Тридцать шесть и девять, или Мишкины и Валькины приключения в интересах всего человечества
Шрифт:
Я тут же представил, какая может разыграться на этом несчастном для меня берегу сцена, если Мишка действительно сумеет (Сумеет! Сумеет!) при помощи дыма прочитать мои мысли. Сначала к небу пойдёт жидкий дым, потом туда же вместе с дымом повалят мои жалкие мысли. Мишка их, конечно, сразу прочитает (Прочитает! Прочитает!) и заорёт, конечно, на весь дачный посёлок.
"Как!-заорёт Мишка.-Что я вижу? Он всё ещё жалеет о том, что мы съели его ботинки! И мечтает о какой-то кожаной курточке на "молниях"?! И думает,
Нет, надо сейчас же отговорить Мишку от этой ужасной затеи.
– Слушай, Мишка,-сказал я,-а почему бы нам не поучить с тобой азбуку Морзе?.. С её помощью тоже ведь можно передавать мысли на расстоянии.
– Азбуку Морзе?
– прошипел Мишка, испепеляя меня взглядом.-Да наши радиопередатчики давно утонули при переправе через горную речку!
– Тогда, может, можно будет передать мысли при помощи тамтамов?.. Я читал про такие барабаны... Или ещё я читал про слоновьи бивни,- сказал я.-Если в них погудеть, то тоже можно передать мысли на триста километров.
– "Барабаны! Бивни"!
– сказал Мишка.-Тебе же нужно секретно передать секретные мысли, а не барабанить и не гудеть по секрету всему свету!
Я подумал, какую бы мне ещё найти отговорку:
– А штраф-то как же?
– Какой ещё штраф?
– удивился Мишка.
– Десять рублей... постановление Моссовета... в дачной ,%ab-.ab( нельзя разводить огонь...
– Огонь нельзя,-сказал Мишка.-А дым можно!
– Так ведь дыма без огня не бывает?
– А это что, по-твоему?
– спросил Мишка, подмигивая мне и хлопая рукой по рюкзаку.
– А что это такое?
– спросил я.
– Дым без огня! Вот это что такое! Мишка развязал рюкзак и, оглядываясь по сторонам, вытащил из него круглую металлическую коробку с ручкой, похожую на кассету для кино лент, только потолще, и поднёс её к моему носу.
– "Шашка нейтрального дыма,-прочитал я на этикетке, морщась от неприятного запаха.-По спецзаказу "Мосфильма".
– На киностудию за ними специально ездил,- сказал Мишка.- Три часа пиротехника уговаривал. Еле-еле уговорил.
"Ну, всё,-подумал я про себя.-Не пройдёт и получаса, как я на глазах у Мишки погорю со всеми своими жалкими мыслями".
– Слушай, Мишка,- сказал я.- А почему бы нам с тобой...
Но Мишка меня не стал больше слушать.
– Конечно,- сказал Мишка,- есть ещё такие горепутешественники, которые и дыма боятся как огня... и для которых штраф в десять рублей дороже интересов всего человечества! И которые могут придумать миллион отговорок, только чтобы...
С этими словами Мишка повалился на песок и стал изо всех сил переживать мою трусость и скупердяйство.
А я?.. Разве я мог перенести, чтобы Мишка принял меня за какого-то труса путешественника? Нет, я не мог этого перенести. Поэтому я встал и сказал.
– Хорошо, Мишка,- сказал я,-я согласен читать дым. Только давай не с помощью шашек, а с помощью папирос...
Я думал, что от папирос будет мало дыма, и поэтому Мишка не сможет узнать мои мысли.
– Никаких папирос? Только шашки!-заорал Мишка.
Как раз в это время из кустов неожиданно вышел мой папа. Он подозрительно осмотрел нас с ног до головы и спросил:
– Какие шашки?
– Ну, шашки!
– сказал Мишка.
– Ах, шашки,-сказал папа.-Ну, шашки- это хорошо...-сказал папа, глядя на обложку Мишкиной книжки... И книжки-это хорошо...- добавил он.-И шахматы... тоже хорошо... а шашки у вас есть?
– Есть,-сказал Мишка,-в рюкзаке!
– Очень хорошо!
– сказал папа.- Одним словом, мы уже уходим... дача пустая... я надеюсь... я надеюсь...
Я пошёл проводить наших до калитки, а когда вернулся обратно на берег, там уже всё было готово к чтению дыма.
Две шашки были уже извлечены из рюкзака и положены на землю недалеко друг от друга, рядом с кирпичами для сидения. Шашки оставалось только зажечь, что Мишка и сделал сразу же при моём появлении. Стоя на коленях спиной ко мне, он чир кнул спичкой, и тотчас же из-за его головы словно бы вылетела стайка чёрной мошкары. Мишка обернулся, посмотрел - меня и потёр руки.
– Сейчас...
– сказал Мишка.- Сейчас мы узнаем, чем ты дышишь...
Я присел с закрытыми глазами на кирпич и, чтобы Мишка не узнал, чем я "дышу", стал, как попугай, твердить: "Мне не жалко, что мы съели ботинки... мне не жалко, что мы съели бо тинки..."
Дым лез мне в глаза, поэтому я продолжал жмуриться и морщить свой нос.
– Глаза открой!-закричал Мишка.-Дым читают с открытыми глазами!
Я открыл глаза и увидел, что из моей шашки идёт дым какого-то подозрительного чёрного цвета. При одном виде этого дыма я первый раз за всё время перестал думать о своих ботинках.
"Ой, ой, ой,- подумал я,- какой-то уж больно страшный дым... как бы пожара не было..." И ещё я подумал, что сейчас Мишка как посмотрит на мой дым, как прочитает его и как, вероятно, заорёт:
"Что я вижу? Из шашки идёт обыкновенный дым, а этот неврастеник думает о пожаре! Трус! Ничтожная личность! И этого слабака я ещё хотел взять с собой в путешествие!.."
Но вместо этого Мишка почему-то закричал совсем другое.
– Слушай!
– закричал Мишка.-А почему это у тебя такой жидкий дым?
Я посмотрел в первый раз на Мишкин дым. Действительно, по сравнению с Мишкиным дымом мой дым представлял жалкое зрелище. Из Мишкиной шашки дым валил, как из пароходной трубы, а из моей поднимался какой-то жалкой струйкой.