Трое и Дана
Шрифт:
– - По...мочь?.. В чем?
– - Изгони Зло. Побей Темные Силы. Тебе ж Ящера прибить легче, чем корове слепня.
Пурпурные глаза Сокола потускнели.
– - Опять? Прибить, уничтожить, смести... Это уже было... много раз...
Таргитай заговорил с дрожью, ему что, но решалась судьба всего людства:
– - Мы -- твои дети! Ты создал нас последними! А разве последние -- не самые любимые?
Голос прозвучал еще тише:
– - Вы последние... последняя... надежда... Если и вы...
– - Но почему?
– - закричал Таргитай во весь голос.
– - Почему?
– - Рушить очень просто... Когда нет надежды... надо рушить... Я не могу создать лучше, чем сотворил... Но мир должен быть лучше...
– - Каким?
– - закричал Таргитай, срывая голос.
– - Не знаю... Я много раз перекраивал мир. Были ходячие горы и живые океаны, был мир пылающей земли, был расплавленного железа... Когда все получалось плохо, я, устав, сотворил богов... Оказалось намного лучше, я воспрял духом. Они должны были продлить мое дело. Сами перестроить, улучшить, добавить украсить...
– - Они сделали?
– - Боги вечные дети. Им хватит мощи для себя. Я дал им вечную жизнь, вот они и... не спешат.
Он опять молчал так долго, что Таргитай не выдержал:
– - Что?
Красные немигающие глаза снова остановились на нем.
– - Ты еще здесь, человек... Вы, люди, последний вздох этого умирающего мира... Последняя, угасающая надежда... Младшие боги, которые живут один миг...
Таргитай закричал, срывая голос:
– - Но как мы, такие малые, сможем сделать то, что не можешь ты?
Плечи Сокола обвисли, словно бог богов не мог больше нести тяжесть всего мира.
– - Не ведаю... Вы -- последние... Если не вы... больше некому.. конец...
Багровые глаза погасли. Сокол застыл, снова превратившись в глыбу окаменевшего света. Таргитай в великом горе отступил на шаг. Сердце прыгало, как заяц, а в животе лежала льдина. Жизнь как кощуна: чем дальше, чем страшнее. Сделать то, за что не берутся даже боги? Да что боги -- сам Род не в силах? А еще успеть в три дня?
Род блистал, но это был блеск огромного айсберга в лучах солнца. Мир был холоден и жесток.
Таргитай отступил еще. Под пяткой уже чувствовалась пустота. Он согнулся, как от резкой боли в животе.
– - Миром правят боги, -- прошептал раздавленно.
– - Одни добрые, другие злые, третьи... третьим все одно. Но любой сильнее нас во сто крат. Мы бессильны даже со всей-всей магией!
Сокол молчал. Таргитай без сил повернулся, деревянные ноги были как две колоды. Руки мертво хватались за выступы. К счастью, спускаться все же легше, иначе бы сразу...
Бессмертные боги не перемрут, оставив мир людям, и не перебьют друг друга. Но даже исчезли бы боги -- что могут люди?
Глава 9
Вокруг Олега бушевал яростный вихрь. Волосы встали дыбом, сухо потрескивали. Даже волчья шерсть встопорщилась, по кончикам прыгали искорки. Щелкали, будто кто давил вшей. Магический кокон с трудом выдерживал удары. Через скорлупу пробивался свист, треск, непрестанный скрежет, будто он ломился сквозь гору, а не несся сквозь пустой воздух.
Серое за магическим коконом исчезло почти мгновенно. Блеснул яркий зеленый свет -- вынесло за пределы ствола, но не успел перевести дух, мол, уже под кроной Прадуба, как исчезло и зеленое. Он мчался во сто крат быстрее выпущенной рукой Мрака стрелы!
Даже сквозь полупрозрачную скорлупу кокона было страшно видеть ровную серую полосу внизу. Такое зрел только однажды: скакал на обезумевшем коне, свесившись с седла от стрел киммеров, едва не вспахивая носом землю... Тогда перед глазами точно так же сливалось в серую дымную полосу.
Воздух внутри кокона превратился в кисель, загустел. Олег чувствовал себя мухой, попавшей в клейкий сок березы. Зато в лицо не дул яростный ветер, что терзал на летящем ковре, Змее, Рухе. Пожалуй, на такой скорости ветер срывал бы не только слюни, но и куски мяса.
Внезапно он ощутил едва заметное изменение. Быстро вскинул к лицу кулак. На мизинце было серое кольцо, настолько незаметное, что не вспоминал с момента находки. И не замечал: руки редко бывали другого цвета. Но сейчас колечко начало нагреваться само по себе!
Сердце застучало чаще. Горячая кровь ударила в голову. До этого мчался сквозь пространство холодный и рассудительный: что понятно, то не страшно... ладно, пусть страшно, но тот страх легко побороть, а неожиданное... или мало ожидаемое, так как втайне надеялся, может поднять волосы дыбом на затылке и шерсть по всей спине. Кольцо начало наливаться темно-вишневым цветом. Так меняет цвет железо в горне, но палец не жгло, тепло шло странно живое, словно к нему прижался сытым боком сонный котенок.
Внезапно ногам стало холоднее. Олег поспешно повторил заклятие, волосы встали дыбом: мог вывалиться из магического кокона!
Хорошо, что никто из друзей не спросил даже, куда именно пойдет искать Первоскорлупу. Даже сейчас все еще не знает, в ту ли сторону?
Впрочем, куда бы ни пошел, обязательно упрешься, если верить старым волхвам, в Край Света. Но это если верить им. Уже не раз убеждался, что древние, несмотря на расхожую мудрость, что в старину-де были умнее, на самом деле знали не так уж много. Да и то, что знали, нуждается в поправках.
Внезапно, как ножом в грудь, ударило встречным ветром. Магический кокон раздулся и с треском лопнул. Олега бросило словно на каменную стену. От страшного удара захрустели кости. Он ощутил соленую кровь во рту. Но страшнее боли было осознание, что он ударился просто о... воздух!
В панике попытался укутаться в кокон снова, но боль путала мысли, острый ветер раздирал рот и забивал легкие. Ветер сменился, свирепо дул уже снизу, с каждым мгновением сильнее. В желудке ощутил пугающую пустоту, сердце замерло. Он понял, что стремительно падает вниз.