Трон Знания. Книга 1
Шрифт:
***
Поздно вечером хозяин и его знатные гости собрались в гостевой зале, освещенной люстрами из маншеровского хрусталя, который славился непревзойденной ювелирной огранкой и восхитительной игрой всех цветов радуги. Расположившись в глубоких креслах, обитых дымчатой кожей, Вилар и Ярис потягивали из расписных фарфоровых чашек чай, и в воздухе разливался аромат липовых цветов. Адэр бродил по экзотическому тигровому паркету, разглядывая убранство просторной парадной комнаты.
Разговор явно
Вилар посматривал на стрелки, словно это они затягивают с сигналом отхода ко сну. Ярис, соблюдая все правила этикета, терпеливо ждал, когда правителю надоест кружить. Каждый раз, когда тот проходил мимо, ставил чашечку на блюдце и вытягивался в предвкушении пожелания спокойной ночи.
Адэр продолжал мерить залу шагами. Причиной бесцельного на первый взгляд хождения вновь была память. Точнее, борьба с ней. Адэр не помнил: маркиз Ларе был на приеме один или с супругой, а этикет требовал проявление внимания к семье хозяина – хотя бы пару фраз или вопросов о домочадцах.
Мелькнула мысль, что неплохо бы иметь под рукой человека, который нашептывал бы нужные сведения, как в свое время нашептывала Малика. Но поскольку такого человека рядом не было, Адэр, чтобы не попасть впросак, искал подсказку в изысканной обстановке.
Мебель, воплощающая в себе тонкий художественный вкус, бесподобно гармонировала с темным полом. Чего только стоило огромное кабинетное бюро – уменьшенная копия замка маркиза, – явно выставленное в зале на всеобщее обозрение. Не бюро, а шедевр, ибо в нем были соединены архитектура, скульптура и живопись: изготовлено из кедра, инкрустировано изображениями птиц из лазурита и яшмы, декорировано панелями из аметиста, в каждом из четырех верхних углов установлены фигуры девушек.
Желая рассмотреть высшее достижение мастерства целиком, Адэр отошел от бюро на несколько шагов. Поймав себя на неприятной мысли, что ищет сходство девушек со своими пассиями, приблизился к карточному столику, украшенному черепаховым панцирем и резной слоновой костью. Заметив в углу крышки клеймо ракшадского умельца, непроизвольно передернул плечами и устремился к напольной вазе из тончайшего стекла, усыпанной драгоценными камнями, обвитой золотой нитью и с оттиском печати тезарского стеклодува.
Всё не то! Огромный старинный особняк и баснословно дорогие предметы интерьера кричат о богатстве хозяев и ни слова не говорят о них самих.
Адэр приблизился к роялю из черного дерева. На крышку был нанесен портрет миловидной девушки, одетой по моде, царившей лет двадцать назад.
Довольно хмыкнув, Адэр провел пальцами по клавишам:
– У вас очень красивая супруга.
– Благодарю вас, – отозвался Ярис, улыбнувшись.
– Где она?
– Гостит у сестры в Ларжетае.
– Не боитесь отпускать одну?
– С ней поехали сыновья.
Неожиданно из задворок памяти выплыли слова жены Анатана.
Адэр опустил крышку рояля:
– С вашим талантом вам бы в любой другой стране цены не было. Почему не покидаете Порубежье?
– О каком таланте вы говорите?
– Вы изобретаете лекарства. Верно?
– Да, – ответил Ярис озадаченно. – А кто вам сказал?
Адэр изогнул бровь.
– Прошу прощения за вопрос. Вырвалось, – быстро дал задний ход маркиз. – Во-первых, за границей и без меня талантов хватает. А во-вторых… – Глядя в чашку, Ярис грустно улыбнулся. – …На кого я оставлю своих пациентов?
Адэр подошел к окну, посмотрел в черное глубокое небо. Как странно устроены люди – свято хранят правду, а ложь выплевывают легко, не задумываясь, как шелуху семечек. Почему бы маркизу не сказать прямо, что в любой другой стране он ежегодно платил бы налог на богатство, а в Порубежье бесплатно наслаждается роскошью, и никому нет до этого дела.
– Меня беспокоит история с вашей служанкой, – произнес Ярис.
Адэр повернулся. Маркиз ничуть не выглядел взволнованным: слеповатый прищур покрасневших глаз, устало опущенные уголки губ, спокойные руки – Адэр мог поспорить, что даже чай в его чашке безмятежно замер. Очередная ложь? Или страдания пациентов закалили и научили не выставлять напоказ чувства?
– Не понимаю, кому девушка и ребенок могли перейти дорогу? – продолжил Ярис. – И каким образом они оказались вместе?
– Спокойной ночи, – сказал Адэр и покинул гостевую залу.
Ночь была неспокойной. Воздух – слишком душный, перина – сверх меры мягкая, кресло – чересчур тесное.
Усевшись на подоконник, Адэр посмотрел на освещенную желтыми фонарями аллею. Дорожка, посыпанная золотистым песком, извиваясь, бежала между цветущими кустарниками. Вдруг аллея исчезла – в парке за ненадобностью выключили свет.
Так же как и аллея, должен исчезнуть лагерь бандитов с его обитателями. Только тогда исчезнет разъедающий душу страх стать всеобщим посмешищем. Если не будет свидетелей унижений правителя – не будет слухов.
Через несколько минут вслед за слугой в его комнату вошли трое – Мун, Йола и Вилар. Взглянув на них, Адэр понял: спать никто не ложился. Слуга откланялся и закрыл за собой дверь.
Адэр жестом указал гостям на стулья – те быстро расселись – и, когда уловил на себе полные внимания взоры, проговорил:
– Я пригласил вас, потому что не имею права молчать. Вы должны знать правду. Расскажу в нескольких словах. Объяснений не ждите. – Опустился в кресло, облокотился на колени. – Я уехал на прииск, а Малика осталась в постоялом дворе. Когда я вернулся, ее нигде не было. Я подождал до вечера, потом взял стражей и отправился на поиски. Через несколько дней мы наткнулись на лагерь беглых уголовников. Потом нашли Малику. И привезли ее к маркизу Ларе с единственной целью – получить заключение о смерти. А она оказалась жива. Вот такая история.