Три мирных года
Шрифт:
— А ты чего загрузившийся такой? — уточнил я у Лёхи.
— Да в части достали, — махнул он рукой. — К нас через неделю прилетают таусийцы, так трясут всех, проверки, готовность и так далее.
— Таусийцы — это зелёнополосочники? — спросила Яся, отрываясь от коммуникатора.
— Нет, — дружно мотнули головой мы с Черепом и уже пояснил. — Имперцы с зелёными полосками на роже, это гаркхийцы, а аборигены Тауси внешне похожи на негров-альбиносов.
Хотя их немудрено перепутать. И те и другие, крайне воинственные народы, которые служили в имперской армии и очень часто начиная с низов, пробивались очень высоко, за счёт боевых качеств. Удивительно,
— А какого они здесь забыли? — нахмурилась Яська. — Я, может быть, их и путаю, но помню, что и те и другие, тоскуют по погибшей империи и очень сильно нас не любят.
— Откуда мне знать, — пожал плечами Череп. — Мне не докладывают, ставят перед фактом и приказывают быть в полной боевой готовности.
Я щёлкнул пальцами.
— Вспомнил, в «Правде» писали, на прошлой неделе. Что мы достигли каких-то договорённостей, по поводу статуса ряда миров, короче, какие-то пляски дипломатические. На Землю мы их пускать не собираемся, вот и ведём переговоры здесь.
Политинформация мало заинтересовала бойцов, поэтому я хлопнул ладонью по столу.
— Ну раз вам про Тауси слушать неинтересно, давайте тогда, как и положено солдатам, поговорим про баб.
Яся, в это время отхлёбывавшая чай из стакана, прыснула, поперхнулась и закашлялась. Череп же отреагировал стандартно, сказав: смешно. Эта шутка разрядила напряжённую атмосферу за столом, и мы устроили вечер воспоминаний, благо у Черепа оказалась фляжка армянского коньяка, который мы без зазрения совести употребили с чаем.
Так что в общежитие, я возвращался немного навеселе. И даже подзабыв, что мне предстоит одно важное мероприятие.
— Ты где ходишь? — недовольно спросила меня Ирина.
Пару недель назад я сделал небольшую глупость. Мы отмечали посвящение в студенты и после официальной части, засели в нашей комнате, в общаге, чтобы отметить, как положено: купленном в виноводочном магазине на другом конце города пивом, портвейном и водкой. Глупость, как нетрудно догадаться, была в том, что я смешал все три напитка. Не сразу, а в течении вечера, разумеется. Из неё и проистекло всё остальное, а именно: бурное объяснение в любви, Ирине Рейман и не менее бурное соитие в моей комнате. К счастью, после того как все разошлись, включая, почему-то и Колю. Вот серьёзно, я бы предпочёл тогда замутить с Ниной, но не сложилось.
С тех пор Ирина Рейман, считалась моей возлюбленной, а как-то разубеждать её у меня не было настроение, тем более что девчонка она была красивая. Правда, некоторые её заезды и стремление доминировать, меня немного раздражали, но с другой стороны, на меня же, где сядешь, там и слезешь. Только с Лизой Голобко и ГРУ такой фокус не прокатил, но Иришка явно не того уровня.
К счастью, я забыл не про свидание, а всего лишь про небольшой эксперимент, намеченный нами на этот вечер.
Жертвой нашего интереса, стал всё тот же многострадальный, сделанный по инопланетной технологии, лифт. Если быть точным, его система безопасности. На днях, нам на лекции, как раз рассказали про конструкции инопланетных лифтов. В общем, ничего такого, непонятного, просто подъём с первого этажа, да вообще на любой, происходило за считаные секунды, что мы уже успели оценить и передвигался он как по вертикали, так и по горизонтали.
Но
Клапан откручивал Коля, Ирина с Ниной стояли на стрёме, а я, как человек самый физический развитый из них запускал. Результатов эксперимента ждали не только, но другие студенты первого курса, с которыми мы часто общались.
И результаты были! Да ещё какие! Едва я выскочил из лифта, нажав кнопку запуска, он, захлопнув двери, стрелой попытался устремиться вниз. Попытка провалилась, как раз, как нам объяснили позже, из-за отсутствия контролирующего клапана. Инопланетная электроника просто взбесилась, не зная, в какую сторону ей направлять лифт, поэтому на уровне третьего этажа раздался хлопок и ощутимо запахло палёным.
— Сваливаем! — сказал я и мы поспешили, каждый к себе.
Запускали лифт мы на этаже девчонок и что самое обидное, не догадались забежать к ним, переждать часок-другой, пока нас не выгонит с женского этажа зоркая комендантша или её подручные.
Поэтому на лестнице между этажами мы столкнулись с работягами, которые спешили разобраться, что вообще произошло с техникой.
— Вот! — ткнул в нас пальцем старший смены. — Скубенты! Кулибины хреновы!
— Мы тут ни при чём! — быстро сказал я. — Мы к его сестре, на женский этаж ходили и не видели, что произошло.
— Значит, бабы тоже замешаны, — сделал вывод старший и добавил в наш адрес немало непечатных выражений.
Я ответил ему матом на низком имперском, которого он не понял, после чего мы скрылись у себя на этаже.
К счастью, дисциплинарных последствий для нас не было. Только полгода, работяги из смены всякий раз, встретив кого-то из нашей компании, провожали угрожающими взглядами. Мне-то было пофиг, после моих похождений в армии, а вот Николай Рейман и девчонки нервничали.
— Да не дрейфь, Коль, — успокаивал я его, когда мы на следующее утро выходили из лифта под тяжёлыми взглядами ремонтников. — Ничего они нам не сделают, а попытаются… Опаньки!
— Чего? — напрягся Николай.
Я не ответил, подойдя к объявлению на доске, которое гласило, что послезавтра в 17.45, в ДК Строителей состоится лекция о культуре и обычаях Тауси.
— Ого! — согласился Коля, пробежав взглядом по объявлению. — Сам профессор Ароян будет читать.
Кайцак Царукович Ароян был признанным специалистом по народам, которые населяли бывшую Империю Миллиарда Звёзд. Откуда он черпал информацию, я понятия не имел, но было у меня подозрение, что без участия нашего родного ГРУ здесь не обошлось. Но его работы были наиболее полными и интересными, поэтому на субботней лекции в актовом зале ДК Строителей яблоку было негде упасть. Я, Коля и Ирина с трудом втиснулись на три крайних местах в пятнадцатом ряду. Нина с нами не пошла, сказав, что идёт в библиотеку, но у нас сложилось впечатление, на самом деле, она побежала на свидание с кем-то.
— Включив в свой состав планету, империя усилила реакционность таусийского общества, не тронув менталитет обитателей планеты, отличавшийся высокой степенью милитаризма и шовинизма. Надо сказать, что на арха тауси слово «люди» применяют только в отношении себя и тангорихкцев…
В этот момент меня кто-то толкнул локтем в бок. Я скосил глаза и обнаружил Черепа, у которого было весьма встревоженное лицо.
— Что случилось? — шепнул я.
— Есть дело, по нашему профилю, но не здесь, — ответил он.