Трофей для Зверя
Шрифт:
— Давай, — потянула за поводья, — пора отправляться в путь.
Кляча мотнула головой, то ли протестуя, то ли соглашаясь, и тронулась следом за Меленой.
Медленно, стараясь не увязнуть в снегу, они преодолевали шаг за шагом. Когда выбрались на пустынную дорогу, стало немного легче. Копыта не так проваливались, и полозья легко скользили по укатанному.
Чем дальше они продвигались вглубь страны, тем сильнее становилось ощущение беды, пришедшей в Милрадию.
Раньше, даже на небольших дорогах в глуши можно было встретить путников. Теперь
Еще одна деревня, попавшаяся им на пути, оказалась заброшенной. Здесь не было разрушений и пожарища, как на прошлой, но от этого пустые дома казались еще страшнее. На столах стояли тарелки с замершим обедом, скомканная одежда валялась где попало, игрушки смотрели своими пустыми глазами в потолок. Все было так, словно люди побросали то, чем занимались и в спешке покинули деревню.
Без растопленных печей дома выстыли. Морозные узоры покрывали окна не только снаружи, но и внутри, вода в умывальниках замерзла, а хлеб, оставленный на столе, прекратился в кусок льда.
Из крайнего дома Мелена забрала три ватных одеяла и со всех сторон обложила бледного, словно смерть, кхассера. Эсса довольно заурчала и, забившись поглубже в теплый кокон, снова заснула.
Мелене тоже хотелось спать, но нельзя. Не сейчас.
Еще дважды им на пути попадалась разорванная изнутри земля. И каждый раз вокруг виднелись явственные следы битвы: отпечатки магических ударов, поломанные копья и обгоревшие останки чудовищ.
Тел защитников было не видать.
И каждый раз сердце сжималось от тревоги. Они ведь выстояли? Справились? Откинули обратно злобных тварей?
Должны были справиться. Иначе плохи дела. Даже ей, привыкшей к крови и жестокости, становилось не по себе, когда думала, сколько жертв ждет Милрадию, если рой прорвется в полную силу.
В третий раз они нашли провал, когда до Асоллы оставалось всего несколько часов пути. Совсем небольшой и тоже обожженный, но когда Мел привычно направила клячу в обход, что-то показалось странным.
Неясная тревога заставила ее остановить повозку в стороне, а самой вернуться к провалу. С ним было что-то не так, неправильно. Мел прошлась вдоль края, заглядывая внутрь, но ничего кроме черных обвалов не увидела.
Пусто. И все-таки не так, как в предыдущих местах.
Что именно не так, Мел поняла, только когда прикоснулась ладонью к разбросанным повсюду камням. В них тоже звучали отголоски темных колоколов, только не затухающие, как прежде, а живые. Пульсирующие в такт чужому сердцу.
Мел прислушалась. Не к звукам снаружи, а к тому, что творилось внутри. Камень откликался на ее призыв, раскрывая свои секреты.
Кто-то еще говорил с ним. На другом языке, грубо, заставляя прогибаться и пропускать сквозь толщу. Этот кто-то двигался под землей и был небольшим, злым, раненым и призывно гудящим.
Валлен. И откуда-то издалека шел едва уловимый отклик на его колебания.
Он звал своих.
Мелена чувствовала его магию, так похожую
Она опустилась на колени. Прикрыла глаза, нащупывая нарушителя границ и направила туда свою силу. Но не для того, чтобы погубить. Она захватила его в каменные объятия, блокируя сигналы, не позволяя вырваться и скрыться в толще, и начала медленно вытягивать на поверхность. Сантиметр за сантиметром, преодолевая сопротивление твари, она тащила ее кверху.
Местрах в десяти от нее раздался треск, и снежный покров осел, провалившись внутрь.
Валлен яростно кряхтел и упирался, но упрямство Мелены оказалось сильнее. Она сковала его каменными тисками и только после этого подошла ближе.
Это был не тот монстр, который появлялся в воспоминаниях Маэса. У него не имелось ни птицеподобной головы, ни суставчатых ног, ни жесткого панциря. Наоборот он был мягким и больше походил на жирную личинку медведки. Такой же бледный, с темной головой и маленькими, непрерывно шевелящимися лапами по обе стороны колыхающегося желеподобного туловища.
Оно было отвратительно. Но именно оно было тем, кто прорывался сквозь толщу земли, ведя за собой остальных.
***
Первый порыв — раздавить тварь. Сжать в каменных тисках так, чтобы вонючие внутренности брызнули во все стороны и гул, подзывающий других валленов, наконец затих.
С трудом, превозмогая саму себя, Мелена сдержалась. Находка может пригодиться в борьбе с роем, а значит личинку нужно обездвижить и забрать с собой.
Мел достала веревку, уже спасшую жизнь императору, и накинула петлю на рыхлое извивающееся тело. Затянула, так что та впились в бледный покров, и рывком вытащила из каменной чаши.
Валлен разразился недовольным злым визгом, и там, где его брюхо терлось по льду, оставались зеленые мазки.
Этак он сдохнет, если его волоком до столицы тащить!
Мелена скрутила его еще несколько раз, притянув трепещущий хвост с бурой щетиной на конце к мерзкой морде. Зубов у этого валлена не было. Похожий на присоску розовый рот сжимался и раскрывался, издавая хлюпающие звуки.
Мел затянула его еще сильнее, на всякий случай поставила каменную заслонку, чтобы не сбежал, а сама ринулась к старой сосне, росшей неподалеку. Вбила колышек в трещину на стволе, расширяя до тех пор, пока не удалось просунуть пальцы и как следует ухватиться, и оторвала целый пласт мертвой, насквозь промёрзшей коры.
— Карета подана, — Мелена швырнула кусок на землю и толкая ногой, закатила на него извивающуюся, злобно клокочущую личинку. Чтобы она замолчала и перестала скрежетать — пришлось накинуть на нее старую тряпку. Сразу стало тише.
Время от времени она выгибаясь в попытках скинуть с себя путы, но ее потуги заканчивались неудачно. Уж кто-кто, а Мелена, всю жизнь проведшая на службе, прекрасно умела вязать узлы.
Она привязала самодельные санки позади волокуш и, взяв лошадь под уздцы, снова отправилась в путь.