Травля (Погоня)
Шрифт:
Кто, откуда? С этого полиция всегда начинает, от безвестного сельского полицейского до префекта. Я подтвердил версию моих фальшивых документов. В один прекрасный день эти торопыги поймут свои заблуждения, но пока у меня не было другого выхода. Затем — профессия.
— Представитель, — сказал я небрежным тоном.
— Чего?
— Штопора с педалью… Это изобретение для безруких. Вы зовете соседа, чтобы он загнал штопор в пробку. Затем вы нажимаете на педали, которые вращают шестерню, которая передает усилие на рычаг, расположенный на верхнем конце штопора. И хоп! Пробка вынута… Для бутылок с шампанским у нас разработан специальный аппарат, предназначенный отбивать горлышко…
Если вы никогда не встречали полного болвана, спешите видеть! На это стоило посмотреть. Высокая полицейская шишка несколько раз хватала воздух ртом, и вопросительные знаки сверкали в его злых глазах.
Это был высокий худой человек с узким черепом и враждебным взглядом. В настоящую минуту он задавал себе вопрос. По-швейцарско-немецки, по-французски, по-итальянски и по-ослиному: не псих ли я. На это нужно было время.
С моей стороны такое поведение было ребячеством, согласен, но поймите, по-другому я не мог себя защитить, «поскольку я ничего не должен был говорить». Чуете? Итак, самым лучшим было валять дурака!
Когда я кончил, тип продолжал:
— Где вы живете?
— В раковине в Индийском океане, — ответил я самым серьезным образом. — Я попросил установить там мазутное отопление и паровой телевизор. Мне там очень хорошо.
— Вы что, насмехаетесь надо мной? — спросил он не без иронии.
Я поднял брови.
— Улитки летают слишком низко, чтоб я мог себе это позволить!
Он провел десницей по черепку — его прошиб пот, его можно понять.
Немного поколебавшись, он встал, подошел к двери и приоткрыл ее. Потом позвал какого-то типа, довольно молодого, хитрого на вид и одетого в костюм из шерсти «прэнс де галль». Пошептавшись, оба сели. Старший по званию продолжил допрос:
— Почему вы убили Влефту?
— Потому что Великое Черное Солнце приказало мне это.
— Кто это — великое черное солнце? — проговорил, запинаясь, другой чурбан, совсем ошалев.
— Тот, кто указал квадрат гипотенузы! Он сказал что-то своему коллеге. Должно быть, это означало: «Вот видите?»
— Где вы достали оружие?
— Сильная рука всегда вооружена.
— Что вы сделали с портфелем, украденным у Влефты?
— Седло для ходьбы пешком.
Я упал на колени, со сложенными руками, с горящим лицом и как молитву произнес: ходьба пешком, ком земли, Земля Франца-Иосифа, Иосиф Прекрасный, прекрасный сон, «Сон в летнюю ночь», «Ночь нежна», на миру и смерть красна, Красная шапочка, почка телячья, чья возьмет, возьмет себе, себе на уме, меняло-жулик, лик святого, того или этого…
Теперь уже у обоих представителей полицейской власти повисла лапша на ушах.
— Достаточно! — взревел тот, что помоложе. Другой позвонил, вошла охрана и увела меня в камеру. Хорошо. Сидя в луже, я не так уж плохо защищался. По-моему я нашел шикарный выход. Если мне удастся продлить комедию, возможно, я избегу процесса!
Я провел безмятежную ночь. Меня оставили в покое. Тюряга была почти комфортабельной, во всяком случае менее угнетающая, чем французские тюрьмы. Простыни чистые, еда хорошая.
Удивительная вещь: меня до сих пор не обыскали, так что чек был все еще при мне. Вытянувшись на клоповнике и заложив руки за голову, я не находил себе покоя… Мое положение было сплошной «липой». Старик ничего не сможет сделать, чтобы вытащить меня отсюда, он меня об этом предупредил. Мне самому надо вывертываться. В этой проклятой профессии именно так обстоят дела. Вы получаете совершенно определенный приказ. Вам поручают совершить незаконные действия, а затем, если все оборачивается плохо, тем хуже для вас!
Поступая на службу, я знал про такой порядок. Я пошел ва-банк, бикоз 10 мой старый оптимизм внушал мне веру, что я всегда вылезу из любой мышеловки.
Однако супермены встречаются только в кино, у них внешность Гарри Купера или Алэн Делона. В реальной жизни доброго Господа Бога это происходит иначе. Бывает, что мерзость торжествует. В жизни не существует цензуры, чтобы заставить мораль следовать за собой. Тяжелое положение. Тем хуже для побежденного. Вы знаете поговорку? Кошки едят мышей. Авто давят кошек. Платаны перебегают дорогу авто и так далее, как охотно говаривал этот толстяк Берюрие…
10
Поскольку (англ.)
Я сказал себе, что веду себя очень глупо. Вместо того, чтобы бессильно злиться, — что очень плохо для моих гланд, — будет лучше посмотреть, не существует ли средства выйти из этого положения…
Я в Швейцарии: здесь научные полицейские методы, научные и не такие рутинные, чем в других местах; больше уважения к задержанному, чем во Франции, например. Доказательство этому то, что когда я начал разыгрывать сумасшедшего, руководители большой тюрьмы не стали настаивать. Они подвергли меня осмотру психиатра перед тем, как продолжать допрос. Они думают, что я морочу им голову, это естественно, но пока есть хоть легкое сомнение, они следуют правилам игры.
Стражники, должно быть, предупреждены, что я временами не в себе. Если я устрою им любительский спектакль, есть шанс, что они отправят меня в госпиталь… И оттуда… Оттуда можно надеяться на все.
Сказано — сделано. Я беру простыню с кровати, скручиваю ее в веревку и обвязываюсь ею. Затем начинаю кататься по земле, испуская истошные крики.
Я выдал отличный сольный концерт нечеловеческих криков. Сначала я имитировал поросенка, которому зажали хвост ящиком старинного комода, затем тявканье шакалов в жару. Потом я перешел к ярости слона, узнавшего об измене своей жены. Все это сопровождалось разными выходками. Я даже сам завелся, сбросил матрас на пол, катался по одеялу до тех пор, пока не подошел стражник.
Когда открыли дверь, меня усмирили… Стражников было двое. Третий стоял в фуражке набекрень. Судя по серебряным нашивкам на рукавах, это был, видимо, шеф.
— Отведите его в медпункт, — сказал он. — Я пойду предупрежу директора.
Меня схватили и потащили по коридорам до лифта. Спускались быстро-быстро, как Копа, когда он несся с мячом и никого перед ним не было.
Снова коридор… Помещение, пропахшее эфиром… Мы прибыли. Вызывают врача, кладут меня на кровать… Я разыграл полное изнеможение. Врач тут как тут. Он приподнял мои веки, послушал сердце и покачал головой.