Три свадьбы и Новый год

В краю розовых песков и оранжевых пальм только раз за последние сто лет падал снег. Из свидетелей того происшествия остался лишь дед Слуш.

Каждый год незадолго до новогоднего праздника к его уютному домику на берегу моря собираются жители окрестных селений. Дед Слуш выходит на крыльцо, садится в высокое кресло. В белых одеждах, седой, как лунь, с торчащими в стороны треугольными трубочками ушей, он походит на царя древнего народа.

Сегодня в девяносто

– Случилось это тогда, когда океан ещё скрывал кусок суши, где мы живём. Под водой пряталось и место, где теперь стоит наша столица Локатор. Мне в тот год исполнилось шесть лет.

Однажды утром я услышал шелест. Словно море ласкало берег, словно ветер гладил верхушки пальм. Звук был сильным и беспрерывным, будто лил дождь. Но до сезона дождей оставалось ещё два месяца. Пытаясь понять, откуда исходит звук, я навострил розовые ушки.

Дед Слуш поправил волосы и задумался. Его уши пожелтели от времени, но он по-прежнему отлично слышал. Особенно хорошо ему удавалось уловить мысли собеседника, но об этом никто не догадывался, кроме его жены Ушки.

Промолчав, дед продолжил:

– Тут я сообразил, что шелест доносится из-за окна. Я приподнялся с кровати, отодвинул зелёную занавеску и онемел от увиденного. Весь песок был покрыт чем-то белым, а за окном летали белые звёзды. Они медленно кружились и падали на землю. Мне казалось, что некоторые звёзды нарочно замедляют ход, чтобы заглянуть в моё окно и посмотреть, чем я занимаюсь.

Я встал и босиком выбежал из дома. Везде было белым-бело. Я даже зажмурился от непривычно яркого света. Сделал шаг вперёд и наступил на звёздный пух. Он оказался холодным. Через несколько шагов оглянулся. Следы были розовыми. Белый пух исчезал под ступнями. Ногам стало холодно, и я вернулся домой. Надев жёлтые ботинки, снова вышел на улицу. Наклонившись к земле, приложил ладонь к звёздам. Холодно. Поднял руку.

Дед Слуш показал, как он поднял ладонь. Его длинные узловатые пальцы украшали два перстня – с зелёным и розовым камнями:

– Рука была мокрой. Я лизнул её и почувствовал вкус воды. Собрав белые звёзды в горсть, смял. Получился комок. Я положил его на землю. Сделал ещё несколько комочков. В таком виде они не исчезали.

Я поразился, как остальные могут спать, когда вокруг такое чудо и побежал к дому:

– Мама, папа! Смотрите сколько звёзд упало с неба! – кричал я и радовался чему-то новому, хорошему, что зародилось в душе.

Родители вышли на улицу. Они улыбались. Отец сказал:

– Это снег!

– Это не звезды? – удивился я, глядя на падающие пушинки.

– Звезды,– сказала мама, – только снежные звезды, и они скоро растают.

К обеду снег, и правда, сошёл. Но до этого мы с ребятами вдоволь наигрались с ним. Даже успели слепить снеговиков с длинными и острыми ушами как у нас. Чтобы снежные люди тоже слышали, как падая шелестят звёзды.

Между тем в королевстве розовых песков и оранжевых пальм приближался Новый год. Однако все празднования в столице длинноухих жителей – городе Локатор – находились на грани срыва. Причина лежала на поверхности – неопознанная болезнь принцессы Слышки.

Недуг свалил наследницу престола, как только ей исполнилось восемнадцать. Уже пять месяцев Слышка не выходит из дворца, лежит, почти не ест и не пьет. Разные доктора брались её лечить, но через неделю-другую опускали руки. Мол, неизведанная болезнь, средства от неё нет.

А к деду Слушу и его жене Ушке в это время приехал младший сын Острый Слух. Он хотел встретить Новый год с родителями и земляками, но когда узнал, что праздника не будет, огорчился:

– Я вернулся из-за семи морей. И что теперь? Ни праздника, ни Нового года?

Слуш только пожимал плечами. А Ушка пристально посмотрела на сына и, вздохнув, сказала:

– Надо найти лекарство. Нет такой болезни, на которую не нашлось бы управы.

Острый Слух задумался, а потом обрадовался:

– Знаю я одно лекарство! На чужбине пробовал. Как-то я совсем заскучал по родине, по нашему остроухому племени. Да так, что не мог ни есть, ни пить. Хозяйка дома, где я жил, принесла мне однажды блюдо, которое вернуло меня к жизни. Каждый день она готовила лекарство, и на восьмой день тоска оставила меня.

Острый Слух с матерью Ушкой заперлись в кухне и начали колдовать над снадобьем. К вечеру они вышли с кастрюлькой, накрытой полотенцем.

– Слуш, отнеси лекарство принцессе. Может, оно ей поможет, – сказала Ушка, передавая кастрюлю мужу.

Дед Слуш пошёл во дворец. Хотя ему было уже больше ста лет, он тоже хотел праздника.

Принцесса Слышка приняла гостя. Она сняла с кастрюльки полотенце, открыла крышку и засмеялась:

– Что это?

– Лекарство. Ушки! – дед протянул принцессе вилку.

Принцесса подцепила вилкой за бок одно ушко и отправила в рот.

– Тает на языке, – поделилась она ощущениями. – Вкусно!

Слышка посмотрела на деда. Тот улыбался.

– Сам придумал? – жуя двенадцатое ушко, спросила принцесса.

– Нет, что вы. Это мой сын Острый Слух привёз рецепт из далёких стран.

– Хорошо, – сказала принцесса, дожевывая последнее ушко. – Пусть он завтра ещё принесёт.

Через три дня принцесса Слышка встала на ноги. А ещё через три дня объявила, что выходит замуж. Король с королевой не могли нарадоваться выздоровлению дочери. Да и жених им нравился – Острый Слух был пригож, силён, умён. К тому же очень заботлив. И до беспамятства любил их дочь.

Свадьбу решили сыграть в новогоднюю ночь.