Треск Цепей II: Белый Ворон
Шрифт:
Адские создания, что окружали меня в момент всплеска, просто перестали существовать. Пятно копоти отмечало границы высокотемпературной вспышки, что накрыла пространство, вырвавшись из моего тела. Энергия, распределённая по всему организму, всё равно нанесла мне повреждения, пусть и не такие страшные, как тогда, когда она вырывалась из руки.
Из моего носа потекла юшка и, проследив за каплей крови, что пала вниз разбившись об мостовую, я поднялся, пошатнувшись от мимолётного головокружения.
В пылу схватки я оказался слишком близко
На зону нестабильности, на аномалию, что вела в другие миры-отражения Первоисточника это не походило. Скорее на какой-то местный слой, вроде оживших представлений об адском пекле.
Отступая, я едва-едва успел отмахнуться мечом от мерзкой летучей мыши размерами с хорошего кабана, которая вылетела из облака пара, и едва не врезалась в меня всем телом. На камни мостовой брызнула чёрная, кипящая кровь, упало отрубленное крыло и скорпионий хвост. Но сама тварь, от которой я каким-то чудом увернулся, даже не думала подыхать.
Раскорячилась на мостовой, зашипела и, подволакивая повреждённую часть, поползла в моём направлении. Разглядев её лучше, я понял, что передо мной какая-то помесь скорпиона, насекомого и летучей мыши.
Подпускать на расстояние удара тварь, кровь которой походила на кислоту, в мои планы не входило. Я попытался отступить, но именно в этот миг со дна что называется — постучали.
Мостовая заходила ходуном, из-под моих ног начали выворачиваться камни. Новые трещины прочертили стены жилищ, а камни что падали с потолка могли с лёгкостью пробить мою голову. Один из таких обломков прямо на моих глазах добил летающую тварь, попросту раздробив ей все кости, но, даже получив ужасные травмы, она продолжала шевелить многочисленными лапами.
Причиной обрушения и локального землетрясения был пролом в иную реальность, вернее его расширение. От мостовой отламывались целые куски и улетали в мир красных песков и чёрных скал.
Несколько камней падающих с потолка разбились о мостовую, оцарапав мою кожу шрапнелью мелких осколков. Ещё один зацепивший по касательной, рассёк скулу. Но всё это было мелочью по сравнению с тем, что могло ожидать меня в будущем.
В языках пламени из портала появилась гигантская лапа и, зацепившись за край, через мгновенье сорвалась, забрав с собой кусок пола. Пролом расширялся не просто так, что-то массивное, покрытое каменной чешуёй и обладающее лапой с моё туловище размером, пыталось проникнуть в нашу реальность. От этих попыток содрогался пол, а весь туннель грозил обрушиться, поубивав и местных жителей и нас самих.
Отступая, я очень скоро поравнялся с кудесником. Он стоял, широко расставив ноги, в одной руке удерживал жезл, а
Поравнявшись с ним, я увидел Соню, что выбралась из укрытия и, пошатываясь, шла в нашу сторону. Я хотел криком попробовать остановить её, но осекся, понимая, что уговоры бессмысленны.
Здесь, в небольшом удалении от портала в ад я вдруг понял, что мы всё ещё живы лишь благодаря кудеснику. Это благодаря его магии вся подгорная улица ещё не рухнула в тартарары. Трещины схлопывались, раны на стенах зарастали, камни, вывернутые из мостовой, стремились встать на место.
Маг играл с самим временем, оборачивая его вспять.
Тёмное прошлое
За месяц до первого снега…
Малиша, зверолюдка из дома Мягкой лапы, замерла, внимательно вслушиваясь в звенящую тишину подземных улиц. Сегодня она была осторожна, расхищение могил не то, чем можно похвастать перед горцами.
Тот факт, что она пробралась в один из фамильных склепов без дозволения семьи, к которой принадлежали захороненные, тянул на отсечение руки как минимум. А как максимум, если её поймают и найдут серебряные чаши, украденные там же, за это грозит смертная казнь или дорогущий выкуп.
Горцы трепетно относятся к своим предкам. Даже то, что усопшие поднялись в своих склепах, превратившись в нежить, не стало поводом для массовых чисток. Их просто заперли, запретив кому бы то ни было пробираться в туннели Плача.
Запечатав врата в погребальный ярус особыми рунами, и наладив патрулирование в ближайших территориях подгорного города, горцы обезопасили себя от удара изнутри. Вот только Малиша являлась очень ловкой и гибкой воровкой. Она без труда уже трижды проникала на ту сторону барьера, попросту протискиваясь в узкий вентиляционный лаз и ни сколько не боясь магии призванной защищать живых.
Стражам горного народа даже в голову не приходило осматривать старые вентиляционные шахты.
Слишком узкие чтобы в них пролез взрослый мужчина и ведущие в брошенные, уже неиспользуемые ярусы подгорного города, эти проходы стали настоящей находкой для осторожной кошки, находящей расхищение могил и прятки со смертью приятным развлечением.
Каменные саркофаги, в которых горцы хоронили своих мёртвых, были надёжной клеткой для низшей нежити. Ожившие трупы останутся безмолвными узниками, до того мига, пока их могилы не будут разрушены. Окружённые заупокойными дарами, украшениями, кубками, посудой из драгоценных металлов и оружием, могильники подгорного города были притягательной добычей для любого отчаянного вора.
Другое дело, что помимо низшей нежити, в глубине туннелей Плача пряталось зло, которое было не сдержать каменными крышками саркофагов.