Трофей бандита

Яблонская Альбина

— Что, серьезно?

— Да нет, — улыбнулся он, — шучу. Я тоже пью горький. У нас тут нет сахара. Так что… жизнь тут не сахар.

— Это я уже поняла, — поджала я губы с иронией. — Тут я с тобою согласна.

— Да уж… — подытожил задумчиво Макс и уперся взглядом в стол, размышляя о чем-то. А затем он сказал то, от чего у меня снова по спине забегали мурашки: — На протяжении стольких лет я мечтал тебя убить… Я очень хотел это сделать. Просто спал и видел, как я лишаю тебя жизни, — говорил он медленно и спокойно. — Это было… это был мой смысл жизни. Идея фикс… Ага. Это все, что двигало мною, заставляло карабкаться к тому моменту, когда я смогу тебя наконец… наконец придушить… Хах… — усмехнулся он собственным словам. — И когда я увидел тебя впервые после разлуки, то

был просто уверен… просто уверен, что вскоре этот момент придет. Что вот-вот и я наконец… — Макс щелкнул пальцами и сказал: — Наконец прикончу тебя… Исполню свое предназначение и смогу успокоиться. Обрести душевный покой. Забыть обо всем. Просто знать, что справедливость восторжествовала, баланс добра и зла опять восстановлен. Но затем… спустя пару дней, пообщавшись с тобой и подумав обо всем этом как бы со стороны… — качал он головой, — я вдруг понял, что это ничего уже не даст… Ничего не даст. Это самообман. Да, самообман… Ведь твоя смерть не исправит того, что было в прошлом. Это не сделает меня счастливым. И даже не сделает менее несчастным… Это вообще ничего не изменит. Все останется, как прежде. Все будет там, где и сейчас… Я внезапно понял, что после твоего убийства мне не станет легче. Нет. Не станет, нет… — Грустно улыбнулся Макс и показал на меня пальцем. — Легче станет только тебе, Лиса. Ведь ты уже не будешь мучиться. Мучиться из-за того, что не можешь изменить. А вот я продолжу страдать, как бы парадоксально это ни звучало. Если бы ты умерла, то уже бы не вспомнила о том, как предала нас тогда. Тебе бы уже было все равно. Абсолютно все равно. Все. Равно, — говорил Чернов, смотря мне в глаза. — Ты бы не чувствовала боли. Не чувствовала страха… Не ощущала чувства вины… Просто ничего. Словно ничего и не было… Хотя это отнюдь не так. Потому что все это было. Я точно это знаю. Ведь мы были живы. Живы по-настоящему. Мы были счастливы. И все это могло бы существовать сейчас. Если бы не ты… — Макс поднял со стола чашку дрожащими руками и выпил остаток кофе. А потом добавил: — Вот только и отпустить я тебя тоже не могу. Прости, Лисенок. Но это невозможно. Я к тебе слишком привязан. И теперь ты будешь со мной.

28

Покинув наконец свою темницу, я не знала, радоваться мне или же срываться с места и бежать обратно в подвал, чтобы оградить себя от Макса. Если раньше мне было страшно от мысли, что он не удержится и в порыве сожмет мое горло слишком сильно или не станет останавливаться и продолжит бить, пока не забьет меня до смерти… то теперь я уже ничего не боялась. Я просто понимала, что самый худший сценарий уже наступил, ведь именно эта участь меня пугала сильнее всего. Быть его марионеткой. Стать игрушкой Макса и делать вид, что жизнь в условиях банды мне по душе.

Но это было вовсе не так. Очень мягко говоря. Я поклялась себе, что не повторю судьбы матери — завяжу со спиртным, не буду принимать наркоту. И самое главное — полностью откажусь от преступного образа жизни. Только так я могла добиться нормального будущего. Но рядом с Черновым такого будущего не найти. Здесь у меня не будет никакого будущего. Это полный тупик.

— Ты решил силой удерживать меня здесь? — качала я головой разочарованно. — Почему бы тебе просто не отпустить меня, Макс?! Зачем тебе все это?! Мы уже никогда не будем парой, разве ты не понимаешь?! Это невозможно! Просто абсурд! Ты и я — мы огонь и лед! Ты хочешь разбоя, а я хочу жить нормальной жизнью!

— Хм, — улыбнулся хитро Макс и откинулся на спинку стула, скрестив руки.

