Трон Знания. Книга 2
Шрифт:
— Неси вино, Гюст, — произнёс Адэр, ощутив дрожь в пальцах. — Мебо, роды принимал?
Лицо стража приобрело землистый цвет.
— Я видел, как мать принимала роды у коровы. Я был мальцом и потерял сознание.
— Сейчас не потеряешь?
— Постараюсь.
Адэр принялся массировать зверю твёрдый живот. Собака жалобно заскулила.
— Потерпи, дорогая. Скоро всё закончится.
Гюст дал Адэру бутылку и без слов припустил обратно к машине.
— Думаете, вино на неё подействует? — спросил
Адэр зубами вытащил пробку, смочил нож, залпом выпил полбутылки и протянул Мебо:
— Для храбрости. Оставь пару глотков Файку.
— Нет-нет, — замотал головой шофёр и попятился. — Я за рулём.
— Стоять! — гаркнул Адэр.
Немного посидел, ожидая шума в голове. Пустой желудок откликнулся быстро, сердце толчками погнало по венам хмельную кровь.
— Файк, держи передние лапы.
— Не-е-е… Я в такие игры не играю. Моё дело баранку крутить.
— Держи, говорю!
Файк попытался стиснуть лапы с острыми когтями и большими, как бильярдные шары, подушечками, но не смог обхватить их ладонями. Тогда уселся на лапы задом и, что-то бормоча себе под нос, зажмурился.
Мебо переместился к голове собаки. Вытянув ноги вдоль её тела, обвил мощную шею руками и прижался подбородком к широкому затылку:
— У них силища, как у дьявола. Боюсь, не удержу.
Адэр встал коленями на задние лапы, зажал в кулаке хвост:
— Если она меня съест — тебе конец.
— Разумеется, — проговорил Мебо, косясь на морду зверя, лежащую у него на плече. — Я готов. Давайте.
Нож вошёл в напряжённую плоть. Взвыв, моранда дёрнулась. Но длительная борьба со смертью настолько её измучила, что Файк и Мебо почти не шелохнулись.
— Сейчас, сейчас, — прошептал Адэр и переместил колено на живот. — Теперь помоги мне. Ты же хочешь увидеть ребёнка, и я хочу. Ну же, родимая, тужься!
Моранда напряглась и жутко завыла.
— Мёртвый, — сказал Адэр, отсекая пуповину. Аккуратно положил неподвижное тельце на землю и вновь склонился над морандой. — Ещё один. Запутались в пуповине.
Глубоко вздохнув, зверь расслабился.
Адэр снял окровавленную рубашку, вытер руки, уселся на пятки:
— Мне жаль… Мне правда очень жаль.
— Крепыши, — проговорил Мебо, рассматривая мёртвых щенков. — Она знала, что не сможет разродиться, поэтому ушла из долины.
Зверь застонал.
— Должно зажить как на собаке. — Адэр погладил моранду по горячему животу и вдруг ощутил толчок в ладонь. — Мы не всех вытащили!
Через пять минут умостил на коленях липкий попискивающий комочек. Сомкнутые глазки, мягкие усики, висячие уши и тупая мордочка привели его в неописуемый восторг. Если бы не присутствие посторонних людей, Адэр расцеловал бы щенка.
Поднес детёныша к морде собаки:
— Посмотри, какой красавец!
Не поднимая головы, самка облизала сына… и заплакала.
— Чего же ты плачешь, дурочка? Живой ведь. Живой!
В землю врезались тяжёлые капли. Почти одновременно сверкнула молния и прогремел гром. От моранды отскочила льдинка размером с крупную бусину. Вой ветра слился с раскатами грома. На пустошь обрушился ливень вперемешку с градом.
Сквозь рёв непогоды пробился голос Файка:
— Быстрее в машину!
Прижимая к себе щенка, Адэр встал на колени и, поддавшись внезапному порыву, навалился грудью зверю на морду. Хоть так, хоть чуть-чуть защитить бедное измученное существо.
Мебо накинул Адэру на спину свою рубашку. Гюст притащил из автомобиля зонт, раскрыл над Адэром. Сидя за рулём, Файк смотрел на щётки, которые не справлялись с потоком воды, и костерил последними словами грозу, пустошь и чью-то мать.
Наконец ливень перешёл в моросящий дождь. Небо осветила вспышка молнии. С большим опозданием прогрохотало.
— Уходит, — проговорил Мебо, заталкивая нож за голенище сапога.
Адэр почесал животик щенку, припавшему к соску матери. Погладил моранду и пошёл к машине, еле вытаскивая ноги из раскисшей земли. На сердце появилась тяжесть, словно он бросает близкого человека. Не выдержал. Обернулся. Держа в зубах барахтающегося детёныша, моранда ползла за ним, оставляя позади себя кровавый след.
Адэр забрал щенка, похлопал собаку по спине:
— Не волнуйся. Я о нём позабочусь.
Над степью пролетел прощальный вой. Моранда выгнулась и замерла. Красные глаза продолжали смотреть на Адэра.
Мебо и Файк, сменяя друг друга, с трудом вырыли яму, залили месивом из песка и глины не успевший остыть труп и два мертворожденных комочка. Адэр постоял под мерзким сеющим дождём, слушая погребальный плач ветра и писк осиротевшего детёныша. Добрёл до машины и сел в выстуженный непогодой салон, не заботясь о чистоте обивки, не думая, что надо бы достать из багажника сумку и переодеться. Положив щенка на колени, машинально натянул на голое тело пиджак и вдавил затылок в подголовник.
Файк завёл мотор. Покрутился, протирая запотевшие окна. Автомобиль «проплыл» с десяток метров и застрял.
Мебо открыл дверцу, высунулся наружу:
— Приехали. — Повернулся к сидящему сзади Гюсту. Мазнул взглядом по узким плечам и выпяченному животу. Посмотрел на Файка. — Выходим.
Адэр отдал щенка секретарю и перебрался за руль.
Колеса буксовали, поднимая фонтаны тягучей грязи. Вскоре Мебо и Файк уже не ходили, а ползали возле машины, пытаясь её откопать. Адэр скинул туфли, закатал штанины. Выйдя из салона, схватился за дверцу: ноги разъехались и погрузли в жёлтом месиве. Сверху продолжало моросить. Тёмное небо пророчило ранние сумерки.