Троецарствие (том 2)
Шрифт:
– Теперь мне самому придется съездить в Цзинчжоу и посоветоваться с Чжугэ Ляном.
«Должно быть, Чжугэ Лян боится, что я совершу великий подвиг, командуя битвой за Сычуань, и решил помешать мне. Видно, поэтому и прислал он такое письмо», – подумал про себя Пан Тун и, обращаясь к Лю Бэю, сказал:
– Я тоже наблюдал небесные знамения и видел, что звезда Ган стоит в западной части неба. Это предвещает большую удачу – вы возьмете Сычуань! И я знал также, что звезда Тайбо движется в сторону Лочэна. Это было предзнаменование, что вы казните Лэн Бао. Господин мой, вы должны без всяких колебаний смело идти вперед.
Решив последовать совету Пан Туна, Лю Бэй приказал Хуан Чжуну и Вэй Яню возглавить передовые отряды и выступить к Лочэну. Тогда Пан Тун спросил Фа Чжэна:
– Сколько дорог ведет к Лочэну?
Фа Чжэн на память начертил карту. Лю Бэй взял ее и сравнил с той, которую когда-то оставил ему Чжан Сун. В чертеже Фа Чжэна не оказалось ни единой ошибки!
– Севернее гор есть проезжая дорога, она ведет прямо к восточным воротам Лочэна, – пояснил Фа Чжэн. – А к югу от гор есть глухая тропа, ведущая к западным воротам. Войска могут идти и тем и другим путем.
Пан Тун обратился к Лю Бэю:
– Я пойду за Вэй Янем по южной тропе, а вы, господин мой, идите за Хуан Чжуном по большой дороге, пролегающей севернее гор. Мы подойдем к Лочэну одновременно и завладеем им.
– С детских лет я хорошо езжу верхом и стреляю из лука, – сказал Лю Бэй. – Мне привычнее ходить по глухим тропам; прошу вас, учитель, идите проезжей дорогой.
– На большой дороге могут оказаться войска противника, – возразил Пан Тун. – И вы, господин мой, быстрей справитесь с ними.
– Нет, учитель, – воскликнул Лю Бэй. – Я видел сон, будто кто-то изо всех сил ударил меня по правой руке тяжелой железной палкой, и я ощутил острую боль. Предчувствую я, что этот поход не будет для нас счастливым…
– Нельзя верить снам! – воскликнул Пан Тун. – Храбрый воин перед сражением не думает ни о смерти, ни о ранах!
– Признаться, письмо Чжугэ Ляна вызвало у меня большие колебания, – промолвил Лю Бэй. – И я хотел бы, чтоб вы остались охранять город Фоучэн.
– Да, этим письмом Чжугэ Лян смутил вашу душу! – рассмеялся Пан Тун. – А ведь он всего только не хочет, чтобы я один совершил великий подвиг. Колебания и сомнения довели вас до тяжелых снов. Что вас тревожит? Вот я никаких дурных предзнаменований не вижу, но ко всему готов. Прошу вас, господин мой, не будем об этом говорить! Лучше поскорее приготовиться к походу.
И войску был отдан приказ выступать с рассветом. Вперед пошли отряды Хуан Чжуна и Вэй Яня. Лю Бэй принял порядок, предложенный Пан Туном.
Вдруг конь, на котором ехал Пан Тун, шарахнулся в сторону, словно чего-то испугался, и сбросил седока на землю. Лю Бэй схватил коня за поводья.
– Зачем вы ездите на этом негодном животном? – вскричал он.
– Я уже давно езжу на этом коне, – отвечал Пан Тун, – но такого никогда с ним не случалось!
– Говорят, если конь перед битвой испугается, значит всаднику грозит гибель! – произнес Лю Бэй. – Мой белый конь смирен и прекрасно обучен. Давайте-ка лучше мне вашего коня, а вы поезжайте на моем.
И они обменялись конями. Пан Тун с благодарностью промолвил:
– Я глубоко тронут вашей заботой! Умри я хоть десять тысяч раз, все равно я не отплатил бы за вашу доброту.
Вскоре дороги их разошлись, и, глядя вслед удаляющемуся Пан Туну, Лю Бэй испытывал невольное беспокойство, и тяжело было у него на душе.
Тем временем в Лочэне военачальники У И и Лю Гуй, узнав о гибели Лэн Бао, созвали военный совет. Чжан Жэнь сказал:
– Я знаю за городом, к югу от гор, глухую тропинку. Она имеет для нас важное значение. Разрешите мне с отрядом охранять эту тропу, а вы оставайтесь в Лочэне, чтобы здесь не произошло никаких неожиданностей.
В этот момент разведчики донесли, что войска Лю Бэя идут к городу по двум дорогам. Чжан Жэнь поспешно повел своих воинов на южную тропу, где устроил засаду. Он велел пропустить мимо этой засады отряд Вэй Яня.
Вскоре показались всадники самого Пан Туна. Воины Чжан Жэня из засады увидели военачальника на прекрасном белом коне и, указывая на него, говорили друг друг, что, наверно, это и есть Лю Бэй. Чжан Жэнь тоже так подумал и, обрадовавшись, приказал готовиться к бою.
Войско Пан Туна безостановочно шло вперед; подняв голову, военачальник окинул взглядом окрестности. Густо заросшие лесом горы тесно подступали одна к другой, образуя узкое ущелье. Было начало осени, деревья стояли одетые пышной листвой. Внезапно в сердце Пан Туна закралась тревога. Он придержал коня и спросил, что это за местность. Среди его воинов был сычуанец, недавно сдавшийся в плен; указывая рукой вперед, он сказал:
– Вон там склон Погибшего феникса.
Пан Тун вздрогнул: «Плохое предзнаменование для меня! Ведь мое даосское прозвание Фын-чу – Птенец феникса! Здесь меня ждет несчастье!»
И он приказал быстро повернуть назад. Но в этот момент впереди на склоне горы послышался треск хлопушек и сразу же, как саранча, оттуда посыпались стрелы. Стрелки из засады метили в воина на белом коне. Так погиб от вражеских стрел несчастный Пан Тун, тридцати шести лет от роду.
Потомки сложили стихи, в которых оплакивают его:
Как вал изумрудный вокруг раскинулись древние горы,И здесь он в теснине глухой нашел себе вечную сень.Досель о коне боевом по селам идут еще слухи,И дети с тех пор узнают чудесное пение чжэнь [ 2 ].Он долго лелеял мечту страну разделить на три частиИ тысячи ли проскакал, ведомый заветной мечтой.Кто знал, что Небесный пес на землю падет с небосводаИ воину не суждено с заслугой вернуться домой.2
Чжэнь – название сказочной птицы.
А на юго-востоке в былые времена мальчишки распевали песенку:
Раз Феникс связался с ДракономИ в Шу сговорились пойти.Прошли половину дороги,И Феникс упал на пути.Погиб он на склоне восточномГоры, что ушла в небосклон.Когда ж все дороги открылись,В живых лишь остался Дракон.Оставшийся без начальника отряд Пан Туна оказался зажатым в горах. Более половины воинов было убито. Немногим из тех, кто шел впереди, удалось вырваться и догнать Вэй Яня. Они сообщили ему о несчастье, и он решил вернуться, чтобы помочь разгромленному отряду. Но Чжан Жэнь перерезал путь, и его воины с гор осыпали противника стрелами из луков и самострелов. Войско Вэй Яня пришло в смятение.