Три Африки для Миши и Лизы
Шрифт:
Дружный залп из четырех ружей внес свои коррективы. Не было времени выяснять, сколько особей не вернутся в свою нору, а скольких только ранило. Но болезненный визг был слышен. Нужно было несколько секунд на то, чтобы перезарядить ружья.
Абубакар закричал:
— Берегись!
В его руках развернулся бич, который раньше принадлежал кому-то из охранников каравана Диего. Абубакар не расставался с этим инструментом и постоянно тренировался, а сейчас приобретенный навык пригодился. Пока друзья перезаряжали ружья, Абубакар нанес жесткий удар. Раздался дружный визг тех, кому он достался, а затем злобный хохот
Умные собаки не лезли в работу, которую делали люди. Они только лаяли, и в подростковом лае щенков пробивались нотки взрослых собак.
Несколько таких серий из выстрелов и щелчков бича, и гиены отступили. Еще долго слышались злобный лай, пронзительные вопли и хохот, но хищники ушли. Бой длился всего несколько минут, но всех долго не отпускало напряжение и азарт. Второй день серьезный столкновений разогнал кровь.
Справка для Миши (зоологическая).
Обычно гиены живут в полупустыне, саванне, редколесье, у подножья гор. То, что они оказались в нетипичном месте, говорит только о том, что они пришли по следам, которые оставила группа Миши. Скорее всего, это были пятнистые или полосатые гиены, как более склонные к столкновениям с большими противниками. Большое стадо лошадей в ограниченном пространстве для них было лакомой добычей. Они часто охотятся на антилоп, зебр, даже буйволов, если нет возможности утащить добычу у другого хищника или найти падаль.
Именно это обстоятельство обсуждали парни, закапывая трупы убитых хищников, чтобы убрать источник невыносимого запаха. Было слегка тревожно. Все знали, что гиены в густые леса заходить не любят.
По дороге в свою пещеру Бомани по обыкновению балагурил:
— А вы знаете, почему у гиены задние ноги короткие? Когда создавался этот мир, Создатель решил проверить, кто из зверей быстрее всех бегает. Гиена оказалась самой быстрой. Звери опечалились, что гиена тогда их всех догонит и съест. Поэтому Создатель сделал задние ноги гиены короткими.
— Лучше бы совсем не создавал гиен.
— Это так, Нгози. А сказку о кори-исмарис знаете?
— Расскажи, Бомани.
— Однажды умирал в пустыне человек от голода и жажды. Его хотела съесть гиена кори-исмарис, но потом сжалилась и зачем-то решила наградить. Этот человек узнал язык гиен, только ему нельзя было об этом никому рассказывать. Гиена отвела человека в человеческое стойбище, в котором его хорошо приняли.
Однажды этот человек подслушал разговор стаи гиен, что они хотят напасть на стойбище. Человек поднял мужчин, нападение отбили и убили вожака стаи — это был тот самый кори-исмарис, который спас человека. Человека спросили, откуда он узнал, что будет нападение, он ответил, что знает язык гиен, то есть, нарушил запрет. Через некоторое время этот мужчина в поле наступил на кость гиены, нога распухла, и он не смог двигаться. Так и умер.
— Откуда ты столько знаешь, Бомани!
Когда вернулись в свою пещеру и пересказали ситуацию встревоженному Узоме, которого оставили охранять женщин, ребенка и старика, то получили категорическое:
— Я больше не буду оставаться в пещере. Вы столько интересного рассказываете, в таких схватках участвуете, а я, как женщина, дома сижу. Все, не буду оставаться.
Все посмеялись, оставили сердитого Узому на страже и улеглись спать.
Абубакар и Иму, очень довольные результатами своей разведки, появились ближе к вечеру, когда Миша уже начал волноваться. Кофи повис на шее у Абубакара и радостно верещал, рассказывая свои впечатления об удивительной деревне и о том, что его ночью никто не разбудил, когда нападали гиены. Он был очень разочарован тем фактом, что не удалось совершить подвиг ради тех, кто его приютил.
Пока женщины спешно готовили еду, мужчины уселись в углу дворика на специально принесенных стволах деревьев. Миша так и не придумал африканский аналог словам беседка или курилка. Все очень ценили это место за выросшее там каким-то чудом дерево. Оно зацепилось корнями за грунт, занесенный на окаменевшие останки за многие годы. Дерево росло, наклонившись кроной над двориком, и давало небольшую защиту от солнца во время самого зноя.
— Ну, рассказывайте скорее.
— Нашли мы их. Думаем, это именно они, никаких новых следов не было. Их привели в факторию какого-то белого человека. Охраны много, человек сорок. Свободных людей тоже много, не менее двадцати. Думаю, это личные слуги, какие-то ремесленники, обслуживающие караваны. Рабов охраняют в больших сараях. Они, кажется, без рогатин, но в кандалах.
Если мы будем эту группу освобождать, то надо выдвигаться уже сейчас и решать на месте, что делать. Сейчас пока черные охранники ничего не знают о планах хозяев, мы подслушали их разговоры. Речь белых я не понимаю, их в фактории человек шесть-семь. Всего получается очень много защитников. Нам не справиться с таким количеством. Придется ждать, когда невольников выведут за пределы изгороди.
— Парни, другого выбора нет. Если мы решили заниматься делом освобождения, то пора начинать. Завтра собираемся, готовим оружие, снаряжение. И сходить на охоту нужно, мяса совсем мало, освобожденным людям тоже еда будет нужна. Давайте решать, кто что делает. И кто остается здесь, тоже надо решить.
— Нет, только не я. Я и так уже все интересное пропустил. Я иду воевать. Женщин пусть кто-то другой охраняет.
— Сегодняшняя ночь показала, что здесь тоже нужно подвиги совершать, Узома.
— Нет-нет, вы даже здесь не дали мне повоевать. Я иду с отрядом.
— Ты, конечно, очень хорош в хозяйственных дел. Ну, ладно, остается Нгози, потому что Иму знает дорогу к фактории. Все, никого больше не слушаю. Будет так, как я сказал. Бомани, если со своими шуточками сейчас вылезешь, то останешься ты.
— Нет-нет. Бомани молчит. Разве он придумывает глупости? Большой хозяин Абубакар сказал, что его должен съесть лев, поэтому он пойдет с отрядом искать подходящего льва.
Абубакар только схватился за голову.
Весело, с шуточками и рассказами о жизни, поужинали. Порадовал Кваку, который с помощью женщин и Кофи сел у себя в каморке, опираясь на торчащие окаменевшие бывшие корни. Он пока молчал, но сам немного ел и пил, с интересом слушал, что говорят, ласково обнимал Кофи, который не мог усидеть на месте, и то сидел со всеми у костра, то прибегал в каморку к шаману.