Три секунды

Рослунд Андерс

Он постоял неподвижно, прислушался.

Нажал на дверную ручку.

Заперто.

Эверт Гренс трижды прерывал свою прогулку. Сначала возле большого отдела техподдержки, возле одного из пьющих кока-колу молодых людей; там Гренс забрал диск с удивительно простой и доходчивой программой, которая за две минуты открывала любой пароль на любом компьютере. Потом — возле кухни, напротив торговых автоматов (там он захватил полотенце), и возле каморки дежурного, напротив подсобки с молотком и отверткой.

Комиссар замотал молоток полотенцем, сунул отвертку в зазор верхней дверной петли, еще раз оглянулся в темноту и принялся сильно бить молотком по отвертке, пока не показался штифт. После этого Гренс воткнул отвертку в нижнюю петлю; несколько ударов; штифт обнажился. Комиссар без особого труда разъял петли и, действуя отверткой, как рычагом, надавил на дверь так, что язычок замка выскользнул из держателя.

Гренс снял дверь и прислонил ее к стене.

Дверь оказалась легче, чем он думал.

Во время вызовов, когда по ту сторону оказывался сердечник с приступом или перепуганные, оставленные одни дома дети, ему случалось выламывать двери, чтобы не ждать слесаря до бесконечности.

Но в служебный кабинет высшего полицейского начальника лена Гренс вламывался в первый раз.

На столе стоял ноутбук — такой же, как его собственный. Комиссар включил его, подождал, когда программа на диске прочитает и сменит пароль, и стал искать нужный документ — это он умел.

Ему хватило пары минут.

Эверт Гренс снова навесил дверь, поправил петли, убедился, что на раме не осталось следов взлома, и ушел, унося в портфеле ноутбук.

* * *

Будильник, помещавшийся за телефоном, замер. Стрелки замерли на без четверти четыре. Гренс, не отрываясь, смотрел на белый циферблат, во второй раз за эту ночь звоня Фрекен Ур.

Три часа сорок пять минут тридцать секунд. Будильник исправен.

Эта ночь вот-вот закончится, а он ее даже не заметил.

Гренс вспотел. Он размотал молоток и полотенцем вытер лоб и шею. Пробежка через все здание Управления полиции, взломанная дверь — к такому моциону он не привык.

Комиссар сел за компьютер, который совсем недавно стоял на чужом письменном столе, и стал просматривать уже открытый файл.

Вестманнагатан, семьдесят девять.

Секретное донесение. О том, как все было на самом деле.

Гренс потянулся за тонкой папкой, лежавшей на столе чуть поодаль, порылся в ней. То же развитие событий — но ни слова правды. Именно к этой скудной информации он, Свен, Херманссон и Огестам имели доступ, именно поэтому расследование свернули.

Комиссар продолжил просматривать документы в компьютере. Вот, например, дела годичной давности. Триста два секретных донесения о том, как деятельность информаторов или работающих под прикрытием агентов, направленная на раскрытие преступления, становилась причиной другого преступления. Гренс узнал некоторые дела. Те расследования тоже накрылись, хотя разгадка была здесь же, в управлении.

Гренс не спал предыдущей ночью, не будет спать и этой. Ярость, не находящая выхода, так и не сменилась усталостью.

Я был полезным идиотом.

Я совершил узаконенное убийство.

Я нес на себе груз вины всю свою взрослую жизнь. Я заслужил его. Но ни одна тварь не заставит меня тащить этот груз за кого-то другого.

Я не знал Хоффманна. Он мне даже не интересен.

Но вот эту гадскую, проклятую вину я на себя не возьму. Это я знаю точно.

Гренс подтащил к себе телефон. Он помнил номер, который в эти дни набирал чаще всего. Голос на том конце был слабым, как у всех разбуженных людей.

— Алло!

— Анита?

— Кто…

— Это Эверт.

Раздраженный вздох в темной спальне на втором этаже таунхауса где-то в Густавсберге.

— Свена нет. Он коротает ночь на борту самолета, который летит в Америку. Потому что это ты несколько часов назад отправил его туда.

— Я знаю.

— Ну так сегодня ночью тебе незачем сюда звонить.

— Я знаю.

— Спокойной ночи, Эверт.

— Я привык звонить Свену. Теперь тебе придется поговорить со мной. Понимаешь… у меня слов нет сказать, как я злюсь.

Медленное дыхание. Гренс слышал вдохи и выдохи.

— Эверт…

— Что?

— Позвони кому-нибудь еще. Кому-нибудь, кому за это платят. А мне нужно поспать.

Она положила трубку. Гренс уставился на чужой компьютер, который стоял на его столе и таращился в ответ — на него, на его скрытую ярость.

Свен сидит в самолете, который летит сейчас где-то над Атлантикой.

Херманссон… звонить ей как-то нехорошо. Посреди ночи — молодая женщина и пожилой одинокий мужчина.

Гренс приподнял уголок пластиковой подложки, провел указательным пальцем вдоль длинного списка. Он нашел и тут же набрал номер — номер человека, с которым ему вообще не хотелось разговаривать.

Восемь гудков.

Гренс положил трубку, выждал ровно минуту, набрал еще раз.

Кто-то ответил сразу. Рывком снял трубку.

— Это вы, Гренс?

— Так вы не спите?

— Теперь не сплю. Какого хрена вам надо?

Гренс питал отвращение к этому человеку. Карьерист несчастный. Презираемое комиссаром свойство, в котором он теперь так нуждался.

— Огестам?

— Что?

— Мне нужна ваша помощь.

Ларс Огестам зевнул, потянулся, свернулся под одеялом.

— Идите спать, Гренс.

— Ваша помощь. Прямо сейчас.

— Я дам вам один-единственный ответ. Ответ, который вы получали всякий раз, когда будили меня и мою семью. Позвоните в справочную службу прокуратуры.