Третий фланг. Фронтовики из будущего
Шрифт:
И еще настораживало огромное количество автомобилей с пехотой, в ту же Talvisota русские перегоняли свою пехоту пешком.
Лязг танков и урчание моторов грузовиков нарушили тихое на этом фоне падение деревьев, заранее подпиленных, и дальнейший подрыв фугаса в середине отсеченной части колонны оказался полной неожиданностью для русских. «Сигнал», — Микке задержал дыхание и плавно потянул спуск. Прозвучавший выстрел был не замечен красными в том кошмаре, что начался в колонне. Водитель грузовика, которого приметил Микке, безвольно упал на баранку.
Внезапно на Микке накатила слабость, тепло стало вытекать из тела. А потом пришла темнота…
— …Снайпер. Второй выстрел с той же позиции. — Вижу хорошо.
Выстрел. Смена позиций.
— В следующий раз бери на первом, а то он еще подкурить попросит.
— Да ладно тебе. Тоже мне засада. Как у себя дома.
— Они как раз у себя дома.
— Не придирайся к словам. Давай вперед. А то еще одну засаду профукаем, и будет тебе «подкурка» от товарища капитана.
Последние слова он прохрипел, оседая. Красное пятно медленно расплывалось на его спине.
…Ахти видел, как дернулся Микке, и вспышку снайпера русских. В мгновенно переведенный прицел он заметил пару ползущих солдат, а тело действовало само.
Выстрел. «И сразу же уходить». «Не разлеживаться и не рассматривать падающего русского».
На второй позиции Ахти не стал задерживаться; после оглушительного выстрела, донесшегося с дороги, и замолчавшего пулемета он понял, что засада провалилась.
В точке сбора он надел лыжи и быстро побежал…
…По пулеметам ударили самоходки, и вокруг стрелков взлетели частые фонтанчики разрывов тридцатисемимиллиметровых снарядов, но зенитное тявканье утонуло в грохоте выстрела восьмидюймовой гаубицы и разрыве снаряда.
— Саныч, пулемет слева! — Стоп, механик, осколочный, поворот влево.
— Готово.
— Готов осколочный.
— … рот! Мля, вроде метрах в десяти попали…
— Командир, для восьми дюймов двадцать влево – двадцать вправо по пехоте абсолютно непринципиально…
— Впереди завал! Бревна, камни. Слева, кажись…
— Вижу, газу, осколочный!
— Готов осколочный.
— Дорожку!
— Дорожка!
— … душу! Вашу… Колеса полетели…
— Саныч, ползавала сдуло! Только несколько бревен осталось!
— Там пачка, наверное, была!
— Фиг с ней! Топчи бревна! Колесники должны пройти!
— Твою… Под тралом противотанковая сработала! Наверное, с допзакладкой! Левое
— Стоп машина, пропускаем Сухова, у него трал целый!
Кажись, все.
— Товарищ капитан, — генерал Мындро рвал и метал, — почему вы прохлопали засаду?!
— Товарищ генерал-майор, — спокойно ответила Ника, и ее спокойствию мог позавидовать сам Сфинкс. — Эта часть операции – сфера ответственности вашей разведроты. Мы занимаемся сейчас другой задачей. Но мои ребята сняли четверых снайперов из пяти. Что же касается необходимых действий, то я уже подавала вам рапорт по этому поводу.
Мындро смотрел на колонну техники и продолжал злиться. Злился прежде всего на самого себя. Ведь Иванова предлагала сформировать специальные группы лыжников, одетых в финскую форму и снабженных финским оружием, как раз для выявления и уничтожения секретов противника, но тогда было не до этого. А вот теперь уже стало поздно. Но лучше поздно, чем никогда. В принципе, потери были достаточно маленькие. Но колонна встала, а это значит потерю темпа. За это время финны устроят нам гадость чуть дальше по дороге.
— Так! — Он прервал паузу. — Ты, Иванова, формируй свое финское подразделение, форму и оружие возьмешь у трофейщиков. Насчет местных проводников сама знаешь, не буду тебя учить. Ты, Бондаренко, собери всех комбатов, командиров рот и взводов и объясни им еще раз, что делать в случае нападения. Говорили им, занятия проводили, а они все равно пока опомнились, пока сообразили…
— Товарищ генерал, — попытался его успокоить Букварь, — это они по первому разу так. С непривычки растерялись.
— Да, б…ь, по первому, а вот если еще и по второму, и по третьему будет, — он повернулся к Нике, — то ты, Иванова, и командир разведки у меня пешком впереди колонны пойдете. Все, вопросы есть? Нет. Тогда все свободны.
Ника уже отошла от Мындро, но ее чуткий слух уловил ворчание комбрига: – Б…ь, попались, как дети малые. Я-то, дурак, размечтался, думал – проскочим по-быстрому. Проскочили, твою мать.
Я привычно вдохнула полной грудью морозный воздух и посмотрела в небо. Ну не материться же при всех. Мындро прав. Прохлопали засаду, а ведь и недалеко отошли. И Шурика жалко. Вроде же не новичок, а так лажануться. Ладно, о мертвых или хорошо или вообще заткнуться и постараться, чтобы это был первый и последний…
А разведка должна шуршать быстрее. Пойти, что ли, с ними опять поругаться? Так ведь не удержусь, как раньше. Нагну серьезно, не по-детски. Разведка у нас своенравная, мужики все как на подбор – с гонором. Нет, надо сначала успокоиться. Эх, Шурик, Шурик… тяжело терять людей. Отвыкла.
— …Здесь они собраться должны были… видишь шесть пар лыж и лыжный след?
— Блин! Один ушел.
— Да уж, будет нам веселье… товарищу Ивановой в первую очередь.
— А все-таки эти финны хороши… грамотная засада. Да и снайпера – тоже.