Троил и Крессида

Чосер Джеффри

Ведь мы уж подступаем к сути дела.

Ты, верно, удивишься; но поверь:

Во всем, что ни услышишь ты теперь,

Нет ровным счетом ничего дурного -

Иначе б я не вымолвил ни слова!"

– "О дядя! Я и так едва дышу,

От страха обезумела и вместе

От нетерпенья. Смилуйтесь, прошу,

И в рассужденья новые не лезьте.

Будь то дурные иль благие вести,

Я слышать их желаю сей же час!"

– "Так слушай же! вот весь тебе мой

сказ:

Приамов сын, Троил высокородный,

Что славою столь ранней облечен

И доблестью, и мудростью природной, -

Любовью на погибель обречен:

Тобой, моя Кресида, бредит он!

Сведет ли эта страсть его в могилу -

Зависит от тебя: казни иль милуй.

Я все сказал. Но знай: коль ты убьешь

Царевича презрительным отказом,

Я жить не стану! Видишь этот нож?

Пронжу им горло, не моргнувши глазом!

(Тут слезы он утер.) Когда же разом

С Троилом ты покончишь и со мной -

Пойдет ли впрок улов тебе двойной?

О принц! мой добрый господин, с которым

Я дружбой связан! жизнь ему вернуть

Одним ты можешь милостивым взором.

Увы! собой не дорожа ничуть,

В бою он смерти подставляет грудь,

Он гибнет на глазах... Творец небесный,

Зачем ее ты создал столь прелестной!

Племянница! коль от руки врага

Падет надежда наша и опора,

Коль жизнь его не больше дорога

Тебе, чем жизнь какого-нибудь вора, -

Подобного злодейства и позора

Ты не искупишь красотой своей!

Запомни это и уразумей.

Проклятие каменьям самородным,

Коль сила им благая не дана,

Растеньям пышноцветным, но бесплодным,

И прелести, что сердца лишена!

Красой с рожденья ты облечена,

Но есть ли милосердья в ней крупица?

Коль нет - тебе не стоило родиться!

Ты мнишь, быть может, что расставил сеть

Пандар тебе, что сделался он сводней?

Нет! Коли лгу, согласен я висеть

С тобой и принцем вместе хоть сегодня

На городской стене и страх Господний

Вселять в зевак! Нет, вовсе ни к чему

Мне пособлять бесчестью твоему.

Поспешных клятв, излишних ли стараний

Не надобно; прошу лишь об одном:

Чтоб с большей ты приязнию, чем ране,

Его встречала - взглядом ли, кивком,

Улыбкой привечала, - так спасем

С тобою мы от гибели Троила

(Что на уме лишь у меня и было).

Суди сама: чего страшиться тут?

Иль, скажешь ты, пойдет худая слава,

Коль дом твой посетит он? Что почтут

Сношенья ваши странными? Но право,

Любой, кто рассуждать способен здраво,

Усмотрит

в том извечное сродство

Высоких душ - и боле ничего.

Не скажут ведь, что некто, в храм идущий,

Замыслил осквернение святынь?

Напротив, почитать лишь станут пуще

Его за богомольность... Страх отринь

Племянница! К тому же, как ни кинь,

Троил к тебе наведываться будет

Столь редко, что никто и не осудит.

Подобная же дружба, говорят,

В ходу теперь у многих; почему же

Тебе не обновить такой наряд,

Как у других? Ведь ты ничем не хуже.

Смягчись, молю тебя! Довольно стужи!

Свой строгий нрав для принца подсласти,

Коль ты не хочешь в гроб его свести".

Меж тем Крессида, выведать желая,

Куда он клонит и к чему ведет,

Спросила: "Чем бы, дядюшка, могла я

Помочь ему? Что сделать мне вперед?"

– «Всего бы лучше, - оживился тот, -

Когда б ответить ты ему сумела

Любовью на любовь: вот это дело!

Подумай: всякий час, и день, и год

Из нас уходит младости частица;

Когда же время до конца пожрет

Красу твою - кто на тебя польстится?

Люби ж его! Недаром говорится:

С гордыней распрощалась красота,

Когда сама была уже не та!

Там царский шут красотке слишком гордой

"Мадам!
– при встрече крикнуть норовит, -

Дай Бог вам оставаться столь же твердой,

Покуда возле глаз не наследит

Ворона лапкой: то-то славный вид!

Правдивых вам зеркал!" - и вслед хохочет...

Ужель тебе судьба такое прочит?»

И он умолк. Но тут Крессида вдруг

Вскричала со слезами: "На кого же

Надеяться могу, коль старый друг

И кровный родич мой, великий Боже!
–

Что должен бы меня возможно строже

От пагубной любви предостеречь,

В защиту оной сам же держит речь!

О дядюшка! какой же суд обидный

Вы, верно, учинили б надо мной,

Случись мне страстью воспылать постыдной!

Будь сам Троил иль Гектор удалой,

Ахилл свирепый или кто иной

Ее причиной - адские мытарства

Сулили б вы Крессиде... О, коварство!

О, горе мне! Так это вся и есть

Та самая нежданная отрада?

Та самая неслыханная честь,

О коей вы твердили? Та награда,

Что мне уготовлялась? О Паллада,

Владычица, будь мне защитой впредь!

Не дай от огорченья умереть!"

И с уст ее сорвался вздох укора.

"Ну что ж!
– Пандар воскликнул, - коли так,

Прощай: теперь мы свидимся не скоро.