Третья ночь полнолуния
Шрифт:
Девушка с обиженным видом забилась в угол, и я тотчас пожалел о невольно сорвавшейся грубости.
— Прости, я не хотел тебя обидеть…
Я прижал девушку к себе и стал нежно поглаживать ее мокрые, взъерошенные волосы.
— Согрей меня… — попросила Светлана и прижалась ко мне плотней.
Я поцеловал ее холодные, одеревеневшие от стужи, губы. Мои руки медленно сползали с ее груди все ниже и ниже. Девушка не сопротивлялась и не возражала против моих ласк. Но последние два дня настолько меня измотали, что я отключился, так и не успев добраться до заветной цели…
Глава
Утро выдалось ясным и холодным. Именно холод вынудил меня открыть глаза. В одних плавках я лежал на жесткой металлической поверхности посреди беспорядочно разбросанного хлама. Сквозь проржавевшую арматуру, виднелось по-утреннему серое небо.
Светлана лежала рядом. Ее тесно сжатые в кулаки руки посинели от холода.
Бедняжка…
Я поднялся и среди окружающего мусора увидел наши вещи. С рюкзака вывалилась штанина моих брюк. Но одеваться не было смысла. Одежда еще не успела просохнуть.
Приседания и резкие движения разогнали кровь, но не согрели. Одеревеневшими пальцами я с трудом развязал шнурок на кармашке рюкзака, достал запечатанную пачку сигарет и зажигалку.
Лишь когда закурил, мелькнула мысль, что неплохо бы разжечь костер. Горючего материала вокруг было предостаточно.
Когда желто-оранжевые язычки начали жадно пожирать преподносимый мною корм, в мою застуженную голову пришла еще одна дельная мысль. Она была настолько актуальной, что я даже поразился, почему она возникла только сейчас, а не сразу, лишь только я проснулся?
«Где я?»
Вопрос, заслуживающий самого пристального внимания. И его непосредственное продолжение:
«Каким образом я здесь оказался?»
Естественно, я помнил все. Только мои воспоминания безнадежно обрывались в том месте, когда я вырубился в кузове автомобиле. Сейчас же ни кузова, ни самого автомобиля и в помине не было…
Вокруг, а различить что-то можно было лишь на пять-десять шагов, небольшая полянка с непонятным архитектурным сооружением из проржавевшего металла посредине, окруженная плотной стеной двухметровых стеблей-гигантов чертополоха. Подобно сказочным драконам со множеством огненно-красных голов, разбросав когтисто-зеленые крылья, они неправильным кругом опоясывали наше хлипкое убежище.
Происшедшее казалось забавным, а, если отбросить нелепые выдумки о всемогущественных джинах, способных одним движением пальца перебросить кого угодно и куда угодно, то и — непонятным.
Напрашивалось лишь одно более-менее приемлемое объяснение: водитель грузовика, обнаружив в кузове непрошеных гостей, решил пошутить и высадил нас в этой диковатой местности. Своеобразный, конечно, юмор, но со скидкой на сельскую глубинку…
Спасибочко и за это.
Отчаиваться нет смысла. Благо, день обещает быть погожим. Серое небо на востоке уже озарилось красными лучами восходящего солнца и, несмотря на чувствительную утреннюю прохладу, мое настроение существенно улучшилось.
Глава пятнадцатая
Я не смог дождаться, пока высохнут брюки. Подержал их над костром, чтобы согрелись, и натянул на себя влажными. Курточка внутри оказалась сухой, только ее я не стал одевать. Укрыл девушку и решил пройтись, осмотреть окрестности.
В голове постоянно вертелась мысль о водительской шутке. Ничего более оригинального, что могло бы объяснить наше нынешнее положение, в голову не приходило, и я прокручивал ее в разных вариантах. Меня удивляло, что я не слышал, как меня поднимали, переносили, укладывали. Неужели, так крепко спал? И Светлана, судя по всему, тоже ничего не почувствовала. Иначе, разве бы она меня не разбудила? Скорей всего, шутник был не один. Самому с такой работой не справиться.
Продираясь сквозь густые заросли сорняка, я начал сомневаться в верности своих предположений. Складывалось впечатление, что здесь давно не ступала нога человека. Правда, пока я исследовал лишь небольшой кусочек местности и, вполне возможно, с противоположной стороны приютившей нас полянки дело обстояло иначе?..
Заросли бурьяна расступились, и передо мною открылась плоская равнина, устеленная выгоревшей на солнце коричневой травой. Ступать на нее было приятно, словно на мягкий ворсистый ковер.
Куда не кинь оком — нетронутая целина: ровная, гладкая, с редкими островками зарослей из сорняков, идентичных тому, из которого я только что выбрался. И лишь у самого горизонта виднелась темно-зеленая зубчатая полоса, по-видимому, того самого леса, из которого мы ночью вырвались на загадочном грузовике.
К лесу вела утрамбованная колесами, местами полностью заросшая травой колея. Несмотря на вчерашнюю грозу, дорога, как это не странно, оказалась сухой и твердой. В свободных от растительности местах, словно после очень долгой засухи, расходились замысловатые зигзаги трещин. Трава, среди которой я смог распознать лишь желтые цветы одуванчиков, изнывая от жажды, клонилась к земле…
Наверное, сюда дождь не дошел. Странно, конечно, но вполне возможно. Прошел полосой. Рядом все намокло, а здесь, как была сушь, так и осталась…
Я присмотрелся внимательнее и понял, что к дороге давно не прикасались шины автомобиля.
«До чего довели глубинку, — подумал. — Транспорт не ездит, поле — не оранное… Пустыня… Чем не тема для очерка?»
Дорога выходила из зарослей чертополоха и я, призвав на помощь дедукцию, сообразил, что с противоположной стороны должно быть ее продолжение. А что она не сохранилась в ложбине, так, скорей всего, из-за влаги, которая в низине держится дольше, чем на продуваемой сухими ветрами равнине. Что, кстати, и привело к такому буйному разгулу дикой растительности…
Сделав круг, я без труда нашел подтверждение собственной догадке. Извилистой лентой дорога тянулась к горизонту, где и вовсе исчезала из глаз.
С этой стороны спуск оказался более крутым, но и, как это не парадоксально, более удобным. Растительность была реже, и я почти беспрепятственно добрался до места нашего вынужденного ночлега.
Осторожно раздвинув колючие с острыми шипами стебли, я внезапно наткнулся на наше убежище с противоположной стороны. Железное нагромождение, назначение которого я никак не мог разгадать, теперь приобрели вполне узнаваемые очертания. Больше не оставалось сомнений, что свалка металлолома на самом деле является ни чем иным, как останками давно заброшенного автомобиля.