Тринадцатая реальность
Шрифт:
– Англичане были нашими союзниками в войне с Наполеоном, – сказал император, – а в остальном вы правы, хоть действительно сильно упрощаете.
– Здесь я вижу почти ту же самую картину, – продолжил я, – только почему-то европейские державы не передрались, а договорились решить свои проблемы за счет нас. Но ведь и здесь никто не желает усиления Германии! Отдать ей часть империи, чтобы немцы смогли обеспечить себя продовольствием, дешевой рабочей силой и сырьем, и что потом? Долго просуществует независимая Франция, не говоря уже об остальных? Поэтому я думаю, что в грядущей войне постараются переложить всю ее тяжесть на немцев, а потом сунуть им что-нибудь, что не
– И вы им хотите раскрыть глаза? – насмешливо спросил император.
– Прежде всего я хочу их напугать, – сказал я, – а потом, не посвящая в детали, рассказать о грядущих событиях и предложить английские колонии, а если они нам помогут, то и французские. Конечно, все они захватить не смогут, но наедятся вдосталь. Да и мы себе сможем что-нибудь прибрать. Колонии нам не нужны, но военно-морские базы не помешают. Американцы тоже постараются что-то урвать, но наследство большое: хватит на всех.
– Как вы себе это представляете? – спросил он, удивленно на меня посмотрев. – У англичан неплохая армия и громадный флот. Даже наш удар по городам не разрушит их могущества, только на время ослабит.
– Англичане, да и французы, приведут к нашей границе большие армии, – сказал я. – Даже если они планируют толкнуть немцев в огонь, чтобы те таскали для них каштаны, все равно поучаствовать придется, а потом придет время дележки, а это лучше делать с дубинкой в руке. И вряд ли они свои армии будут мешать с немцами, скорее, постоят где-нибудь в стороне. И если немцы нам подробно расскажут, где и что стоит... Наделать вакуумных бомб не так сложно, а в ночное время и наша немного устаревшая авиация сработает нормально. Выбрать хорошую погоду...
– И они будут стоять и ждать? – с сомнением сказал император. – Если объявят войну...
– А зачем ждать нам? – в свою очередь спросил я. – Выберем время и объявим им войну сами! Вручить ноту послам, а через час ударить. Они именно так и действовали. А чтобы подорвать их силы окончательно, направить к берегам Англии субмарины. Пусть скрытно подойдут к базам их флота в Портсмуте и Девонпорте. На Кипр можно послать. Где флот французов я не знаю, но должны знать адмиралы. Не знаю, сколько у нас субмарин, но в том мире их было много. Даже если стоят на консервации, можно привести в порядок. А если еще поучаствуют немцы... Это во время войны базы очень серьезно охраняются, а в мирное время это делается постольку-постольку. Чего бояться «Владычице морей» у своих собственных берегов? И удар нанести одновременно и по их передовым частям, и по городам, и по морским базам! А немцы пусть немного затянут начало войны, чтобы дать нам больше времени на подготовку.
– Сумасшедший план! – с восхищением сказал император. – Но если получится... А как вы хотите пугать немцев?
– Я бы приготовил десятка два вакуумных зарядов и взорвал их одновременно, пригласив на это зрелище немецкого посла. Уверяю вас, он будет потрясен. Немцы не идиоты и должны понимать, что их хотят использовать. Наверное, их согласие объясняется нашей слабостью. А если убедить, что никакой слабости нет?
– Посмотрим, – сказал император. – Все нужно хорошо взвесить и обговорить с самыми разными людьми. Я почти не знаю, в каком состоянии наша военная авиация, а о подводном флоте не знаю совсем. Пока не было времени этим заниматься. Давайте
– Первое, что мне бросилось в глаза, – это результаты Русско-японской войны, – сказал я. – Там это был разгром, здесь – победителей не было. Но вряд ли это сильно повлияло на немцев, разве что лишний раз показало нашу слабость. Но договор восьмидесятого года здесь не заключали, а это было гораздо раньше.
– А если вы здесь такой не один? – предположил император. – Если кому-то из тех, кто определял европейскую политику тоже дали знания будущего, но не такого далекого, как у вас. Никаких научных знаний у него не будет, а вот последствия войны он может знать. По большому счету в вашей войне все проиграли, разве что меньше других потеряли англичане. Но во второй войне, которая явилась следствием первой, и им досталось. Есть повод все переиграть? Вот что вам нужно будет сделать. Садитесь-ка у себя дома и в подробностях опишите все, что помните, по этим двум войнам. Опишите и период между ними. Свои записи отдадите мне.
– Ваше величество, – обратился я к нему, отреагировав на командный тон. – Все это уже сделано по распоряжению графа Шувалова. Осталось допечатать совсем немного.
– Вот как? – удивился он. – А Петр Павлович мне об этом не говорил. Ну и ладно, это очень кстати. Заканчивайте и отдадите ему. Еще один вопрос, и я вас отпущу. Песни из другого мира?
– Конечно, – ответил я. – Чтобы сочинить музыку и стихи для стольких песен, да еще за какие-то полгода, надо быть гением. Я их знаю сотни две, просто не все можно петь.
– А мне споете? – спросил он. – Не сейчас, а как-нибудь потом? Я бы хотел послушать о том мире. Не одни же в нем были войны! Наверное, было немало полезного, помимо науки. Но все это, когда мы переедем в Москву. Заодно и жена послушает, она от ваших песен без ума. Спасибо, князь, за то, что приехали, и за интересные мысли и прощайте! Да, скажите графу Шувалову, чтобы он ко мне зашел.
Я попрощался и вышел, закрыв за собой дверь. Шувалов о чем-то говорил со встретившим нас господином, поэтому пришлось оторвать его от беседы и передать слова императора. После этого я хотел отойти в сторону, но не получилось.
– Задержитесь, князь, – попросил меня неизвестный. – Я вас знаю, а сам вам не представился. Хочу исправить эту оплошность. Я хозяин этого дома генерал-адъютант князь Алексей Дмитриевич Хилков. Являюсь большим поклонником ваших песен, как и многие, впрочем. Вы пока не почувствовали своей популярности, но уверяю вас, что это ненадолго. Как только узнают, что вы поселились в Москве, не дадут прохода вам и вашей жене. А пока я хочу воспользоваться случаем и пригласить вас к себе. Не сейчас, а позже, когда перевезу сюда семью из Питера. Вы не станете возражать, если я вас побеспокою?
– Беспокойте, князь, – разрешил я. – У нас здесь совсем нет знакомых, если не считать мою тетю, так что с удовольствием вас навестим.
Из гостиной вышел Шувалов и быстрым шагом направился к нам.
– Вы уже поговорили? – спросил он Хилкова. – Тогда мы уезжаем. Дела, уважаемый Алексей Дмитриевич!
Уже в машине он повернулся ко мне и с укоризной спросил:
– Была необходимость говорить государю о вашей неоконченной работе?
– Завтра с утра, если придет ваша машинистка, я ее закончу, – ответил я. – Я не собирался, Петр Павлович, этим хвастать, просто император дал мне ту же самую работу, что и вы. Я не счел возможным хитрить и сказал, что она уже делается по вашему распоряжению и близка к завершению. Я что-то сделал не так?