Тропа к семи соснам
Шрифт:
Малыш Ньютон поставил свою лошадку на дыбы, развернул на месте и помчался к кухне наперегонки с Тексом Миллиганом. Они шли голова в голову, а позади несся Френчи. Дьюсарк выпрямился у костра, где последний час калил тавра и, раскрасневшийся, улыбнулся Попрыгунчику.
– С этим кончаем, - сказал он.
– Но подожди когда пригонят бычков от Шугарлоуф.
– Драчуны?
– Пожиратели кактусов! Все до единого! Дикие, как олени. Они ползают по своим зарослям колючек на коленях! Точно говорю! Месяц назад видел бычка - у него стерта вся шерсть на коленях, а нос так утыкан колючками от кактусов, как будто он дрался с дикобразом.
– Старые поумнее, - согласился Попрыгунчик.
– Они едят опунцию и умудряются при этом не исколоться. Я таких часто видел в Техасе, в излучине Рио Гранде. Иногда они месяцами не подходят к воде. Живут на одной опунции, в которой в хороший сезон скапливается до 30% жидкости.
– Да, таких можно достать только лассо, - сказал Джон Гор, глядя на них поверх кружки с кофе.
– Их в стадо не собрать. Приходится лезть в кусты и волочь на веревке каждого в отдельности. От такой работы можно сдохнуть.
– Тебе когда-нибудь приходилось арканить коров ночью?
– спросил Френчи.
– Вот уж работа, так работа! Мне в Техасе приходилось. Самые дикие, у которых на рогах уже мох растет, они ночью иногда выходят напиться. Мы подкрадывались, потом кричали и кидались прямо на них! Там в темноте почти ничего не видно, и любое черное пятно может оказаться теленком. Один раз я слышал о мексиканце, который заарканил медведя. Факт!
– Не сомневаюсь, - сказал Дьюсарк.
– В Калифорнии вакерос - местные ковбои - охотились за медведями с лассо только ради развлечения. А иногда стравливали их со взрослыми быками-лонгхорнами.
– А!
– прервал его Уинди Гор.
– У быка нет ни единого шанса выстоять против гризли.
– Ты зря так говоришь, - возразил Малыш Ньютон.
– Однажды я встретил большого лонгхорна, который стоял, повесив голову, в кустах, а бок его был весь окровавлен и разодран. Одного глаза не было, он едва держался на ногах, но стоял. Я немного поискал вокруг и когда уже собирался уезжать, наткнулся на тушу старого гризли. Тоже большого. Через неделю или около того я опять был в тех краях, и этот лонгхорн уже поправился так, что чуть не лез со мной в драку. По-моему, он искал себе другого гризли.
Уинди Гор уставился на Ньютона.
– Так я тебе и поверил!
– презрительно усмехнулся он.
– Это все сказки, которые обожают рассказывать мальчишки в присутствии взрослых.
Внезапно наступило молчание. Глаза Попрыгунчика метнулись к Джону старший Гор напряженно выпрямился. Как по мановению волшебной палочки, люди расступились, оставив Малыша Ньютона и Уинди Гора лицом к лицу у обеденного костра. Гор был полностью уверен в себе, он с высокомерным презрением глядел на Малыша.
Худенький Ньютон в старой, измятой шляпе с узкими полями, стоял совершенно спокойно. У него было гладкое, мальчишеское лицо и совсем не мальчишеские глаза - жизнь на Дальнем Западе заставляла взрослеть очень рано. Попрыгунчик понял, что Уинди свалял дурака.
– По-моему, - медленно сказал Малыш, - я такой же взрослый, как и ты, Уинди. А если хочешь назвать меня вруном за ту историю, можешь назвать... но тогда сразу же хватайся за револьвер.
Уинди задохнулся от злости и изумления.
– Я тебя проучу!
– Его рука упала на кобуру, и Малыш левой выхватил револьвер и выстрелил ему в рот.
Уинди Гор отступил на пол-шага и упал лицом вниз у костра, его затылок и шея были залиты кровью из выходного отверстия пули.
На мгновение воцарилась тишина. Затем в центр вышел Кон Гор с лицом, искаженным животным бешенством.
– Ах ты, скунс вонючий! Ты убил моего брата!
Ньютон не опустил револьвер. Его голос прозвучал холодно.
– Он сам напрашивался, - спокойно сказал Малыш.
– Уинди всегда много болтал, и ты это знаешь. Он никогда бы не начал ссоры, если бы не считал, что у него есть преимущество. Я не хочу убивать, - добавил он, - и не имею ничего против вас, только не лезьте на наши пастбища, а Уинди стал задираться, и ему не повезло. Разве ты выскочил бы и начал орать, если бы здесь лежал я? Вряд ли!
– Мальчик прав, - тихо сказал Ронсон.
– Уинди решил сыграть и проиграл.
– Может, наступит другой раз!
– с яростью закричал Кон.
– Может, тогда я не проиграю.
– Может быть.
– Ньютон побледнел, однако голос его звучал спокойно. Но лично мне не нужны ни междоусобицы, ни поединки.
Он неторопливо бросил револьвер в кобуру и повернулся к Горам спиной. У кухни он взял свою кружку и налил кофе, и только тогда посмотрел на Кона и его брата. На мертвеца он так и не взглянул.
Попрыгунчик быстро вышел к костру.
– У вас много работы. Если будем драться, мы ее никогда не закончим. Все видели, что произошло. Уинди был твоим братом, поэтому ты и завелся. Лучше забудем это.
– Ничего мы не забудем!
– с бешенством крикнул Гор.
– Тогда запомни, что Малыш работает на "Наклонном Р" - Это заговорил Боб Ронсон, и в его голосе внезапно зазвучал вызов.
– Крепко запомни, Кон Гор! Вы сами заварили всю эту кашу, но человек, который при мне расправился бы с ковбоем с "Наклонного Р", еще не родился. Хочешь драку - можешь начинать хоть сейчас!
Попрыгунчик вдруг почувствовал радостное волнение и заметил, что на лицах остальных появилось удивление. Многие сомневались, не испугается ли Боб Ронсон, когда дело дойдет до прямого столкновения, и Попрыгунчик был уверен, что больше всех сомневались братья Гор. И вот Ронсон открыто заявил о своей позиции. Сильнее всех она изумила и привела в замешательство Джона Гора. Он, нахмурясь, не отрывал глаз от молодого скотовода.
– Я понимаю, - добавил Ронсон более спокойным голосом, - что у многих возникло ошибочное мнение относительно моей личной смелости и намерения поддержать ранчо в междоусобице. Я признаюсь, что причиной этому было нежелание проливать кровь и неспособность к лидерству. О последнем мы позаботились. Взяв на работу Попрыгунчика Кэссиди, мы получили настоящего бойца, который, если понадобится, будет драться, но который в то же время знает, как добиться мира и когда прекратить драку. Здесь и сейчас я официально объявляю, что если между нами начнется пастбищная война, "Наклонное Р" будет драться до последнего доллара, а если будет нужно, то и до последней капли крови.
– Он помолчал.
– Давайте продолжим работу.