Тринадцать
Шрифт:
– Медсестра. Она не дышит. Ее задушили у себя в номере.
– Олеся?! – Олег посерел. Мгновенно одевшись, словно по боевой тревоге, он и сопровождавший его Короб поспешили вниз.
Изместьев склонился над кроватью, на которой лицом вверх с широко раскрытыми, буквально выпученными от предсмертного ужаса глазами, неподвижно лежала Казанцева.
Большинство из гостей острова ко времени их с Максом прихода, уже находились здесь. Следом за ними в комнату вошли Стеклов, Андриевская и Молодавченко.
– Выведите ее отсюда, –
– Что это у нее зажато в руке? – Изместьев поднял левую руку жертвы, кисть которой была сжата в кулак. Разжать его было не так просто, рука окоченела и никак не поддавалась. Наконец, Олегу это удалось. В его руках оказалась… карта. Это была дама червей.
***
– Кто и когда ее обнаружил? – спросил судья Стеклов у присутствующих.
– Я, – испуганно ответила заплаканная Милютина, стоявшая рядом с ним. – Я завела будильник на семь часов, хотела встать пораньше, чтобы убрать со стола и помыть посуду. Андриевскую беспокоить я не хотела. – Она всхлипнула, – а к Олесе решила зайти. Ну, чтобы она мне помогла. Дверь была закрыта. Я постучала, но мне никто не ответил. Я думала, что она спит, хотела уже идти начинать сама, но решила дернуть за ручку. Дверь была не заперта и открылась. Я зашла и… и остолбенела…
Видя, что она сейчас снова расплачется, Стеклов быстро спросил:
– Обстановка здесь, когда вы обнаружили Казанцеву мертвой, была такой же, как сейчас? Вы ничего не трогали, не передвигали? Все осталось, как было?
– Да. То есть, нет. – Она вытерла слезы. – Я не пойму, что вы у меня спросили?.. Ах да… Нет, все осталось так, как было.
– Что было потом? – пристально глядя на нее, осведомился судья.
– Я очень сильно испугалась! Я… я выбежала отсюда в коридор и стала звать на помощь. Потом побежала к Максу… э-э, в смысле Коробченко. Потом все стали выходить… В общем, вот так.
– А чем ее задушили? Веревку или что-нибудь еще вы не видели? – уточнил Стеклов, осматривая труп.
– Нет, – я же говорю, все было именно так, как сейчас, никакой веревки не было, – всхлипывая и отворачиваясь от страшного зрелища, ответила женщина.
– Я, конечно, не эксперт, – выдал свое заключение Стеклов, – но, думаю, что девчонка была задушена этой подушкой. – Он показал на лежавшую у изголовья перину. – Следов насилия на теле вроде бы нет, странгуляционной борозды на шее тоже. А положение тела потерпевшей и ее рук свидетельствуют о том, что она сопротивлялась. Возможно, – он покосился на стоявшего рядом Изместьева, – преступник зашел в номер за ней следом. Или уже поджидал ее здесь.
Присутствующие оживились.
– Ясно одно, – продолжал судья, – девушка, возвратившись от Андриевской, не успела даже раздеться.
– Точно, – серьезно сказал Бобков, – ночью, там, наверху, она была в этом полосатом халате…
– А под ним, – закончил его мысль Емельяненко, – находится ночная рубашка. Ночью, выходя из номера, чтобы подняться к Андриевской, Олеся накинула халат, а снять его не успела, потому что на нее напал убийца.
– А где ключ от номера? – подал голос молчавший до этого Изместьев.
– Вот он, в замке, – ответил стоявший ближе всех к выходу Афиногенов.
– Значит, туда его сунул преступник! Или он все же ждал ее тут? – Олег задумался. – А после убийства взял у Олеси ключ и вложил в ее руку карту?
– Следовательно, – подал голос Шкандыба, – он должен был сначала пройти на кухню, взять там карту, а уже потом напасть на девчонку. Не собирался же он снова возвращаться сюда только ради этого?
– Вам бы следователем работать, – похвалил его Стеклов. – Правильно. – Глаза судьи загорелись азартом ищейки, напавшей на след дичи. – Нужно обыскать весь этот номер, перевернуть тут все вверх дном, вдруг что-нибудь обнаружится. И неплохо было бы тщательно осмотреть весь дом, но это потом. Для начала нужно оперативно допросить абсолютно всех, включая Андриевскую. Нужно узнать, кто и что делал после того, как ушел ночью от нее. И еще. Давайте найдем место для трупа и отнесем его туда. А карты? Посмотрите, сколько их осталось? Двенадцать?
***
Труп Олеси решено было положить в одном из пустовавших помещений на первом этаже, что незамедлительно и было сделано. После осмотра ее номера и всех пустующих помещений дома, который ничего не дал, оставшиеся двенадцать собрались в столовой.
– Может, сначала привести себя в порядок, а потом уже продолжить? – спросил Молодавченко, попеременно переводя взгляд то на Изместьева, то на Стеклова.
– Я тоже так думаю, – поддержала было его Милютина, но осеклась, вспомнив широко раскрытые мертвые глаза Казанцевой.
– Неплохо бы убраться здесь, да и завтрак собрать не помещало бы, – предложил в свою очередь Семенченко.
Стеклов покачал головой.
– Я думаю, что все это мы сделать еще успеем. Сейчас важно четко понимать, кто и где из нас находился этой ночью до того, как труп девушки был обнаружен в ее комнате.
– Давайте с вас и начнем, – предложил Стеклову Изместьев, чувствовавший стремительную потерю своих позиций как старшего. – Что делали вы после того, как змея уползла из номера Андриевской?
– Хорошо, – спокойно ответил судья. – Я вместе с вами, уважаемый Олег… э-э… Викторович и вот этим молодым человеком, – кивком головы он указал на Бобкова, сидевшего на небольшом диванчике, рядом с холодильником, – убил и выбросил из дома змею. После чего…
– Кстати, расскажите, как это было, – перебила его Милютина.
– Охотно, – кивнул ей судья. – Змея уползла в дальний угол этажа, к номеру вот этого мужчины, извините, не помню, как вас?
– Захар Демьяныч, – ответил Викторов.