормальная хозяйка. И не она настаивала на том, чтобы остаться с ним.