Три осколка луны

Арно Аркадий

– Да какая разница? Ну, скажем, Иванов и Петров.

– Ладно, милая, давай.

– Иванов и Петров, в далеком прошлом бандиты, а теперь богатые и публичные люди, бизнесмены и политики, уже лет тридцать делят в городе N рынок наркотиков и никак не могут поделить. Они мешают друг другу, но войну начинать опасаются. Не те уже времена. За всем следит ФСБ. Тем не менее Петров решает продать Иванову один из районов города: рынок сбыта. Тем более что Иванов метит в мэры, стоит сделать ему уступку. Они договариваются о дне и часе. Но Иванов перед сделкой решает заехать к своей новой любовнице: не так давно он познакомился с ней в дорогом клубе, который содержит один из его бывших телохранителей. Она – роскошная блондинка, между прочим, – выходит к нему сама, садится в его «Мерседес» и азартно говорит: «Покажи!» Речь идет о миллионе

баксов. Иванов недавно рассказал ей в постели, в подпитии, разумеется, о выгодной сделке. Иванов самодоволен и тщеславен. Он вальяжно открывает дипломат. В электрическом сиянии подсветки молодая дама видит пачки ассигнаций. «Здесь миллион?» – спрашивает она. Бизнесмен Иванов кивает. «Он самый. С этим «дипломатом» хоть сейчас можно отправиться на Майами и купить там вполне сносную виллу с бассейном. И еще на пропой останется». – «Здорово», – говорит его любовница. «Еще бы, – отзывается бизнесмен Иванов. – Перед сделкой заедем ко мне?» – «Нет, дорогой, – отвечает дама. – Я пришла, чтобы попрощаться с тобой». – «Попрощаться? – не понимает ее Иванов… Он еще не знает, что может эта женщина. Не знает, что ее стоит опасаться. – О чем ты?» – «Но я поцелую тебя на прощанье», – говорит любовница. Она целует его, а в ее руке уже зажат стилет с жалом длиной в двадцать сантиметров. Во время смертельного поцелуя, когда она мертвой хваткой держит его за шею, оно и входит Иванову за ухо до самой рукояти. Тот издает хриплый вздох. Водитель оборачивается, но руки девушки цепко хватают его за голову, да так, что тот не может вырваться, и ломают ему позвоночник. Десять секунд, и все кончено. Выпад кобры, не иначе. Девушка-блондинка берет «дипломат», выходит из машины и скрывается в темноте.

– Ну ничего себе? – пробормотал Гордеев.

Сон сразу прошел, и теперь он хлопал глазами, глядя на такую разговорчивую в эту ночь жену.

– Это первая часть, – продолжала она. – А вот и вторая. В своем особняке на краю города ждет звонка Иванова другой персонаж этой истории – бизнесмен Петров. Он не понимает, что происходит, ведь у них назначена встреча. И трубку Иванов не берет, и сам не звонит. Что же могло случиться? Зато в какой-то момент ему звонит его новая любовница, от которой он буквально без ума. Она очень хороша собой и такое умеет, что он сгорает от желания, едва только вспоминает о ней. Она говорит: «Хочешь, приеду? Я соскучилась, милый». – «Да!» – отвечает он. Сейчас она станет для него лучшим лекарством. И она приезжает, брюнетка с длинными волосами, привозит с собой бутылку вина. Говорит своему любовнику и двум его охранникам, что сегодня у нее родился племянник и все обязаны выпить за его здоровье. Петров отвечает: «С удовольствием!» – а сам так и пожирает ее глазами. Сейчас они отправятся в постель, и она утешит его! Усмирит бурную кровь. Появляются бокалы, один из охранников разливает вино. Они чокаются и выпивают. Не пьет только гостья – она лишь делает вид. Проходит несколько секунд, и трое мужчин, хватаясь за шею, хрипя и пуская пену изо рта, валятся у стола. Гостья ставит ногу в высоком черном сапоге на грудь умирающего любовника. «Прощай, милый», – говорит она. Девушка уже знает коды от всех сейфов в этом доме, успела подсмотреть, выведать. Она забирает крупную сумму денег и роскошную коллекцию драгоценных украшений, складывает в сумку и покидает особняк.

– И уходит в ночь? – пролепетал Петр Гордеев.

– Именно. Скоро будет светать – новый день на подходе. Ее день, где она – королева. – Ева провела рукой по груди мужа. – Каков триллер?

– Занятный, – не сразу ответил Гордеев. – Обе женщины, как я понимаю, одно лицо?

– Разумеется.

– Мне кажется, она обладает какой-то особой физической силой? Сломать шею здоровому мужику – это надо постараться, а?

– Точно. – Ева вновь поцеловала мужа и улыбнулась ему. – Ты был хорошим слушателем. И теперь можешь получить все, что захочешь.

– Уж больно история похожа на ту, что случилась недавно у нас в городе. С этими бизнесменами и политиками – Матвеевым и Сейфуллиным. А?

