Трон Знания. Книга 5

Рауф Такаббир

— Мы помолвлены.

— Для вас это игра.

— Игра? — Он вытянул руки вперёд. — Ты видишь ещё кольца?

— Вы дали обещание Луанне и до сих пор не разорвали помолвку.

— А вот это игра.

Пошатнувшись, Эйра упёрлась спиной в камень:

— Это неправильно.

Адэр сжал её ладони:

— Давай поженимся. Сегодня.

Сердце ухнуло в яму. Эйра смотрела Адэру в глаза и ни слова не могла выдавить.

— Неизвестно когда всё утихнет, — промолвил он. — Я не хочу ждать твоей коронации. Давай поженимся. В Кесадане есть храм. Со Святым отцом я уже договорился.

—

Вы превращаетесь в Зервана, — прошептала Эйра.

Адэр вытянулся:

— Я не Зерван! Он доверял людям — я никому не верю. Только тебе.

— А я не дочка садовника. Я не могу быть тайной женой.

Адэр взял её лицо в ладони:

— Я хочу семью. Хочу детей. Мне необходима любовь сейчас, а не в призрачном будущем. Когда всё утихомирится, мы узаконим наш брак.

— Такое впечатление, что у меня шизофазия, и вы не понимаете, о чём я всё время говорю. Вы не верите, что между нами установится особая связь — не верьте, Бог с вами. Но хоть на минуту задумайтесь: что будет со мной? Мои глаза изменят цвет. Мне придётся жить в доме матери, чтобы меня никто не видел.

— Ты в любом случае будешь жить в доме матери. Не хочу, чтобы тебя подозревали в заговоре с Иштаром. Я буду приезжать, не волнуйся.

— Раз в месяц?

— Постараюсь чаще.

— Понятно. А наши тайные дети будут знать, кто их отец?

— Конечно, Эйра. Конечно!

— Значит, до их сознательного возраста брак мы не узаконим.

— Не знаю.

Эйра с силой зажмурилась. Её миру более некуда рушиться, он давно разрушен. Теперь под угрозой мир Адэра.

— Мы поженимся? — произнёс он. — Скажи «да».

— Да, — сказала Эйра и открыла глаза. — Не сегодня. После вашего дня рождения.

— Через три недели.

— Через три недели.

Адэр постоял, глядя в сторону. Кивнул:

— Я подожду.

Эйра обвила его шею руками:

— Я люблю вас.

Адэр вздёрнул брови:

— Ты сказала это…

— Я люблю вас и всегда буду любить. Простите меня. Хорошо? Я люблю вас. — Эйра губами открыла его губы. — Я сейчас взорвусь от чувств. — И затаила дыхание.

Через два дня она вернулась в замок. Адэр звал её в Лайдару, там должна была состояться какая-то встреча, Эйра отказалась, мол, чувствует себя не настолько хорошо, чтобы выходить на люди. Она на самом деле чувствовала себя отвратительно. Наверное, хуже ей было только в бандитском лагере. Видеть, как измываются над твоим любимым человеком, и знать, что ты ничем не можешь ему помочь, — нестерпимая мука.

Не переодеваясь, Эйра прошла в приёмную Адэра. На столе Гюста порядок. В выдвижном ящике пачка чистых листов, бланки заявлений, прошений и телефонная книга.

Закрывшись в своём кабинет, Эйра нашла в книге нужный номер телефона. Боясь передумать, набрала на диске цифры и проговорила в трубку:

— Эйра Латаль. Тайный советник Адэра Карро. Соедините с Троем Дадье.

*

Два автомобиля с тезарскими флажками на капотах съехали с дороги, ведущей к пограничной заставе, взрыхлили колёсами гладкое и чистое как личико младенца поле и затормозили возле проволочного заграждения. По ту сторону забора, за вспаханной полосой, стояла легковая машина: вытянутый, обтекаемый силуэт, цвет «лунный пепел». Гордость ракшадских автопроизводителей.

Обычно «Мир без насилия» огораживался от отвергнутых стран широким рвом, наполненным мотками колючей проволоки. Своеобразный брезгливый жест уходил корнями в далёкое прошлое. Посёлки, в которых буйствовали заразные болезни, окружали канавами, складировали в них хворост и поджигали. Отряды «чистильщиков» следили, чтобы огонь не погас, совсем не заботясь о том, что травят несчастных селян дымом.

Когда Грасс-дэ-мор приобрёл статус отвергнутой страны, Тезар ограничился забором. У королей передовых государств не повернулся язык, чтобы напомнить Могану об установленном порядке. Да и к чему условности? Адэр скоро займёт место отца, и отсталая страна вновь станет сырьевым придатком сверхдержавы.

Трой покинул салон машины и, запахнув на груди плащ, осмотрелся. Слева и справа, на солидном расстоянии друг от друга, возвышались пограничные вышки. На двухскатных крышах развевались тезарские флаги. В тёмных оконных проёмах сверкало нечто похожее на отблески от биноклей.

Донёсся хлопок дверцы ракшадского автомобиля. Устремив взгляд вперёд, Трой прищурился. Внутренний голос недовольно прошептал: ты перед плебейкой как на ладони, ослеплённый и озарённый солнечным светом, а она — размытый абрис на фоне лесополосы, закрывающей горизонт.

— Простите, что осмелилась напроситься на встречу, — произнесла советчица Адэра, шагая к забору.

— Ты не единственная, кто берёт наглостью, когда не хватает благородства, — сказал Трой и приложил ко лбу ладонь козырьком.

Среднего роста, худенькая, одетая в простенькое пальто, волосы подобраны, лица не разглядеть. Походка лёгкая, несмотря на то, что ноги по щиколотку увязают в рыхлой почве.

— Продолжим обмениваться любезностями или сэкономим время? — промолвила советчица, остановившись в нескольких шагах от сетки.

Дерзкая. Трой вознамерился уже сесть в автомобиль и отправиться обратно в Градмир, но в последний миг взял себя в руки. Было жалко пяти часов, потраченных на дорогу. Кроме этого он давно хотел познакомиться с женщиной, впившейся в Адэра как клещ.

— Как к тебе обращаться? Я слышал, у тебя много имён.

— Эйра.

— Подойди, Эйра.

Она приблизилась к забору и сделала глубокий вдох, собираясь заговорить.

— Дай минуту, — произнёс Трой, всматриваясь в смуглое лицо.

Минута нужна, чтобы понять, почему Адэр привязался к плебейке. Как только разговор зайдёт о чём-то важном, чувства и эмоции отойдут на задний план. Чувства и эмоции позволительны в жизни, но не в работе.

Трой повидал немало красивых женщин. Сейчас перед ним была другая красота, которую не смогли передать газетные снимки. Может не так ложились тени? Выразительные, упрямые скулы. Чувственный и в то же время строгий рот. Брови как крылья гордой птицы. Лоб открытый, умный. В жгуче-чёрных глазах слишком много свободы и ни крупицы лукавства. Трой даже немного расстроился: ему не нравились бесхитростные люди, с ними скучно.