Триумф Темного Меча
Шрифт:
— Возможно, возможно, — тяжело вздохнул Ванье. — Но хотя я согласен с вами во многом, сударь мой, я боюсь, что здесь я ничего сделать не смогу. Джорам, этот пресловутый преступник, обманул не только ваш народ, но и наш. Ходят даже слухи, — как бы между прочим добавил епископ, — что это он виноват в гибели Ксавьера...
Менджу улыбнулся, тут же раскусив план Ванье.
— Как бы то ни было, Джорам заставил провозгласить себя императором Мерилона. Он и этот самовлюбленный Гаральд, принц Шаракана, намерены продолжать нынешнюю жестокую войну.
Волшебник и майор обменялись взглядами — холодными
— Я знаю, что мы вроде бы враги, епископ Ванье, — помедлив, сказал Менджу, — но если бы вы ради мира могли открыть нам то, что вам известно об их планах, то мы, возможно, нашли бы способы помешать им, не дать погубить еще многие тысячи жизней...
Ванье нахмурился, сжав руку в кулак.
— Я не предатель, милорд...
— Да они завтра ночью на вас нападут, — лениво вмешался Симкин. Убрав подушку от лица, он вытер нос оранжевым платком. — Джорам и Гаральд намерены вас уничтожить. Стереть вас с лица земли, так чтобы и следа не осталось, — весело продолжал он, подбрасывая шелковый лоскуток. — Это идея Джорама. Когда в ваш мир от вас не придет ни единого известия, там, как они надеются, решат, что случилось самое худшее: яйцо треснуло. Цыпленок погиб, так что курица теперь дважды подумает, прежде чем снова откладывать яйца в это гнездо. К этому времени мы, конечно, восстановим курятник, магическая граница снова будет непроницаемой, как и прежде.
— Предатель! Зачем ты им сказал! — воскликнул епископ Ванье, делая вид, что охвачен страшным гневом, и колотя кулаком здоровой руки по столу.
— Но это же честно, — ответил Симкин, изумленно глядя на епископа. — В конце концов, — продолжал он, поднимая ногу и заставляя носок туфли разогнуться, — я же рассказал Джораму о всех их планах, о подходе подкреплений... Как мне и приказали...
— Подкрепления! Симкину приказали! Что все это значит? — рявкнул Ванье. — Вы сказали, что прибыли с миром! А теперь я вижу, что вы хотите усилить свою военную мощь? Вдобавок, — он указал пухлой рукой на Симкина, — вы использовали этого шута как шпиона! Может, именно потому вы сюда и пришли! Я вызову Дуук-тсарит!
Выражение лица Волшебника изменилось совсем чуть-чуть. От епископа не ускользнул гнев, быстро промелькнувший в глазах Менджу, и тот взгляд, который он бросил на Симкина. Будь Волшебник из Дуук-тсарит, Симкин тут же и превратился бы в мокрое, жирное пятно. Значит, самодовольно подумал Ванье, Менджу не так хорошо знает этого шута.
— Пожалуйста, не торопитесь, ваше святейшество, — смиренно сказал Менджу. — Вы сами понимаете, что нам приходится принимать меры, чтобы обезопасить себя! Подкрепление, которое мы вызвали, будет использовано только в том случае, если на нас снова нападут.
Майор Боурис шаркал ногой по полу. Ванье, бросив на него быстрый взгляд, увидел, что тот нервно ерзает в кресле.
— Что до шпионажа, то мы наткнулись на этого парня, когда он шпионил в нашем собственном лагере, и...
Симкин с улыбкой снова заставил кончик туфли изогнуться.
— Что мне на это сказать? — скромно ответил он. — Мне было скучно.
— ... и обнаружили, что он трезво оценивает ситуацию, а потому отослали его к Джораму, признаюсь, в надежде напугать его и склонить
Епископ Ванье, судя по его виду, терзался сомнениями.
— Джорам десять лет отсутствовал в Тимхаллане. Почему, вы думаете, он решил сюда вернуться? Из-за его великой любви к этому миру, что ли? — глумливо проговорил Волшебник. — Мы с вами оба понимаем, что это вовсе не так! Джорам часто похвалялся мне, рассказывая о том, как избежал столь заслуженного наказания. Точно так же он избежал наказания, к которому был приговорен в нашем мире. Он вернулся сюда потому, что его преследовали, и он хочет отомстить! Так он мне говорил.
Майор Боурис вскочил. Сунув руки в карманы, он быстро зашагал в дальний угол комнаты. Епископ видел, как побагровел его затылок над воротником мундира.
Подойдя к стене, майор протянул руку, чтобы отодвинуть занавесь.
— На вашем месте я бы этого не делал, — холодно предупредил епископ Ванье. — Вокруг Собора стоят на страже Дуук-тсарит. Как только они вас увидят, за вашу жизнь я не поручусь.
— Тут слишком жарко! — хрипло ответил майор, дергая воротник.
— Майор не очень любит закрытые помещения, — начал было Волшебник.
— Не стоит за него извиняться, — перебил епископ. — Я знаю этот тип людей.
Менджу, откинувшись в своем кресле, пытливо рассматривал епископа. Стоя в дальнем углу комнаты, майор Боурис вытирал платком вспотевшую голову и пытался расстегнуть воротник. Кардинал, повинуясь быстрому жесту епископа, бесшумно поднялся с кресла и, подойдя к майору, начал о чем-то говорить, явно для видимости.
Ванье глянул на Симкина и убедился, что молодой человек снова заснул.
Тогда епископ, сделав вид, что поддается убеждению, с должной серьезностью посмотрел на Менджу.
— Ради блага нашего мира я выслушаю ваши предложения. Не думаю, что надо вовлекать в переговоры военных. Они так мало понимают в искусстве дипломатии...
Волшебник согласно шевельнул рукой.
— Не могу не согласиться с вами, ваше святейшество.
— Очень хорошо. Единственное мое желание — как можно скорее покончить с этой злополучной войной. И, как вы и сказали, я тоже считаю именно Джорама ее причиной. Так чего вы хотите от меня?
— Джорама. И его жену. Живыми.
— Невозможно.
— Почему? — пожал плечами Волшебник. — Конечно же, вы...
Ванье перебил его:
— Джорама защищают Дуук-тсарит. Вас давно тут не было, но уж их-то вы точно должны помнить.
Волшебник явно их помнил. Его лицо чуть побледнело, он раздраженно глянул на Ванье.
— Насколько помню, среди вас, каталистов, был член этого ордена, который работал только на вас.
— Да, Палач, — кивнул епископ.
Волшебник еще больше побледнел, с трудом сдерживая учащенное дыхание.
— Да не боитесь ли вы сами замкнутых пространств? — спросил епископ.