Тринадцатая редакция. Найти и исполнить
Шрифт:
– А где ваши цепные старухи, учитель? – светски поинтересовался Дмитрий Олегович.
– Уже скучаешь по ним? Знаешь, я как-то упустил их из виду. Нужно было срочно рассчитаться за аренду зала и оставить прощальное письмо тем несчастным, которые не успели побывать на моих восхитительных выступлениях. Кстати, зачем тебе старухи? Мне показалось, что вы не слишком поладили. Но я, наверное, смогу их позвать, если хорошенько постараюсь.
– Не стоит, – покачал головой Дмитрий Олегович. – Это лишнее.
Они с Джорджем стояли
– Сколько он вам должен? – вступил в разговор Джордж.
– Много, у тебя столько нет, – перебил его Дмитрий Олегович.
– Неужели нет способов как-то выплатить этот долг – ну, скажем, частями? – не унимался тот.
– Частями тела если только, – хмыкнул Эрикссон, – по пальчику в день. Ты сможешь ежедневно отрезать от него по кусочку плоти, размером, предположим, с фалангу большого пальца? И присылать мне отрезанное DHL-ем? Я даже разрешаю использовать местный наркоз.
– Он шутит, это такой шведский юмор, – пояснил Дмитрий Олегович. – Будет здорово, если ты оставишь нас с ним наедине, я тебе всё потом объясню.
– Если будет, чем объяснять, – добавил Эрикссон.
– Послушайте, если вы маньяк или, скажем, людоед, то давайте найдём вам кого-нибудь поздоровее. – Джордж, кажется, был в ударе. – Я с этим человеком знаком со школы, он болен всеми неизлечимыми хроническими болезнями, какие только существуют на свете. Это может навредить вашему здоровью!
– Уже не может, – зловеще усмехнулся Эрикссон. – Но ты продолжай накидывать версии. У тебя довольно забавно выходит.
– Джордж, уйди отсюда, – максимально презрительным, холодным и чужим голосом произнёс Дмитрий Олегович.
– Сам пошёл! – огрызнулся тот. – Дяденька просил накидывать версии – я накидываю. Скажите, а что, если он отработает свой долг?
– Каким образом? – прищурился Эрикссон.
– Ну, каким. Вы его, например, на год, берёте в рабство…
– На год? Ещё чего. С него не меньше двух сотен лет причитается!
– Ну это вы уже загнули! – встрял потенциальный, но непокорный раб. – Думаю, существует стандартный срок.
– Ну допустим, существует, и что? – соединил кончики пальцев Эрикссон. – Да, да, действительно, существует, попадёшь ко мне в руки – узнаешь.
– Слушайте, а если я при жизни искуплю свою вину? – неожиданно предложил недостойный ученик.
– В смысле? – насторожился учитель. Джордж на всякий случай принялся считать находящиеся в помещении стулья, складывать их с находящимися там же столами, умножать на окна и делить на двери.
– В смысле – очень просто, – оживился Дмитрий Олегович. – Вы придумали мне наказание и ждёте моей смерти, чтобы можно было привести наказание в исполнение. А если не ждать? Если я при жизни расплачусь с вами, ну а когда уж умру – тогда умру? Вам это будет даже выгоднее – никуда я от вас не денусь, буду всё, что вы скажете, исполнять.
– Ничего так, смешно пошутил. Только ты знаешь, я ведь тебя всерьёз возьму в оборот. Ты и работать не сможешь, и вся та роскошь, к которой ты привык, будет тебе недоступна. С голоду, конечно, не помрёшь… Но будешь постоянно балансировать на грани голодного обморока. Чего улыбаешься?
– Меня всё устраивает. Я никогда не слышал о том, чтобы мертвецы испытывали чувство голода. А мне, не поверите, отчего-то вдруг очень собственная жизнь стала дорога. Должен ли я что-нибудь подписать или моего слова достаточно?
– Вполне достаточно, – мрачно кивнул Эрикссон. – Эй, парень, всё, хватит, остановись, сколько насчитал?
– Четыре тысячи шестьсот восемь, – очнулся от своих математических штудий Джордж.
– Четыре тысячи чего? – удивился его друг.
– Четыре тысячи всего, – развёл руками Джордж, – всего, что нас окружает.
– Отлично. Постарайся не растерять это всё к нашему возвращению, – распорядился Эрикссон.
– Вы всё-таки решили забрать его в рабство вместо того, чтобы убивать? – обрадовался Джордж.
– Какие у меня потрясающе заботливые друзья, – покачал головой Дмитрий Олегович. – В рабство спровадил – и стоит довольный. Хозяин, будет ли позволено мне, ничтожному рабу, собрать по-быстрому свои шмотки или…
– Собирай, – смилостивился хозяин. – Вряд ли они помогут тебе там, куда мы отправляемся, но ты всё равно собирай их, собирай. А ты, парень, сделай одолжение, найди Анну-Лизу и выпроводи её из этой страны.
– Пусть её иммиграционная служба выпроваживает, – надменно ответил Джордж.
– Ты слушайся лучше его, – крикнул из соседнего зала его друг, – не хами и делай всё, как он говорит. А то тоже в рабство угодишь.
– Не-а, не угодит, – пробормотал себе под нос Эрикссон, разглядывая Джорджа. – Надо же, Хозяина Места повидать довелось, маленького совсем, несмышлёного, но настоящего.
– Что-что, простите? – переспросил его Джордж.
– Анне-Лизе не надо здесь оставаться, – сказал шемобор. – Только не говори ей об этом, пожалуйста, иначе её и поганой метлой отсюда не выгонишь.
Джордж задумчиво поскрёб переносицу и пообещал выгнать Анну-Лизу из этого города, пусть даже для этого понадобится найти и использовать поганую метлу.
– Она, значит, на вашей стороне? – спросил он.
– Она на нужной стороне, – уклончиво ответил Эрикссон, – Анна-Лиза – хорошая, правильная девочка. Вот приятель у тебя – тот ещё подарок. Угораздило же тебя. Или всё же его? Думаю, что лет через десять или чуть больше – я ещё не решил, – когда я его до полусмерти измочалю и выпущу на волю, вам будет чем удивить друг друга.