Три карата в одни руки (сборник фельетонов)
Шрифт:
И в долгах, и в шелках
Бледная бумага
Бумаги не хватает, это общеизвестно, однако, давайте на всякий случай уточним: чистой. Исписанной бумаги у нас предостаточно. Нет издательств, где бы жаловались на нехватку рукописей. Нет и таких, где бы горевали из-за избытка бумаги.
Конечно,
В общем, все правильно. Бумагу надо экономить. Тем более что ее все равно не хватает. Даже на учебники.
Причины известны. Мы самый читающий народ в мире. Это касается бумаги исписанной. Наша бумажная промышленность пока далека от бума. Это касается бумаги чистой. Но есть еще одно обстоятельство, какое-то непроясненное, не вполне отчетливое, имеющее отношение к бумаге не то чтобы совсем чистой, однако и не до конца исписанной.
Если мы попробуем умозрительно разделить всю нашу миллионнотонную бумажную продукцию (здесь и далее речь пойдет только о сортах, предназначенных для печати) на три горы, то в первой, самой большой, окажутся рулоны для журналов и газет. Тут все ясно. Гора пониже — для книг. Тоже красиво. Ну, а третья гора? Куда пойдут эти 150 тысяч тонн белой бумаги? Ведь это больше, чем выделяется на год для всех классиков, как прозаиков, так и поэтов.
Гора номер три предназначена для прозы особого сорта. Она — для бланков.
Накладные и квитанции, протоколы и доверенности, отношения, калькуляции, рапортички… Специалисты утверждают, что мир безпозвоночных разнообразнее и богаче мира млекопитающих. Но даже бабочки и паучки меркнут перед буйной изощренностью мира учрежденческих бланков.
Тут властвует необузданная стихия. Пока флагманы отечественной полиграфии ставят вехи в виде красочных альбомов и многотомных сочинений, создаваемых в режиме жесткой экономии, тысячи мелких типографий монотонно и неутомимо шлепают бланки и сопроводиловки на давальческом сырье.
Ленинградский завод металлоизделий выпускает собачьи карабинчики. Ну, такие защелки для ошейника. Продаются карабинчики в чехольчике из кожзаменителя, куда вкладывается паспорт на отличной бумаге с подробным описанием конструкции защелки, чертежом и такой надоедливо многословной инструкцией пользования, что сразу видно: ее автор — зануда.
По это его личные подробности. Вопрос общественности в другом: где и как раздобыли бумагу для смехотворно бесполезной инструкции? И кто выделяет дефицитные фонды для печатания «пособий по пользованию авторучками автоматическими шариковыми», главное откровение которых звучит так: «Для приведения ручки в рабочее состояние плавно нажмите до отказа на выступ в хвостовой части…»
Но отвечать на такие вопросы некому. Мир литературы такого рода — это мир загадочных тайн, пред которыми бледнеет даже белая бумага.
Вот живете вы, скажем, в Черновцах. И уронили вы в весеннюю лужу, скажем, кепку. И отнесли ее в химчистку. Так какого размера выпишут вам квитанцию? Скромную, размером с носовой платок.
Но если ту же кепку вы уронили в пермскую лужу и отнесли в пермскую химчистку, то квитанция окажется куда просторнее. Величиною с полушалок.
Поначалу эта разница не ахти как впечатляет. Подумаешь, клок бумаги… К тому же полушалок выглядит куда солиднее. Тут множество граф, пунктов,
Правда, там, в ненужном, оказались пол-листа нетронутой бумаги и сорок строк типографского набора. Это как раз на четыре сонета. Учитывая растущую популярность химчистки, тираж сонетов получился бы приличный, достойный и Петрарки.
Но, может, уверенность за судьбу кепки, которая воцарится в душе заказчика, дороже рифм? Может, величина квитанции лишь подчеркивает, что будущее кепки — в надежных руках?
Ох, обманчива эта уверенность. Даже если фамилия заказчика записана без искажений, а адрес не перепутан, все равно никто и никогда не принесет вам забытую кепку, если вы не явитесь за нею сами. Иными словами, в многословной квитанции нет ни малейшей нужды. Вместо нее сгодился бы простой возвратный талон многократного использования. Или бумажная полоска с номером заказа.
Конечно, никто не требует от бытового обслуживания бесплатной доставки на дом забытых вещей. Речь о другом. О том, что всякий бланк — удивительное изделие. Если в нем отражена воистину нужная графа, бланк экономит массу рабочего времени. Но если эта графа лишняя, надуманная, то столь же много рабочего времени тратится зря.
Я видел «бланк рабочего листка выработки», какими снабжается каждый из парикмахеров. Я и раньше уважал парикмахеров, но теперь я перед ними просто благоговею. В самом деле, их отчетность сродни заводской. Надо уметь разбираться в десятках граф, чтобы, упаси боже, не перепутать правку усов (стоимость — 4 коп.) с правкой бровей (тоже 4 коп.), висков (4 коп.) и шеи (все те же 4 коп.).
Кому и зачем нужна эта регламентация? Неясно. Правда, один знакомый мастер сообщил по секрету, что никто этих граф не заполняет. Или заполняет наобум.
Наобум — но на бумаге! К тому же лицам иных профессий, малость посуровее, чем парикмахерская, приходится поневоле быть педантами.
Вот обычная сценка на оживленном перекрестке. Мужественный мужчина в темной форме, опершись согнутой ногою в сверкающем сапоге на какое-нибудь возвышение и уложив планшет на бедро, быстро исписывает разборчивым почерком белый лист.
Что творит этот достойный человек в тревоге мирской суеты? Тихо, граждане! Здесь проистекает законное возмездие. Только что некий гражданин (дальше я с трепетом цитирую бланк) «нарушил Постановление Совета Министров СССР № 1022 от 30 сентября 1963 года и Постановление Совета Министров РСФСР № 1428 от 20 декабря 1963 года».
Нарушение не прошло бесследно, и теперь грядет наказание, суровое и справедливое. Но для начала составляется протокол.
В протоколе фиксируются: фамилия, имя, отчество. Место постоянной работы. Должность, занимаемая на момент совершения нарушения. Адрес постоянной работы. Размер оклада, включая премии. Количество нетрудоспособных, находящихся на иждивении нарушителя… Потом заполняется еще одна бумажка, в которой цитируются вышеуказанные постановления. Нарушитель расписывается в двух местах. И лишь после всего этого ему объявляют приговор: штраф в размере 1 (одного) рубля.
Всего один рубль за нарушение двух высокоавторитетных постановлений? Не слишком ли гуманно? О, не нервничайте, законники. Все справедливо. Вина оштрафованного лишь в том, что он, управляя личным автомобилем (чуть не забыл: в протоколе отражаются и сведения об автомобиле), не включил заранее «мигалку» бокового поворота.
И вот минимум десять минут рабочего времени инспектора ГАИ потрачены на заполнение протокола с массой никому не нужных подробностей. И все это время перекресток оставался практически без надзора, потому что далеко не каждый милиционер обладает способностями Юлия Цезаря, чтобы одновременно читать, писать, следить за соблюдением правил дорожного движении и свистеть в заливистый свисток.