Тринадцатый сын
Шрифт:
–Спасибо, Витек, что не забыл!
–Не стоит благодарностей. Могу я к тебе заехать через часок?
Красников взглянул на часы, задумался, потрогал все еще кровоточащую рану, с досады причмокнув губами.
–Давай сделаем так, – наконец ответил он. – Сейчас я себя приведу в порядок и сделаю вылазку в город за покупками. В двенадцать ноль-ноль я у тебя в кабинете. Идет?
–Идет! – охотно согласился Лепов. – Буду ждать…
Красников смыл со щеки запекшуюся кровь, залепил рану пластырем, надел костюм-тройку и, вынув из кармана портмоне, пересчитал купюры. На подарок Лизе должно было хватить. Девчушка давно бредила огромной механической игрушкой – плюшевым медведем-пандой, как-то случайно увиденным ею в одном из магазинов. Сегодня Александр Павлович собирался осуществить мечту своей любимой и единственной внучки.
Впрочем, двухлетняя Лиза не являлась Красникову внучкой в точном значении этого слова. Мама девочки – красавица Анжела – приходилась Александру Павловичу племянницей. Когда Анжеле исполнилось семнадцать, в авиакатастрофе погибли ее родители. Девушка в одночасье осталась круглой сиротой, без средств к существованию, без образования и работы. Бездетные Красников со своей, теперь уже покойной, супругой Екатериной Ивановной взяли на себя все заботы об устройстве дальнейшей судьбы Анжелы. Александр Павлович помог ей поступить в университет на юридический факультет, по окончании которого нашел племяннице работу в престижной адвокатской конторе.
Месяцами Анжела жила у Красниковых и те, всегда принимавшие ее как собственного ребенка, ласково называли девушку «доченька». Красников был весьма строг с Анжелой и одновременно безумно любил это скрашивавшее их одинокую жизнь хрупкое и веселое создание, год от года превращавшееся в прекрасного лебедя.
Настало время и у Анжелы появились поклонники. Александр Павлович злился, требовал от нее полного отчета о проведенном времени: где, когда, с кем – одним словом вел себя, как ревнивый и взбалмошный отец. Хотя в глубине души он оставался спокоен, так как не видел ни в одном из часто менявшихся ухажеров племянницы серьезного претендента на руку и сердце девушки.
И вот в один прекрасный для Анжелы и ужасный для Александра Павловича день все изменилось. Изменилась и сама Анжела. Ее девичья беззаботность куда-то исчезла. Анжела вдруг стала серьезной, в ее глазах появилась радостная грусть, от которой Красникову становилось не по себе. Он понимал, что является свидетелем рождения женщины…
Ни Красников, ни Екатерина Ивановна долгое время не могли увидеть виновника своих волнений. При появлении Александра Павловича что-то лепетавшая возлюбленному в телефонную трубку Анжела быстро умолкала и переходила в соседнюю комнату. Единственное, что сумели разузнать Красниковы за полгода тайных свиданий племянницы, так это имя ее друга – Максим.
–Какое неблагозвучное имя! – восклицал Александр Павлович, сидя в кресле со свежей газетой и озабоченно поглядывая на будильник, показывавший четверть второго ночи.
–Ты прав. Отталкивающее имя! – поддерживала его из кухни Екатерина Ивановна. – Я слышала, что плохие имена портят человеку его судьбу.
–И нервы окружающим, – недовольно бурчал Красников и, отложив газету, озабоченно спрашивал жену: – Ну и где же она в такой час может быть?..
Они ложились спать с тупой головной болью, ноющим сердцем и беспокойной душой, обставленные со всех сторон каплями, таблетками и порошками.
А Анжела приходила под утро. Тихо, как монастырская мышка, проскальзывала она в отведенную ей комнату и отсыпалась до полудня. К обеду она появлялась за столом похорошевшая, отдохнувшая, с неизменной светлой грустью в карих, чуть раскосых глазах. Красниковы наседали на нее с кучей бессмысленных для двадцатичетырехлетней девушки вопросов, на которые та лишь добродушно улыбалась.
