Тринадцать полнолуний
Шрифт:
— Что это было, дядя Юлиан? Как же это возможно? — переводя дыхание, спросил Генри, — скажите, вы видели тоже, что и я?
— Вы, мой друг, видели то, что просили. А мне ответили на мои вопросы, — Юлиан задумчиво, смотрел на океан, — я был на Голгофе. Но время истекло, вопросы и ответы получите, когда вернёмся. Сейчас будем действовать в обратном порядке. Разведите руки в стороны, представьте каменные стены. Надо возвращаться.
Генри расставил руки, закрыл глаза. Сначала он ощутил ладонями пустоту, потом почувствовал холодность камня. Яркий свет проник сквозь опушенные веки. Генри открыл глаза и увидел себя, сидевшим напротив Юлиана. Доктор улыбнулся ему и встал. Стенадверь квадрата, со скрежетом, отворилась, и они вышли в комнату.
Юлиан нажал маленький рычаг, стена комнаты, где находился чудесный каменный ящик, закрылась, Юлиан предложил Генри
— Ну вот, мы вернулись в нашу реальность… Спрашивайте, юноша, что вас поразило и заинтересовало. Я, как смогу, постараюсь вам ответить.
— Господи, удивительно! Вы знаете, я так растерялся, что даже не знаю, с чего начать. Я видел столько странного, почти запутался. Я очень четко видел две картины: отца и мать, которые уходили по шатающемуся мосту, я нигде в округе не видел такого. Но куда они уходили? А ещё я видел двух кадетов из нашего училища, один старше нас, а другой мой ровесник. Старший что-то читал из большой книги. Что, что это было? Эти картины были такими чёткими и яркими, а другие расплывчатые и как они связаны со мной непонятно. Как разобраться в этом?
Юлиан пристально посмотрел на Генри, покачал головой и ответил:
— Да-а, очень и очень жаль, но чем чётче было видение, значит это уже предрешено. К сожалению, уже ничего изменить нельзя, как бы нам этого не хотелось. А то, что было нечётко и туманно, то ещё можно исправить. Мы отчаянно стремимся на подсознательном уровне приоткрыть завесу тайны мироздания и своё значение в ней, тем самым, незаметно для окружающих, посылаем энергетический запрос в информационный банк земли. Ответ придёт обязательно, стучитесь и вам откроется.
— Вы говорите загадками, ну объясните же мне, что это за видения? — Генри ничего не понимал в словах доктора и уже начал сердиться, как Юлиан остудил его злость.
— Хорошо, мой друг, я постараюсь объяснить. Но сейчас, я очень устал. Это не минутный разговор. Давайте встретимся завтра и всё обсудим.
— Один вопрос, а что видели вы? — Генри понадеялся, что доктор поделится с ним своими впечатлениями, и может, хоть что — нибудь проясниться.
— О, юноша, не знаю, как можно связать наши разрозненные видения. Я был на Голгофе и провожал Иисуса в его последний путь. Да, поистине, чудовищное зрелище. Как отвратительна была толпа людей, которая, даже в последний, решающий миг, не опомнилась и не изменила ход истории.
Доктор нервно расхаживал по комнате. Потом резко остановился, одну руку засунул в карман брюк, а другой стал потирать подбородок, видимо, что-то обдумывал. Генри наблюдал за доктором, за его меняющемся лицом, ничего не понимая. Он знал библейскую историю и волнение Юлиана было ему не понятно.
— Да, но ведь именно так и должно было случиться, только так, а не иначе. Да — да, но, боже мой, как всё продумано! Потрясающе! — видимо что-то решив для себя, доктор улыбнулся и тут заметил мальчика, — о, мой бог, простите, простите меня мой милый друг! Я так взволновался своим открытием, что забыл о вас, хотя сегодняшний день для вашего учения очень важен. Давайте сделаем следующее, вы отправитесь домой и постарайтесь ничего не забыть до завтра. А утром я буду вас ждать, мы будем говорить, говорить обо всём.