– Ну, реальные истории часто вдохновляют авторов на создание литературных произведений. Разве нет?

– Пожалуй, да. Но кто она такая, эта дама – хладнокровная убийца с железной хваткой? Ты придумала ответ? Ее характер, история, прошлое и настоящее? Читателю будет мало того, что ты показала мне. Наконец, что будет с ней дальше? Это

ведь важно.

Ева откинулась на подушку, вздохнула:

– А вот этого я еще не придумала… Выключай свет, любимый, или ты хочешь смотреть? На нас, – пояснила она.

Гордеев положил руку на ее грудь, скользнул ниже.

– Хочу смотреть, милая.

– Хорошо. Да, забыла добавить один важный нюанс. – Она вновь повернулась к нему, заглянула в глаза. – Дело в том, что эта прекрасная дама, хладнокровная убийца, и сама точно не знает, кто она.

В начале весны Гордеев вновь выехал в Мохов. Дела шли хорошо. Фабрика работала, многотонными рулонами выкатывая бумагу с конвейера, «Папирус» с удовольствием закупал гигантские партии.

На вокзале Сурова Гордеев пересел на электричку. Нынешнюю поездку он мог перепоручить одному из своих помощников, но поехал сам. Петр пытался разобраться в своих чувствах к чужому провинциальному городку. Точно этот крошечный уголок земли мог что-то открыть ему.

Вновь была ночь. Черные леса сменялись глухими и бескрайними полями, перелесками, деревушки лучились издалека редкими огнями. Железнодорожный путь, по которому летела электричка, был параллелен автомобильной трассе. Гордеев знал, что вот-вот и сверкнет лунным золотом край озера, а следом выплывет метрах в пятистах от дороги трехэтажный дом с высокой крышей.

Так оно и случилось. Утонувший в деревьях дом показался издалека. На этот раз почти все его окна были темны. Кроме одного, на третьем этаже, да узкого оконца на высокой крыше.

«Интересно, – думал Гордеев, – кто живет здесь, на отшибе, на берегу этого удивительного озера? Просто богатый человек или астроном, вооруженный удивительным телескопом, который вот-вот сделает неслыханное открытие из мира звезд и созвездий?»

А вслед за домом уже открывалось путешественнику гигантское зеркало, что пыталось поймать ровной овальной плоскостью сияние ночного неба…

Второй день пребывания Гордеева в Мохове совпал с днем рождения Ивана Крохова – богатырю-блондину исполнилось 30 лет. Петра Петровича пригласили как почетного гостя.

Стол был щедрым, гостей обхаживали матушка именинника и его сестра Катя, быстрая, словоохотливая. После чая Гордееву навязали семейный альбом. Инициатором была Катя. Чужие люди, незнакомые лица…

– А вот мой класс, – сказала она, когда гость перевернул очередную страницу, – десятый «Б».

Петр мельком оглядел лица уже взрослых мальчиков и девочек. Во втором ряду сверху, третьей справа, в школьном фартуке стояла Ева…

– Кто это? – придержав лист, не сразу спросил Гордеев.

– Это?.. Даша. Она погибла девять лет назад, утонула в озере. Ее нашли два рыбака, ходившие с бреднем, в этот же день.

– Сейчас ей было бы двадцать пять лет? – спросил Петр.

Катя кивнула:

– Да, как и мне.

Гордеев не отпускал альбомного листа.

– А где она жила?

Вопрос был странным, но Катя не смутилась:

– Я даже дом ее могу вам показать. Он рядом с нашей церковью. Вы там фотографировались. С Иваном.

Она быстро залезла в другой альбом, новенький, открыла его на середине. Гордеев увидел белокаменную церковь, сады и дома, себя, директора фабрики с плотно закрытыми глазами, точно он решил поиздеваться над фотографом, сиявшую секретаршу Зою и широко улыбавшегося Ивана.

– Вот ее дом. – Катя ткнула пальцем в оконце, почти скрытое желтеющей листвой, и крышу дома. – Не то чтобы мы дружили, но я у нее бывала. Даша была очень хорошей, доброй, не жадничала.

– А как она утонула?

– Есть только одна версия. Она встречалась с парнем из параллельного класса, Гришкой Разиным. Потом он взял и влюбился в другую девчонку, а Дашу бросил. Гришка Разин не одно девичье сердце разбил, – со знанием дела добавила Катя. – Даша очень страдала, унижалась перед Гришкой, стояла по ночам у его окон, грозилась покончить с собой. Все дошло до директора нашей школы, Аркадия Степановича Караваева. Он учинил целый процесс против Даши за аморальное поведение. Учителя от нее отвернулись. А директор библиотеки, забыла ее фамилию, написала статью в местную газету. Нелегко было Даше, я это помню. Гришка поменял ее на Ирку, а та, говорят, – Катя многозначительно кивнула, – его приворожила. До сих пор живет с ней как миленький. С ее папашей-алкашом и бабкой- знахаркой, которая, говорят, и подсыпала ему что-то, когда он приходил к ним домой.