— Тебе забавно, да? Забавно? Ты выдернул меня из нормальной жизни, чтобы втоптать в дерьмо. А теперь… теперь ты надеешься вернуть то, чего давно нет? Ты ведь сам говорил, что тот парень, что был восемь лет назад, давно умер… Что дальше? Чего ты от меня ждешь? Что я притворюсь, будто мне все это нравится, и тупо брошусь тебе на шею, да?! «О, Макс! Как классно, что ты надо мной поиздевался и разрешил остаться здесь, в этой… богом забытой ж-жопе!» Так ты представлял мою реакцию, да?! Я не хочу здесь находиться, не хочу! Мне противен ты, мне противен твой образ жизни,

я хочу… хочу обратно к Роберту… Он — моя судьба! Он — не ты! Вот с ним мне хорошо. А с тобой я на одном поле не сяду даже…

— Ты закончила? — нахмурил брови Макс.

Мне хотелось продолжать, но его суровый взгляд заставил умолкнуть. Очевидно, что все эти слова уже никак мне не помогут. Мой похититель был непробиваем. И в любой момент мог заткнуть мне рот грубой силой. Поэтому я прекратила сыпать словами, как из ведра, и разочарованно кивнула:

— Да.

— Вот и отлично, — встал Макс из-за стола и добавил: — Пойдем, познакомлю тебя с ребятами. Отныне ты часть семьи, так что вливайся.

Вот еще. Вливаться в «семью»? Неужели он и правда верит, что я стану помогать его банде? Да я лучше под поезд брошусь…

Но выбора не оставалось. Макс остановился в дверях и вопросительно смотрел в мою сторону, красноречиво вздернув брови.

— Ну хорошо-хорошо, — пыхтела я, следуя за ним. — Лучше бы я не выходила из подвала, честное слово.

Мы вышли из кухни и как будто попали в совершенно другой мир. За дверью этой фанерной будки открывался бескрайний павильон какой-то заброшенной фабрики. Вдоль стен стояли ржавые станки, на них уже давно ничего не обрабатывали. От сквозняка болтались цепи и крюки, конвейер для готовых изделий был захламлен ящиками с патронами, оружием и какими-то запчастями. Воздух под потолками из грубых стальных балок был пропитан дымом и музыкой. Гитарные рифы из магнитофона будто рвали этот туман на отдельные куски, заставляя его клубиться и течь по солнечным лучам из окон.

Когда-то здесь кипела фабричная работа. Грузовики подвозили сырье, рабочие трудились по сменам, выполняя план. Было много людей, много разных голосов, все честно выполняли задачу, получая за это заработную плату. Но теперь здесь жила банда. Пускай немногочисленная, но очень опасная шайка головорезов. И мне предстояло с ними познакомиться…

Прямо посреди цеха стоял до боли знакомый автомобиль. Длинный и тяжелый, роскошный, с комфортабельным салоном и люком в крыше… Очень походило на мой свадебный лимузин. Вот только этот был черный.

— Привет, Асафа! — окликнул Макс чернокожего с дредами.

Очень длинными и толстыми дредами, собранными в хвост — как будто черный плащ какого-то суперзлодея. Или, скорее, щупальца некого Ктулху, словно получеловека-полуспрута. При этом Асафа был одет в странную кожаную жилетку на сотню карманов, как это бывает у охотников. Вроде Крокодила Данди.

Этого засранца я узнала с первого взгляда, ведь именно его хитрая морда улыбалась перед тем, как вырубить наш ролл-ройс электрошоком. Сейчас он копошился с каким-то стремным пулеметом, устанавливая его на крышу машины — стоя грязными сапогами на белоснежном сиденье.

29

— Йоу, мэн! — выкрикнул парень и снял в знак уважения свою нарочито-белую шляпу. Как у ковбоя-стриптизера. — Респект тебе, чувак! Такую классную тачку ты мне подогнал! Я уже многие годы ищу что-нибудь такое, чтобы большая хорошая машина! Которая не перевернется от парочки классных пушек!

Асафа говорил очень бегло и слегка неразборчиво. Мне с непривычки было трудно понять некоторые слова — уж больно странно он их коверкал на собственный лад. Как будто это и не английский вовсе, а какой-то «вуду-диалект».

— Нравится? — гордился Макс своим подарком.

— А то, бро! Офигенно просто! Очень нравится! Респект тебе, чувак! Реально классная тачила!

— На здоровье. Главное, чтобы ты был доволен и как следует стрелял из своей пукалки… Это Асафа, — повернулся ко мне Макс, — он у нас типа оружейника. Может достать любое оружие, будь то пистолет, автомат или какая-то редкая пушка. Хоть и военную ракету.

— Понятно, — ответила я без энтузиазма.

— Да я что угодно достану! — крикнул Асафа. — Хоть и чертову Звезду смерти, как у долбаного Дарта Вейдера! Да это не вопрос вообще, никакого базара, ага! Макс говорит — надо пушка! Асафа достает эту пушку! Вот она, пушечка, пожалуйста! А еще я неплохо стреляю из этих пушек — палю, как хренов Клинт, мать его, Иствуд!