Три розы
Шрифт:
Коул легонько толкнул локтем брата:
— А Кларенс так и не слез со своего холма?
Адам сощурился, глядя на гору.
— Похоже, — ответил он лениво.
— Мы приглашали его, но он завернул нас обратно: леграф, видите ли, должен работать без перерыва. Так кому-то из нас он вполне может доставить телеграмму — насмешливо сказал Коул.
— Ты зря. Наверное, его кто-то попросил поработать, — пожал плечами Адам.
Дуглас и Изабель снова пошли танцевать. Коул помахал им, а
— Никогда не думал, что Трэвис или Дуглас женятся. И вот нате вам. Погляди-ка на них.
— Счастливчики, нашли хороших женщин. А ты как, Коул? Собираешься когда-нибудь обзавестись семьей?
— Нет, — ответил он твердо. — Я не создан для брака. Ты — другое дело. Что с Женевьев? Ты поговорил с ней?
— Да.
— Надеюсь, ты с ней обошелся мягко? Очень милая девушка, мне бы не хотелось, чтобы ее кто-то огорчил.
Адам покачал головой.
— Если ты беспокоишься о ее чувствах, то все в порядке. Женевьев взяла свои слова назад. Она мне все объяснила. Она не хочет выходить за меня замуж.
— Какого черта? Что значит — не хочет? Почему?
— У нее изменились обстоятельства, — сказал Адам. — И потом мы ведь никогда не были помолвлены. Просто об этом мечтала мама. Она одержима идеей женить всех нас.
— Ты должно быть, рад-радешенек, что Женевьев выпустила тебя из ловушки?
Адам пожал плечами. Он хотел солгать брату, но внезапно передумал: тот видит его насквозь, и если кто-то и способен его понять, то это именно он, Коул.
— Я бы не сказал. И облегчения тоже не испытываю. У меня вообще какая-то странная реакция.
— А именно?
— Я потерял покой, — тихо проговорил Адам.
— Что, на самом деле? — изумленно спросил Коул.
— Я признался только тебе. Женевьев ничего не знает.
— Но это же бессмысленно. Всю неделю ты бегал от девушки, как заяц от гончей, а теперь говоришь мне, что хочешь на ней жениться!
— Вот этого я как раз не говорю.
— Тогда что означает твое признание?
Адам устало вздохнул:
— Сам не пойму.
— Ты собираешься пригласить ее на танец? — помолчав, спросил Коул.
— Я не думал об этом. Я даже не знаю, где она.
Коул поднялся и вразвалочку направился к веранде.
Адам двинулся вслед за ним. Мэри Роуз и Женевьев несли пироги, направляясь к десертному столу. Обе были в белых фартучках. Мэри Роуз надела новые, только что купленные голубые юбку и блузку, а Женевьев нарядилась в бледно-розовое платье. Вместе они смотрелись еще эффектнее, чем порознь.
Адам не мог оторвать взгляд от Женевьев. Девушка улыбалась, слушая Мэри Роуз, которая ей что-то рассказывала.
— Правда, она хорошенькая? — небрежно спросил Коул.
— Да, — сглотнув, ответил Адам.
— И высокая, — не унимался Коул.
— Ты так считаешь? — Адам посмотрел на брата и с несчастным видом отвернулся в сторону оркестра.
— Мэри Роуз кажется выше, — продолжал Коул как в чем не бывало. — Ну и что? Наша сестра всегда кажется выше других девушек.
— Да брось, не напрягайся. Я не собираюсь искать недостатки в Жеиевьев. Мне нравятся высокие женщины. Ты заметил, какая у нее фигурка?
— Конечно, заметил. Но скажи мне, Коул, что за игру ты затеял? Хочешь разозлить меня, да?
— Отнюдь, просто я пытаюсь дать тебе понять, что такие женщины, как Женевьев, встречаются нечасто. Она совершенно очаровательна. Ты хоть понимаешь это?
— Ну так возьми и женись на ней сам, — мгновенно нашелся Адам.
Коул расхохотался.
— Ты ведь хочешь ее, правда?
— Черт бы тебя побрал, Коул…
— Ладно, ладно, умолкаю, — успокоил его брат. Адам уже хотел отойти, но Коул вдруг сказал:
— Ого! Кажется, пожаловал Кларенс.
— Может, ему надо поговорить с Харрисоном? — предположил Адам, заметив, как шурин отделился от толпы гостей и пожал руку Кларенсу.
— Не угадал, думай дальше, — сказал Коул, когда Кларенс повернулся к Женевьев, чтобы вручить ей конверт. Девушка передала пирог Харрисону, вытерла руки о фартук и взяла телеграмму.
— Должно быть, плохие новости, — произнес Коул.
— Может, и нет, — пробормотал Адам и сам почувствовал, как неубедительно звучит его голос.
— Никто и никогда не сообщает ничего хорошего по проводам. Это слишком дорогое удовольствие. А вот плохое — пожалуйста. Тут уж никаких денег не жалко. На верное, умер кто-то из родственников. Тебе надо пойти и утешить ее.
— Сам иди.
— Не я же был с ней помолвлен, а ты.
— Да ради Бога! — возопил Адам. — Не было этого!
Когда Кларенс начал спускаться по ступенькам, Адам отчетливо разглядел выражение его лица.
— Кларенс выглядит испуганным, — сказал он брату.
— И торопится поскорее убраться отсюда, — кивнув, ответил Коул.
Адам взглянул в сторону Женевьев.
— Почему она не разворачивает телеграмму? Чего она ждет?
— Должно быть, хочет оттянуть время и собраться с духом. Никто не горит желанием узнать дрянные новости.
— Перестань за ней следить.
— Почему? — удивился Коул.
— Это назойливо. Может, она хочет, чтобы все осталось в секрете.
Адам увидел, как девушка быстро сунула в карман фартука нераспечатанную телеграмму, потом взяла у Харрисона пирог и понесла его к столу. Поставив его рядом с другими испеченными вкусностями, она отошла подальше от толпы гостей.