Так завязалась большая дружба между доктором Баровским и юным герцогом Яровским, основанная на тяге последнего к высшим познаниям Вселенской мудрости. Юлиан был просто ходячей энциклопедией. Он был знатоком, практически, во всех областях. Они говорили о сотворении мира, о могуществе Вселенной, о человеческих судьбах, о том, как поступают люди в той или иной ситуации. Какие последствия влекут за собой необдуманные поступки. Только через два дня, Юлиан спросил у Генри, что он запомнил из увиденного. Мальчик рассказал ему всё, на что доктор ответил:
— Вы удостоились большой чести, юноша, что вам открылись тайны судьбы. Далеко не каждому позволено заглянуть в такие глубины. Господь наделил наш разум безграничными возможностями. Только те, кто истово желает научиться пользоваться этой мощнейшей машиной, и прилагает максимум усилий для обучения, тому удаётся найти ключ к этому замку со множеством секретов. В вашем случае я могу сказать только одно, предупреждён, значит вооружён. Увы, это всё что я могу вам сказать, теперь всё зависит только от вас. Нам с вами выпала возможность притронуться к святая святых. Этот могучий океан, как я уже говорил, нечто иное, как Информационное поле Земли. У каждого из живущих есть в нём своя персональная ячейка. От туда нам поступает информация почти на каждый день, всё зависит от того, как сильно мы просим подсказок от Высших сил. Как ни фантастично это звучит, но поверьте мне, буквально каждая человеческая единица обладает способностью настроиться и принять ответ. Модуль чистоты энергетического волнопотока принимается нашим мозгом на тончайшем уровне подсознания. Но чаще всего, сознание лениться обрабатывать полученную информацию, имея низкую личную самооценку. «Я не могу, я не умею, я ничего не понимаю и не хочу забивать себе голову непонятными вещами» так думают слишком многие и глубоко ошибаются. Умение услышать и понять подсказку свойственно всем, лишь бы глупое отрицание собственного таланта и существования Высшего разума не взяло верх над личностью. В наших личных ячейках заложены все размышления и выводы, сделанные не только в этой жизни, но и в прошлых земных воплощениях.
— Как в прошлых? А что мы живём не один раз? — удивлению юного Генри не было предела.
— Пока только слушайте и запоминайте, а вопросы зададите потом, — остановил его Юлиан, — как природа, песчинка за песчинкой, создаёт камень, так и мы создаём свой маленький, индивидуальный банк информации и постоянно пополняем его новыми сведениями, опытами и выводами. Есть и общая база данных, которую мы с вами видели, этот океан. Только в своё время каждый из нас сможет настроиться на него, чтобы пользоваться этой системой, как своей собственной. Необходимо постоянно работать над собой и своим сознанием, совершенствовать свою память, принять и исполнять все духовные законы. Сроки, когда человеческое сознание станет совершенством, установить невозможно, приходится только ждать, но не надеятся на то, что всё произойдёт само собой. А вот когда психологический настрой пройдёт цикл обучения, начнут поступать всевозможные открытия, гениальные идеи. Но не думайте, они незапросто возникнут в вашей голове, просто вы смогли найти тонкую тропку к общей базе данных, в которой, как мы уже говорили, собираются сведенья со всего мира, результат работы всего человечества, когда почти каждое разумное существо внесло свою лепту. Да именно так происходят гениальные открытия «С миру по нитке, достойному венец». Люди, живущие на разных континентах, воспитанные в разных культурах, разного возраста, делают одинаковые открытия, не зная о существования и работах друг друга. Просто пришло время для этого открытия, человечество уже было к нему готово. А почему происходит дублирование одного и того же — для того, чтобы самый целеустремлённый мог дать этому открытию своё имя. Энергия имени играет не мало важную роль как в этом процессе, так и во многих других. По-моему, я слишком увлёкся, вы совершенно не готовы к этому, а я уже шагнул на несколько шагов вперёд. Но ещё одно могу добавить, мы в силах влиять на судьбу, не делайте ошибок. Думайте, думайте и ещё раз думайте, прежде чем сделать следующий шаг по дороге своей жизни. Наши ошибки формируют нашу судьбу. Каждый приходит к предначертанной цели разными дорогами. В конце жизненного пути, при последнем вздохе, лишь одно имеет значение, выполнена ли миссия или нет. Завершена ли программа, или придётся возвращаться вновь и вновь к началу. Сомнений в том, что смерть это не конец, уже не требует доказательств. Запомните это, мой друг, у нас ещё будет время для встреч иобсуждений.
Юлиан попросил мальчика рассказывать о том, как протекают его беседы с матерью. Генри, с печалью в голосе, сообщал, всё по — прежнему. Они, к сожалению обоих, были вынуждены признать, больших изменений в состоянии матери не было. Она была всё так же безучастна. Состояние матери так расстраивало Генри, что о разговоре и странном путешествии с Юлианом, он почти не вспоминал. А доктор, в свою очередь, был терпелив и тактичен, чувствуя, сейчас не самое лучшее время для штудирования основных законов мироздания с юным, но бесспорно талантливым, мальчиком.
А когда каникулы Генри подошли к концу, он зашёл к матери в комнату.
— Маменька, мне пора, уже подали карету. Я буду писать, как можно чаще, а Виолетта будет читать вам мои письма, — он встал на колени и припал к руке матери.
Почувствовав прикосновение её руки, Генри поднял голову. Мать смотрела на него полными слёз глазами. Ни слова не говоря, она погладила его по голове, поцеловала в щёку и снова уставилась в окно немигающим взглядом.
— Мамочка, голубушка моя! Ты очнулась! Но почему так долго ты не узнавала меня? — от радости Генри стал целовать её руки и когда снова поднял на неё глаза, то к отчаянию заметил, этот мимолётный эмоциональный жест матери ничего не изменил в ней.