Тринадцатая королева
Шрифт:
«Моя королева!
Если ты читаешь это письмо, то меня нет рядом и теперь уже не будет… Это было неизбежно, мы оба это понимали. Но ничего не бойся. Уверен, что тебя убить король не посмеет… …
…
Я знаю, что тебе тяжело, но ты должна быть сильной, моя королева, моя единственная любовь… … Я так благодарен судьбе, что она позволила не только встретить тебя, но и познать взаимность тому чувству,
…
Ничего не бойся. Ты сильная, смелая, кто бы что ни говорил, ты достойна принять трон, и многие так думают. Народ на твоей стороне, Леонелла Облачная, прошу, не опускай руки… … Знаю, что тебе тяжело, сердце твоё рвётся на куски, но ты должна жить! Должна прожить долгую, счастливую жизнь, принять трон, родить наследника престола! Абрэмо недолго осталось, народ устал терпеть его жестокость, трусость и расточительство. Ты достойна управлять государством, ты будешь лучшей королевой своему народу!
…
Я люблю тебя, Боже, ты даже не представляешь, что творится в моей душе! Я счастлив любить тебя при жизни и буду любить тебя и после смерти… … Я с тобой, моя королева, моя нежная девочка, моя облачная принцесса. Знаю, ты справишься, только живи! Прошу! Ради меня, ради памяти обо мне. Пока ты жива, жив и я.
…
Сейчас твой черёд вольной стать… Если ты хочешь всего, ты должна понять, Сейчас твой черёд вольной стать… Если ты хочешь жить, ты должна знать…
… Ты моя целая вселенная Самая бесконечная гордая и верная, Ты моя целая вселенная… ты моя…»
Пока Лео разбирала неровные строчки, она чувствовала, как в груди воздуха становится всё меньше и меньше, словно наполняется огромный пузырь и её вот-вот разметает на множество частей. Она упала на бетонный пол, и наконец рыдания разорвали эту тишину и пустоту, что была в ней, омывая спасительными слезами её душу. Она рыдала, кричала, выла так, что стражники, наплевав на пост, ворвались к ней в камеру, пытались успокоить, понять что с ней.
Позвали лекаря. Придворный целитель напоил её чем-то против воли, и Лео впала в апатичное состояние, так и не разжав руку с заветной запиской. Её отнесли в опочивальню — никто этому, как ни странно, не препятствовал.
***
Леонелла не помнила сколько времени провела, то выныривая из небытия и снова впадая в истерику, то снова погружаясь в забвение. Ускользающим сознанием она понимала, что её осматривают, накладывают повязки. Чувствовала боль, когда чистили гнойные раны. Но больше всего Лео мучилась тоской по утеряной навсегда любви — как ни старалась она уберечь Матео, всё равно не уберегла, и это бессилие снедало её. Ей грезились его нежные, почти невесомые прикосновения, страстные поцелуи, сумасводящие ласки, его тёплый, обволакивающий взгляд, сильные руки… И она понимала, что ничего этого в её жизни уже не будет. Она боялась даже представить — чтобы не сойти с ума окончательно, — что испытывал Матео, когда его схватили, всё его бессилие перед королём или, может,
Но то ли отвары лекаря делали свое дело, то ли организм молодой, жаждущей жизни женщины цеплялся за выживание — настал день, когда, очнувшись ото сна, Лео не принялась сразу плакать. Она пришла в себя и заметила на своих руках повязки, сделанные её служанкой. Пэпой. Именно ею, потому что Лео сама учила её. И только потом осознала, что она не в башне, а в своих королевских покоях и чувствует себя довольно неплохо. Ещё Лео заметила, что так и сжимает ладошку с клочком-запиской. Она глубоко вздохнула, сглатывая подступивший к горлу ком, и позвала Пэпу.
— Расскажи мне, почему я здесь? — спросила Лео после приветствия, слёз и объятий любимой служанки. — Король позволил мне уйти из башни?
— Король ничего не знает, Ваше Величество. Он уже несколько дней в бреду, не встаёт.
— М-м-м, — безразлично потянула Лео, — выяснили, что с ним?
— Неизвестная болезнь, — пожала плечами Пэпа. — После… — она запнулась, с трудом сглотнув, — после того, как он избил вас и посадил в темницу, он куда-то уехал, а потом я его уже увидела с царапиной на лице. Ночью ему стало плохо. Сначала все думали, что он в очередной раз напился, вот его и выворачивает. Но ему лучше не становилось. Через пару дней он стал терять сознание, начался бред и горячка. Так до сих пор и лежит.
«Хм, — как-то отстранённо подумала Лео, убирая клочок-записку в лиф и бросая взгляд на свои, теперь уже вычещенные ногти, — значит, я была права, по углам моей темницы рассыпан яд. Что ж…»
— Ваше Величество, — тихонько позвала Леонеллу Пэпа, — я взяла на себя смелость… — она снова запнулась и испуганно заглянула в лицо королевы, — я осмотрела вас. Ну, понимаете… как вы меня учили.
Лео почувствовала, что у неё закружилась голова, когда она резко подняла взгляд на служанку.
— Ты что-то… нашла?
— Да, — прошептала Пэпа. — Ваше Величество, у вас будет…
— Тише! Не кричи так, — Лео попыталась вспомнить все, что с ней происходило последние месяцы и с замиранием сердца поняла, что это действительно могло случиться. «У меня будет ребёнок. Малыш. Моего любимого Райэля…»
Лео почувствовала, как её глаза наполняются слезами, а нос защипало. После всего того ужаса, всего, что произошло с ней, после того, как она видела отрубленную голову своего любимого, она была уверена, что в её жизни ничего хорошего больше никогда не будет. Что она всё потеряла и жить ей больше не за чем. Она пока ещё до конца не могла поверить, что её редкие встречи с Матео все же оставили в ней частичку любимого, но она чувствовала, что её жизнь меняется прямо в эту секунду. И теперь этот малыш — самое дорогое, что у неё есть. Она закрыла лицо руками, её трясло в рыданиях, но она никогда не думала, что от счастья можно испытывать такие потиворечивые эмоции. Она одновременно была безумно рада, и так же сильно сожалела, что Матео никогда не узнает, что она родит от него ребёнка. Их ребёнка. И ужасно боялась, что Абрэмо не позволит этому малышу появиться на свет, поскольку прекрасно поймёт, чей это ребёнок на самом деле.
— Моя королева, что с вами? Вы не рады?
— Ну… что ты говоришь, — заикаясь удалось выдавить из себя Лео. — Просто… Так долго не получалось. И теперь вот… Я не знаю, как это возможно…
— Это чудо! Господь послал вам воздаяние за всё, Ваше Величество! Наследника и любимого ребёнка!
— Да… Да… Ты конечно права. Любимого… — Лео подняла на Пэпу заплаканые глаза. — Только не говори пока никому. Оставим пока это в секрете. Ты написала моим родителям?
— Конечно, в тот же день! Ваш батюшка будет здесь очень скоро, со всем своим войском. Я всё написала, и верный человек отвёз весточку. Ничего не бойтесь, моя королева!