Три важных слова

— Лиза, сочувствую! Это такое большое горе! — схватила Лизу в охапку её давняя подруга, Марина.

— Сочувствуешь? Что случилось? — удивилась Лиза, не понимая, о каком горе идёт речь.

Вроде всё было хорошо. Что она имела в виду? И ведь шутку слова Марины совсем не напоминали… Лизе казалось, словно на дворе первое апреля, словно её пытались уловить на чём-то эдаком. Она хлопала глазами и улыбалась, словно была глупым ребёнком, который не понимает, что ему говорят и просто искренне улыбается.

— Ну как же? Костю ведь похоронили!..

Эти слова ударили обухом по голове. В горле застрял ком. Голова пошла кругом, и Лиза едва устояла на месте. Быть такого не могло. Как похоронили? Он ведь молодой был. Здоровый. Перед тем как он собрался ехать к матери, они повздорили немного. Лиза, конечно, тоже хороша была — не смогла сдержать себя в руках и заявила, что больше видеть его не хочет. Костя уехал. Обычно молчание у них после скандалов длилось около недели, а потом оба остывали и мирились. Конечно, Лизу ничуть не удивляло, что он решил молчать и в этот раз. Она знала, что как только оба успокоятся, то непременно помирятся и пообещают друг другу больше не ссориться, не доводить до такого… А тут новость.

— Не может быть, — прошептала Лиза, не веря в услышанное.

Во рту всё мгновенно пересохло, язык отказывался шевелиться. Осознание било по всем нервным окончаниям. Нужно было поехать к его матери! Тамара Олеговна, пусть и не любила Лизу, пусть всем видом давала понять, что такая невестка ей не нужна — мол не пара она её любимому сыну, а не могла же она о таком умолчать. Или могла? Да нет же! Ведь она бы позволила попрощаться с любимым! Как иначе? А вдруг Костя сам попросил ничего не сообщать? Но что тогда с ним случилось? Почему он погиб?

— Марин, прости, но мне надо ехать… — Лиза окинула подругу отрешённым взглядом.

— Куда ехать? Куда ты пойдёшь в таком состоянии? Я тебя подвезу! Ты, главное, в руки себя возьми и успокойся немного! Ты, правда, не знала?

Лиза лишь отрицательно помотала головой в ответ. Не знала она. Если бы знала, то уже давно умерла бы от боли, которая пока ещё мелкими толчками билась в сознании и не прорвала окончательно плотину безудержной горечи.

— Я тебя отвезу! Куда ты хочешь поехать?

— К Тамаре Олеговне. Если это правда, она должна сказать, как всё случилось и почему она не сообщила мне.

Марина без слов поняла подругу, не стала задавать лишние вопросы и молча помогла ей добраться до машины. Весь путь до квартиры несостоявшейся свекрови, Лиза просто смотрела в окно. В голове царил хаос. Тишина давила на виски. Ничего не шло на ум. Как погиб? Почему? Он ведь был молодой! Быть может, всё это розыгрыш? Чья-то злая шутка? Лиза убила бы такого шутника. Вот только все эти домыслы развеялись, когда она поднялась на нужный этаж и позвонила в квартиру Тамары Олеговны.

Женщина, открывшая ей дверь, была одета в чёрное платье. Чёрный платок покрывал её голову. Траур. Не иначе. Её красные глаза опухли от слёз.

— Ты зачем сюда пришла, дрянь такая? — спросила Тамара Олеговна, сверкнув злым взглядом на Лизу.

— Пожалуйста, скажите, что всё это неправда! — взмолилась Лиза.

— Совесть свою очистить хочешь? Свела моего сыночка в могилу, а теперь очиститься мечтаешь? — продолжила бросать пустые обвинения Тамара Олеговна.

— Я ничего не делала… Почему? Почему вы мне не сообщили? Почему лишили меня возможности попрощаться с ним? Я имела на это право! Точно такое же, как и вы!

По щекам Лизы потекли обжигающие слёзы. Её начало трясти от нахлынувшего ужаса, а осознание случившегося накрыло волной панического страха.

— Имела право? Никаких прав ты на моего сыночка никогда не имела! Дрянь! Это ты во всём виновата! Если бы ты не появилась в жизни Костика, он был бы жив! — принялась сквозь слёзы кричать Тамара Олеговна. — Как таких, как ты, тварей земля носит? Убирайся! Слышишь? Убирайся, а не то я тебя сама с лестницы спущу!

За плечами женщины послышались негромкие шаги. Муж взял её за плечи и повёл в квартиру, пытаясь успокоить, а Лиза так и продолжала стоять в подъезде. Она не могла дышать, не могла сдвинуться с места. Наверное, зря она отказалась, чтобы Марина пошла вместе с ней… Не следовало отвергать помощь подруги… Все мысли перемешались в голове. Кости больше нет… А она не попросила у него прощения за ссору, которая произошла совсем непонятно из-за чего, не успела даже попрощаться с ним. Не сказала ему три важных слова…

— Лиза, тебе лучше уйти. Тамара сейчас не в себе, ей очень непросто контролировать себя! — выглянул Евгений Фёдорович, отец Кости.

Мужчина относился к выбору сына спокойно, ему в принципе не было разницы, с кем именно Костя решил провести остаток своих дней. Он говорил, что если сын уверен, что это его женщина, то волен быть вместе с ней. Однако сильно Лизу он не жаловал, чтобы не портить отношения со своей женой. И вот теперь пытался избавиться от её общества, лишь бы не раздражать лишний раз Тамару Олеговну.

— Как это случилось? — Лиза подняла на мужчину потухший взгляд.

Ей казалось, что она сама готова попрощаться с жизнью. Боль сдавливала грудь, разрушала внутри всё хорошее.

— Авария. Машина взорвалась. Тело Кости всё обгорело, поэтому там не на что было смотреть.

Лиза вскрикнула, а перед её глазами померк свет. Последнее, что она услышала — звуки собственного искажённого голоса и слова Евгения Фёдоровича: — Тома, скорую вызови!

Пришла в себя Лиза уже в больничной палате. Она смотрела на белый, слегка обшарпанный, потолок, а по щекам текли слёзы. Кости больше нет. И последнее, что он помнил о ней, слова: «Больше никогда не возвращайся в мою жизнь». Как же больно осознавать, что не вернуть уже сказанного, не исправить свои ошибки, не сказать, что всё это было брошено от обиды. Мы осознаём всё только, когда теряем, когда ощущаем пустоту в груди и расстаёмся с чем-то важным, отрываем часть собственной души.

— Прекращай реветь, дурёха! У тебя и без того угроза выкидыша, а будешь реветь, так только усугубишь состояние! — произнесла вошедшая в палату медсестра.