Тридцать дней
Шрифт:
— Прошу прощения у благородного собрания, — произнес он. — Прибыли еще два участника Совета. И пусть их присутствие покажется вам непривычным, но они такие же жители этого мира, как и мы с вами, и имеют право услышать то, что услышите вы.
Все взоры обратились на арку. Кое-кто из магов привстал с мест, вновь активируя силу. После моего появления доверие к леору Аквею заметно снизилось. Но вот вода пошла рябью, за ее текучим вертикальным слоем появились две тени, и в залу Совета слаженно шагнули Рварн и Оэн Быстрокрылый. Они остановились, с не меньшим напряжением разглядывая сборище магов, чем те рассматривали неожиданных гостей. И вновь ропот понесся по зале. Никогда существа, подобные тригам и айрам не появлялись в замках благородных леоров. Их привыкли считать полуразумными, дикими, скорей, досадной помехой на землях, где обитали стаи, но никогда не видели союзников. Но вот полузверь и крылатый стоят здесь, как равные против равных.
Арка с шумом льющейся воды ухнула на пол и исчезла, не оставив ни единого влажного пятна. Рварн и Оэн, расправили плечи и шагнули к нам с водником. Крылатый, не изменяя своим традициям, опустился перед нами на одно колено и склонил голову:
— Ясноглазая Ирис, я счастлив, что вновь могу смотреть на тебя. Повелитель вод земных и небесных, велика сила твоя, — это уже относилось к Аквею.
— Прости, Создательница, — Рварн просто приложил мощную длань к груди. — Я не знал, кого посмел назвать своей самкой. Триги склоняют головы перед Дочерью нашего Отца.
Я улыбнулась им:
— Приветствую вас, дети лесов и гор.
— Для вас приготовлены места, займите их, — мягко велел Аквей, указывая на стулья, живо поставленные прислугой, стоило хозяину сделать знак.
Притихшие, было, маги зароптали с новой силой. Они не понимали ни приветствия, которому стали свидетелями, ни самого решения моего водника пригласить трига и айра. Сгустки силы исчезли из их рук, но возмущения во взорах прибавилось. Несколько человек уже даже не возвращались на свои места, готовые к новым протестам.
— Аквей, ты вконец решил нас унизить? — воскликнул порывистый Гресс. — Что здесь делают дикари?
— Леор Аквей, — подала голос лейда Винд, — что это всё, в самом деле, такое? Сначала вы приводите на Совет нашего врага и пытаетесь убедить нас, что перед нами друг. Теперь появление этих существ.
Стук трости об пол привлек внимание Ская, невозмутимо взиравшего на негодующих магов. Он обернулся и склонил голову, показывая, что готов слушать:
— Говорите, леор Гаст.
Пожилой воздушник, уже показавший мудрость и терпение, склонил в ответ голову, благодаря за разрешение.
— Вы видите в тригах и айрах союзников, леор Аквей? — спросил маг, и остальные стихийники замолчали, ожидая, что скажет хозяин замка.
— В совершенно правы, леор Гаст, — ответил Скай. — Наши предки и мы сами зря пренебрегали союзом с детьми этого мира. История уже много раз показала, что одни маги бессильны против темного…
— Неслыханно! — воскликнул худощавый огневик.
— Возмутительно!
— Как можно сравнивать магов с неодаренными дикарями?
Я с тревогой обернулась на тех, о ком шла речь, но Рварн и Оэн хранили молчание. Кажется, их вовсе не задевали выкрики благородных леоров и лейд. После взглянула на Ская, он переводил взгляд с одного мага на другого, оставаясь по-прежнему спокойным.
— Всё хорошо, — негромко сказал водник, заметив мой взгляд. — Я ожидал такой реакции. Пусть прокричатся. Когда поймут, что только теряют время, начнут слушать.
Новый стук трости привлек внимание Аквея. Он обернулся:
— Лейда Личфиелд, говорите.
— Благодарю, леор Аквей, — ответила женщина-землевик. Она была еще молода, но достаточно сдержана для того, чтобы вскакивать с места, подобно воздушнице Винд, заметно превосходившей по возрасту землевичку. — Я хочу заметить, что Темный обладает немалой силой, триги и айры ничего не смогут противопоставить ему или его рати. Против него всегда сражались маги по той причине, что нам есть, чем ответить.
— Вы, несомненно, правы, любезная лейда Личфиелд, — поклонился Скай. — Я, как и обещал, расскажу уважаемому Совету обо всем, как только воцарится молчание.
— Понимаю вас, — едва заметно улыбнулась лейда. — У некоторых совершенно нет ни воспитания, ни такта, ни терпения, ни уважения к своим собратьям. Зато гордости и высокомерия через край.
— А вас совсем не возмущает то, что нас ставят вровень с дикарями? — воскликнул красавец-огневик.
Лейда Личфиелд даже не повернула головы в сторону мага, обратившемуся к ней. Женщина расправила на коленях платье и ответила, так и не посмотрев на огневика:
— Меня возмущает то, что я теряю время из-за чужой несдержанности. Если нам объяснили, что дело серьезное, и пока леор Аквей не выскажется, двери не откроются, не вижу смысла в сотрясании воздуха.
— Благодарю за понимание, Камилл, — улыбнулся ей Скай.
— В самом деле, благородные леоры, лейда Винд, вернитесь уже на места, и пусть Совет состоится, — поморщился еще один огневик.
— Поддерживаю, — приподнял свою трость леор Гаст.
— А я не просто поддерживаю, я настоятельно прошу всех успокоиться и позволить леору Аквею сказать то, для чего он созвал вас, — подал голос черноволосый землевик. — Мне и без того хватает потрясений на землях моего клана.
Аквей тут же развернулся в его сторону, и по тому, как он подобрался, я поняла, что это известие имеет ценность.
— Что происходит на землях вашего клана? — спросил Скай, и кратко пояснил мне: — Эта территория граничит с землями рыжего.
Теперь и я выжидающе смотрела на землевика. Тот бросил на меня короткий ответный взгляд, после посмотрел на Аквея, но отвечать не спешил.
— Энгет, эти игры в гляделки ни к чему, — не без раздражения произнес Скай. — Дело слишком серьезное, чтобы умалчивать, возможно, о важном. Ты ближе всех к рыжему, — кто-то поперхнулся. Даже маги не позволяли себе столь непочтительно отзываться о том, кто вселял в них страх. — Что происходит на твоих землях?
Землевик поджал губы, снова стрельнул в меня глазами, но все-таки преодолел то, что сдерживало его, и ответил:
— Мы поначалу думали, что это Темный. Неожиданно загорелась Столетняя роща. Вспышка была столь неожиданной и мощной, мы даже не успели ничего сделать. От рощи ничего не осталось, одни головешки. Еще мой дед… Ладно, — он махнул рукой и продолжил: — Огонь потух с последним деревом, сам. Это случилось два дня назад, а сегодня налетел смерч. Ни с того, ни с сего. Светило солнце, чудесное утро. И вдруг поднялся ветер. Он с ревом пронесся через два села и один город. Есть погибшие и пострадавшие, я всех целителей отправил в помощь. И главное, небо даже тучами не затянуло. Смерч при ясном небе.