Третья волна
Шрифт:
— Значит, у нас все еще есть надежда на благополучный исход.
— Почти никакой, — категорично возразил император. — Через восемьдесят один год Терса утратит значительную часть атмосферы. То, что останется, станет непригодным для выживания людей.
— Есть ли вероятность ошибки в расчетах?
— Есть, но эта вероятность невелика. Уповать на удачу, думаю, глупо.
— Кислород можно вырабатывать искусственно…
— И много ли вы его сможете выработать? Вы представляете, сколько кубических километров воздуха каждую секунду требуется цивилизации?
Верховный жрец помрачнел.
— В
— А вот это — и есть та причина, по которой я пригласил вас, ин-шламан Каций. Отвечая на ваш вопрос, я говорю: да. Нам не только удалось приблизиться к разрешению данной проблемы. Нам удалось, думаю, решить ее полностью.
— Как?
— Гора Ингрид. Вы знаете о ней, — утвердительно сказал император.
Конечно же, шламан Каций знал о горе Ингрид, самой высокой горе Терсы. Высота этого древнего, потухшего уже вулкана была умопомрачительной — двадцать семь километров.
— Геакер в недрах Ингрида основал сверхсекретную базу, целый подземный город. Именно там началось проектирование и строительство трех кораблей, способных переправить людей с Терсы на Калис. Кратер Ингрида — идеальное место для возведения стартовых площадок, а дикие места вокруг вулкана и неприступность его склонов позволили сохранить в тайне существование базы. Все ученые, инженеры, строители и рабочие, занимающиеся созданием кораблей, никогда не покидают Ингрида.
Шламан Каций не верил своим ушам. Подземный город в недрах исполинского вулкана? Три корабля, способных переправить терсиан на соседнюю планету? Какими же огромными должны быть эти ковчеги?
— Вы построили всего три корабля, — смутился шламан. — Каковы же их размеры?
— Я знаю, о чем вы сейчас подумали, ин-шламан. Вы не можете понять, как три корабля смогут взять на борт миллионы людей. Верно?
— Да, ин-император, мне это совершенно непонятно.
— Как бы это помягче выразиться… — Ануэр поискал слова. Затем коротко сказал: — Никто не планировал забирать все население планеты.
Остальное для шламана было ясно как день. И то, зачем его и его сына пригласили во дворец императора Терсы-нова, и то, кого именно планируется брать на борт космических аппаратов.
— Сколько всего человек способны перевезти корабли?
— Около тридцати тысяч. Это по плану. Мы же, пойдя на определенный риск, хотим взять тридцать пять — сорок тысяч человек.
Сорок тысяч человек… Шламан ожидал цифру меньшую, по крайней мере, раз в десять.
— Такого количества переселенцев должно хватить, чтобы основать новую цивилизацию на Калисе. К сожалению, прочие жители Терсы обречены. У нас попросту не хватит ресурсов, чтобы построить достаточное для всех количество кораблей. И времени.
— Теперь мне понятны мотивы экспансивных войн, которые начал в свое время Геакер, а вы продолжали. Вам требовались ресурсы для постройки кораблей. И вы не щадили людей, бросая их в сражения с сильными противниками.
— Много лет Империя живет и функционирует в ущерб собственной экономике, и причина тому — планируемое переселение. Мы должны были хранить в тайне факт строительства кораблей, ведь нетрудно представить, какая паника начнется среди терсиан,
— О том, что не попадут в число переселенцев, — закончил шламан Каций. — Действительно, по всей планете поднимутся колоссальные волнения, и ваши корабли, скорее всего, уничтожат. Но по какому принципу вы хотите формировать экипажи?
— Не считайте меня позорным эгоистом, ин-шламан, — усмехнулся император. — Я вовсе не намерен погружать на корабли лишь жителей Империи или, скажем, представителей верхних сословий. Да, я хочу отправить лишь элиту, но элиту своеобразную: лучших ученых, лучших инженеров, лучших деятелей искусства. И, конечно же, духовных лидеров. Именно потому я пригласил вас, ин-шламан. Мне известна ваша репутация безупречного, справедливого лидера своего народа, да к тому же вы бесспорный лидер культа Триады. Мне также известно о том, что вы сумели воспитать подобную кристальную чистоту духа в вашем сыне Кенице. Думаю, он станет превосходным шламаном там, на далеком Калисе…
Кацию понадобилось время, чтобы осмыслить только что сказанное императором. Наконец, он произнес:
— Полагаю, вы сами планируете стать руководителем колонии на Калисе.
— Отнюдь, ин-шламан, — улыбнулся Ануэр так искренне и беззлобно, что шламан тут же пожалел о своем прозрачном упреке. — Я предпочел остаться на Терсе.
— Вам неведом страх?
— Страх неведом лишь глупцам. На Калис отправятся молодые люди, каждый из которых может дать полноценное потомство. Старикам вроде меня незачем занимать места. Это — не наше с вами переселение, уважаемый ин-шламан (вы уж простите опять мою дерзость). Это — переселение человечества. Панспермия разума на Калис, если хотите. Пожертвовать большим, лишь бы сохранить хотя бы частичку…
Император обернулся и взял со стола тонкую папку. Он передал ее собеседнику, и шламан Каций, открыв папку, увидел несколько листков компьютерной распечатки. Они содержали таблицы с именами.
— Это ваши подданные, ин-шламан, — пояснил император. — Не спрашивайте меня, откуда в распоряжении другого государства появились конфиденциальные данные подобного характера, ибо в свете происходящих событий это не столь важно. Здесь содержатся имена и титулы тех представителей вашего народа, которых специальная комиссия по отправке переселенцев посчитала нужным включить в число отправляющихся. Всего девятьсот имен. Вы имеете право переделать этот список на свое усмотрение, ведь кое-кто из перечисленных в нем людей мог погибнуть при падении Танта-Арстага, но я бы попросил вас придерживаться ранее обозначенных принципов: переселенцы должны быть молодыми, а еще они должны представлять собой лучших специалистов, какими обладает ваш народ.
Шламан Каций посмотрел на первое имя в длинном списке, предложенном императором. Там значилось:
«Жрец Триады Танта-Арстага Кениц, сын шламана Триады Танта-Арстага Кация».
Верховный жрец закрыл папку. В его сердце и душе, как, впрочем, и в разуме, царил полный разброд. Слишком поразительным оказался разговор с императором Терсы-нова. Слишком важными оказались сведения, полученные во дворце.
Слишком великим стало чувство, охватившее шламана. Чувство неизбежности…