Трое за те же деньги (сборник)
Шрифт:
— Думаю, что к Вильямсу, — доктор пожал плечами. — Но не тогда, когда у него в плече будет сидеть пуля.
Он ещё три — четыре минуты продолжал торопливо работать, зашивая и перевязывая рану на боку Эрла, наконец вытер тыльной стороной ладони лоб и сказал:
— Ну, все готово. Я зарядил вас пенициллином, растворенным в пчелином воске. Это позволит вам выдержать двадцать четыре часа. Потом он понадобится еще. И нужно будет сменить повязки. Я сделал все, что смог.
— Вы — хороший доктор, — сказал Эрл. — Чертовски хороший доктор.
— А вы — крепкий парень, — ответил доктор, укладывая чемоданчик. — Я говорю совершенно искренне. — Он выпрямился и взглянул в сторону дочери. Все в порядке, милая. Сейчас поедем.
— Я должен завязать вам глаза, док, — сказал Ингрэм. — Тогда мы можем ехать.
— Задержитесь на секунду, — мягко вмешался Эрл. — Они никуда не поедут, Самбо.
— Ты что? — опешил Ингрэм, — Я обещал их отвезти домой.
— Как только он окажется у телефона, тут же начнет звонить в полицию. Об этом ты подумал?
— И что он сможет им сказать? Только что его отвезли куда–то в сельскую местность. Они с девушкой всю дорогу ехали с завязанными глазами. И точно так же поедут обратно.
— Нет, — Эрл медленно покачал головой. — Они останутся здесь, пока мы не уедем. Решение окончательное. — Он чувствовал себя очень уверенно и был готов на все. " — Как в армии, — подумал он, где все идет гладко, когда один принимает решения, а все остальные щелкают каблуками и выполняют.»
Доктор посмотрел на Эрла без всякой опаски или злости, только какой–то упрямый желвак заиграл на челюсти.
— А теперь послушайте меня, — медленно произнес он. — Мы едем домой. Я залатал вас так, как смог. А теперь я намерен отправиться домой и забрать с собой дочь. Вбейте это себе в башку.
Эрл снова покачал головой.
— Вы останетесь, доктор. До тех пор, пока мы не уедем.
— Они к нам очень хорошо отнеслись, — горячо вмешался Ингрэм. — Ты же знаешь, что он спас тебе жизнь. Мы заключили сделку, и он свою работу выполнил. Теперь я должен выполнить уговор.
Эрл рассмеялся. Он великолепно себя чувствовал, а в легкой голове бродил хмель. Пистолет был у него под рукой; именно это позволяло ему смеяться. Ингрэм оставил оружие в плаще, который бросил ему на колени.
— Ты не высовывайся, Самбо, — бросил он, — я же сказал, что сам буду командовать парадом. — Эрл сел на диване и вытащил пистолет из кармана плаща. — Небрежно обращаешься с оружием, Самбо. В армии ты бы за это угодил под трибунал.
— Какого черта, что с тобой произошло? — сердито спросил Ингрэм. Перестань болтать про армии. Ты не в своей поганой казарме.
Девушка неуверенно встала, на губах её застыл крик ужаса.
— Папа? Папа, где ты?
Врач крепко обнял дочь за плечи.
— Мы поедем домой, милая, — сказал он. — Я тебе обещаю.
— Сейчас вы не сможете этого сделать, док, — Эрл, лениво покачивал пистолет в руке. Он чувствовал себя гигантом; сочетание таблеток и алкоголя привело к тому, что самоуверенность все шире растекалась по его артериям. Я вынужден задержать вас здесь. Вы же разумный человек и все понимаете.
— Теперь послушайте, — напряженным голосом сказал доктор. — Если мы быстро не вернемся домой, моя жена позвонит в полицию штата. Вы этого хотите?
— Ну, мы не можем помешать ей, — задумчиво протянул Эрл и кивнул врачу. — Вы все продумываете наперед, не так ли?
— Я просто стараюсь рассуждать разумно. Вы ничего не выиграете, если будете удерживать нас здесь.
— Да, это верно, — согласился Эрл. — Задерживать обоих не имеет смысла. Поэтому мы оставим девушку. Пожалуй, так будет лучше, верно, Самбо?
— Ты порешь чушь.
— А что я скажу жене? — устало спросил врач. — Об этом вы подумали?
— Можете сказать, что она осталась на ночь у кого–нибудь из друзей.
— Мать сразу догадается, что я лгу.
— Тогда скажите правду, — предложил Эрл. — Так будет разумно, верно? Просто скажите правду и сделайте вид, что все идет нормально. Позвоните в школу, что она заболела или что–нибудь в этом роде. Мы задержим её до тех пор, пока не будем готовы уехать. Тогда вы не решитесь бежать в полицию, не так ли, доктор?
— Моя жена не очень хорошо себя чувствует, — сказал доктор. — Я не смогу сказать ей правду. Такой удар может её убить.
— Это ваши проблемы, — резко оборвал Эрл; гнев нарастал в нем и искал выхода. — Она ваша жена, а не моя. Скажите ей что угодно, что захотите. Важно, чтобы она вела себя тихо. Иначе не видать вам своей маленькой миленькой девочки.
— Ты мерзкий вонючий подонок, — с тихой яростью бросил врач. — В тебе нет ничего, кроме грязи — ни грамма порядочности. Ты крепкий парень, это верно, кровяное давление у тебя продержалось четыре часа после ранения. Такую реакцию действительно можно встретить только у животных. И вся твоя храбрость только в том, что у тебя в руках пистолет. Без него ты бы сейчас просто ползал в грязи.
— Заткнись! — рявкнул Эрл. — Еще слово, и я проделаю дырку у тебя в голове. Думаешь, я шучу?
Он заставил себя встать на ноги, покачиваясь, как боксер, получивший нокдаун; по всему телу неожиданно разлилась страшная слабость.
— Ты думаешь, что я шучу, да? Хочешь умереть на глазах своей маленькой девочки?
— Нет… я тебе верю. — Губы доктора словно окаменели. Он отступил на шаг, продолжая крепко обнимать дочь. — Тебе нужно успокоиться. Ты же болен.
Ингрэм поспешно загородил его.
— Послушай, белый, если ты хочешь в кого–нибудь выстрелить, стреляй в меня, — сказал он тихим, слегка дрогнувшим голосом. — Давай. Ты же у нас герой со всеми своими медалями. Здесь тебе представляется шанс заработать ещё одну. Застрели меня, а потом доктора, который спас тебе жизнь, а потом эту маленькую девочку. За это ты получишь большую медаль. Но потом ты останешься один. Запомни это, белый.