Как-то летним воскресным вечером Красниковы, утомленные долгой дорогой и упорным трудом на кровных шести сотках, вернулись домой. Из комнаты Анжелы доносились тихие голоса. В одном из них Александр Павлович без труда узнал голос любимой племянницы. Другой же принадлежал мужчине. Сердце Красникова неприятно екнуло. Они с женой переглянулись, осторожно поставили на пол ведра с первым дачным урожаем и подкрались к неплотно прикрытой двери. Александр Павлович понимал, что подслушивать нехорошо, но в ту минуту он, не задумываясь, перешагнул через все правила хорошего тона и приличий.
Голоса за дверью умолкли. Было слышно, как Анжела хихикнула и громко сказала:
–Дядя, вы уже приехали? Заходите к нам!
Лицо Екатерины Ивановны покрылось пунцовыми пятнами, а Красников, виновато вздохнув, толкнул дверь.
–Познакомьтесь, это Максим – мой друг, – представила гостя Анжела, кивнув на статного широкоплечего парня, скромно сидевшего за письменным столом перед раскрытыми альбомами с семейными фотографиями.
Максим встал и протянул руку. Александр Павлович сдержанно кашлянул, окинул подозрительным взглядом племянницу и, не ответив на приветствие парня, скупо предложил:
–Идемте пить чай…
Их первое совместное чаепитие оказалось на редкость мрачным. Тягостная тишина распирала просторную светлую кухню, словно они сидели за поминальным столом. Анжела делала слабеющие раз от раза попытки разжечь беседу, щебеча о работе, предстоящем судебном процессе, в котором она участвовала в качестве адвоката и надеялась его выиграть, и о новом вечернем платье, присмотренном ею в прошлые выходные.
Красниковы, словно набрав в рты воды, молча кивали и усердно выдували из чашек пар. Максим, потупив грустные глаза, ковырял пальцем пластик стола. Он понял, что столь важное для него знакомство с родственниками Анжелы не состоялось. Допив свой чай и съев из вежливости предложенное ему девушкой пирожное, он ушел.
Проводив друга, Анжела вернулась на кухню и, сев напротив Красниковых, вопросительно уставилась на Александра Павловича. Дядя метнул на племянницу гневный взгляд и, не сказав ни слова, удалился к себе в комнату.
А Екатерина Ивановна принялась шепотом успокаивать и подбадривать расстроенную Анжелу…
Неугомонный же Александр Павлович в тайне от жены и от племянницы развил бурную деятельность. Подключив своих бывших коллег по службе «в органах», Красников принялся настойчиво наводить справки о Максиме, в надежде найти какой-нибудь компромат на друга Анжелы. Вскоре он выяснил, что Максим Николаев, начинающий бизнесмен с высшим экономическим образованием, владеет собственной, хотя и небольшой, строительной фирмой. Ему двадцать семь лет. Ни разу не был женат. К спиртному равнодушен, не курит. Проживает в отдельной двухкомнатной квартире в центре города. Увлекается теннисом и горными лыжами. Как говорится: не был, не состоял, не привлекался и далее в том же духе. Чем глубже Красников копался в биографии Максима, тем ниже падал его энтузиазм «вывести нахала на чистую воду и показать Анжелочке его истинное лицо».
Лишь одна страница прошлой биографии ни как не открывалась Александру Павловичу. Для него оставалось совершенно неясным, где он родился и кто были его родители. Наконец, тогда еще капитан Лепов нашел в областном архиве маленькую пожелтевшую бумажку, проливавшую слабый свет на самое начало недолгого жизненного пути Николаева. Александр Павлович не поленился лично проверить полученную информацию, однако и после этого вопросов меньше не стало.
Вскоре события окончательно вышли из-под контроля Красниковых. Анжела с Максимом объявили им, что женятся и торжественно вручили родственникам пригласительные билеты на собственную свадьбу.