Тридцать три урода. Сборник
Шрифт:
Аглая (тихо).Что?
Анна.Опять, что я умерла словно и пила его жизнь и так безумно, как никогда. Он ушел на завод пьяный, понимаешь, весь пьяный еще мною… и я тоже… я не могла его дождаться… я, помню, места не находила, бегала по дому от окна к окну, ждала и все думала: когда он войдет, я встречу его и только взгляну — и он мой опять… Но позвонили и принесли его мертвым… ты знаешь… то колесо…
Аглая (пряча лицо в руки).Ужас, ужас!
Анна (как бы с тихою властью, отнимает руки Аглаи. Задумчиво глядит в ее лицо).Он был так похож на тебя, тоже высокий, красивый, глаза горящие, темные,
Аглая (прерывает ее. Очень взволнованно. Быстро).Анна, я знаю… знаю, о чем ты говоришь. Это значит, что он очень тебя любил… Эта печаль во взгляде в самые радостные, блаженные, в самые уверяющие минуты! Она у Алексея, она у меня, у тебя, наверное, только мы сами в себе ее не видим. Ах, это печаль слишком великого счастья, слишком полной поглощающей любви!.. Страшно от слишком блаженной любви. И от страха бросаешься один к другому — да? да, Анна? теснее, теснее… даже бешенство, дикость какая-то есть в таком тесном объятии. Так, Анна, так? Может быть, это и есть предчувствие смерти — такая страсть? такая насильственная отдача себя до конца, до конца и поиски конца, потому что все кажется еще тебя осталось, еще не все отдано от тебя любимому… И боль, и боль от этого чрезмерия… (Вдруг вся в мучительном волнении.) Анна, Анна, ты не замечала этого предчувствия во взгляде Алексея? Анна, слушай, я не переживу его. Я не могу пережить… Это само должно случиться. Слушай, Анна! (Вся горячая, близко пригибается к ней.)Я не посмею убить себя — я мать. Но и пережить не могу, тоже не смею. Ты только подумай, мои дети, они привыкли начинать свой мир и кончать свой мир у моей груди. (Делает жест объятия.)Мои детки, моя улыбка и моя слеза — вот мои детки. И… Анна, на что им обломки матери полуживой, полубездушной? Куда годится нецельное? Дети милые, нет, нет, бедные мои, когда умрет он, ах, я захочу быть вашею и не сумею остаться с вами! Моя смерть случится, сама случится, понимаешь? {130} Анна, что делать? Как тогда быть? (Мечется, как бы не в себе.)Анна, Анна, ты не замечала такого взгляда у Алексея? Анна? (Ждет, вся замершая.)
Анна (молчит).
Аглая.Замечала? Анна, Анна, замечала?
Анна (молчит, сжав губы. Глядит вперед потерянным взглядом).
Аглая (внезапно вся меняется. Очень мягкая, в пугливой ласке).Прости, я прервала твою ужасную повесть. Но не думай, что я не понимаю тебя. Я плачу. Я вся плачу. Мне ничего не нужно. Я все дала бы тебе. Оттого так откровенно говорю тебе о своей любви, о своем счастье, что знаю его незаслуженным, значит, не своим. (Она волнуется, всеми силами подавляя себя, — и не может. Вскакивает, загорается, с трудам произнося слова сначала, потом несясь безудержно.)Ах, я узнала сегодня от тебя твое одиночество и твою тоску, оно навсегда стало и моею тоскою! Легче мне было бы все дать тебе и одной нести одиночество и тоску. Знаешь, это была бы такая острая радость — все дать тебе. Если бы могла, чтобы мои дети были твоими, и мой муж твоим, и чтобы ты любила их как своих, и чтоб смерти позади тебя не было, не было! Я вся, я вся далась бы тебе. Вот я! (Стоит перед Анной, вся вытянувшись. Указывает на свою грудь.)Если бы ты могла все взять из моего сердца и вынуть и взять себе все, чем оно живет, чем оно так блаженно, так полно живет, так любовно,
Задыхаясь, смолкает.
Анна (соскользнула с сундука, отомкнула его замок, откинула крышку, потом также откинула крышку второго. Странным голосом, глухим и мгновеньями вырывающимся.).Гляди, Аглая, вот их маленькие колыбельки! Вот лодочка — плетеная корзинка, вот ванна, где они хохотали в радости и брызгались водою. Вот здесь — все их вещи, вот кукла, которую проели мыши. Но видишь ли, я не сумела уберечь фланель и шерсть от моли. Все здесь полно моли… Да, конечно, их надо на чердак… или, лучше еще, потопить… Иначе моль съест твои вещи и вещи твоих детей.
Анна захлопывает тяжелые крышки сундуков, бросается на пол возле одного из них, обнимает его край и, зарыв голову в руки, разражается безумными рыданиями. Аглая стоит окаменелая, потом движется к плачущей и пугливо останавливается, беспомощно прижимая руки к лицу. Рыдания Анны смолкают, но все тело страшно потрясается.
Аглая (роняет руки. Ее губы тихо улыбаются. Она бессознательно прижимает к ним палец, как бы в знак молчанья. Идет к двери. Шепотом).Наконец, слезы! Так станет легче. (Тихо, легкая, выходит через двор в сад, едва заметно прихрамывая.)
Долгое молчание. Анна замерла все в том же положении. Изредка все тело встряхивается судорогой. Входит Алексей. Он останавливается в дверях Лицо изможденное, темное. Глаза горят из глубины, большие, неподвижные. Линия твердо сложенных губ — жестка. Он внезапно сдвигается с места, идет быстрыми твердыми шагами через комнату.
Подойдя к Анне, кладет жестко руку на ее плечо.
Анна (вскакивает одним прыжком на ноги, очень гибкая, очень молодая Глядит несколько долгих мгновений, как бы в высшем изумлении и ужасе, на него. Протягивает вперед отстраняющие руки. Едва слышно, как бы вне сознания).Брат!
Алексей (берет ее за руку и выводит на середину комнаты. Со строгою грустью и очень просто).Скажи — любовник.
Анна (поднимая руки, как бы в защиту. Быстро).Нет, нет! Я у Аглаи. Я бежала к Аглае! Зачем ты здесь?.. теперь здесь? Я думала, ты туда… один в Забытое… Аглая сюда придет! Аглая увидит тебя! Алексей, Аглая меня спасла…
Алексей (выслушав терпеливо, также строго и просто).Нам нет спасенья. Слова не помогут, и борьба не поможет. Все совершилось, и счастия нет. Неизбежность.
Анна (умоляя).Уйди. Уйди. Еще никто не знает. Аглая не снесет измены.
Алексей (не слушая ее, своим тихим неизбежным голосом).Ты напрасно вчера утром бежала из Забытого. Ты не могла спастись к Аглае… Когда я взял тебя за руку там, в вагоне, ты не могла мне отказать в этой ночи! (Вдруг задыхается. Тяжело.)Эта ночь была моею, Анна! Анна… все, что будет дальше после этого, — неизбежно!
Анна (умоляя).Отступи, Алексей! Эта ночь не может повториться.
Алексей (страстно и еще борясь с удушьем).Она повторится, она будет повторяться до моей последней ночи.
Анна (печально).Тебе мало осталось ночей жизни.
Алексей (спокойно, справившись с удушьем).Ты это знаешь?
Анна.Я это вижу в твоих глазах.