Тропа Войны и Магии
Шрифт:
– Подведите их. Послушаем, что скажут эти… Айсунг! – Великий сэт даже не удостоил главу Аркопольского храма взглядом. Лишь тот же небрежный жест.
«И с каждым взятым городом будет хуже», – мелькнуло в голове Айсунга. Он обвел взглядом центральную площадь Гелеополя. Стройные шеренги личных отрядов великого сэта, выстроенные по двум сторонам, шесть десятков плетущихся гелеопольцев, некоторые из которых перевязаны, и на этих белых перевязках расплывшиеся пятна крови…
Конвоиры стали грубо оттеснять их правее, пихая прикладами. Иногда приклад попадал кому-нибудь
– Айсунг, подойди. – Нетерпеливый голос Мангра вырвал его из омута, в который он погружался, и глава жрецов сделал шаг вперед.
– Да, – коротко выдохнул он, остановившись возле великого сэта, и тот окатил его ехидной усмешкой.
– Вот объясни мне, Айсунг, сам никак не могу понять, почему они воевали против нас? Ведь знали, что здесь ты. А у вас, насколько я знаю, иерархия жесткая… и подчинение старшему по сану. Что скажешь?
– Они гелеопольцы.
– Я так и думал. – Мангр скривился. – Как была эта разрозненность, так и осталась, чтобы там ни говорили. Но я сделаю по-другому. При мне, – он поднял руку и сжал кулак, – Сэттия будет единым целым. Никаких отдельных городов, никаких вольных поселений. Неделимое и мощное государство. А потом мы пойдем бить краснорожих.
– Сначала надо заставить быть в этом едином государстве восточных сэтов.
Брови Мангра сползли вниз.
– Ты не заговаривайся. Забыл, что с вами стало при Тангаре? А может, напомнить тебе, что за последние тридцать весен случилось с вами на востоке? Там есть хоть один жреческий храм?
– Есть, великий сэт, – тут же миролюбиво заговорил Айсунг, понимая, что перебрал. Не нужно показывать недовольство, пусть он воюет. Пусть. – И мы надеемся, что благодаря вам там снова начнут проводить обряды. Некоторые уже тридцать весен в запустении стоят.
– Если не разрушены.
Брови Мангра снова вернулись на место, и он даже улыбнулся.
– Ладно, Айсунг. Ты не подумай, я вас, жрецов, уважаю, и вы мне еще нужны. Хотя, – он бросил взгляд на Хальгара, который тут же поймал его и с подобострастной улыбкой обозначил поклон, – взятие Гелеополя обошлось без вашей помощи.
Айсунг сделал невинное лицо и пожал плечами.
– Кто же знал, что они так легко купятся на вашу гениальную задумку. – От этих слов его чуть не вырвало. Да что же за метания из стороны в сторону? Разве я не глава Аркопольского храма? Разве так я должен себя вести?
Айсунг собрался было уже выправить осанку и посмотреть на великого сэта с холодным презрением, но голос разума запретил ему это.
«Теперь не ваше время, жрец, – прозвучало в голове с тем самым холодным презрением, которое Айсунг еще миг назад собирался продемонстрировать. – Придется подождать».
«Да», – согласился Айсунг и сделал взгляд еще внимательней.
– Ты прав, – согласился Мангр, не замечая внутренних метаний собеседника. – Задумка действительно гениальна. Так что будем делать
Айсунг тряхнул головой и вновь посмотрел на восьмерых жрецов. Среди них раненых не было. Ни одного. И он знал почему. Тех, кто сопротивлялся и использовал магию, стрелки Мангра попросту изрешечивали пулями. А значит, стоящие перед ним сдались сами. Но винить их глава жрецов не собирался. За что?
– Великий сэт, – начал он с появившейся уверенностью, – ты видишь среди них хоть одного раненого?
– Не пойму, о чем ты? – Мангр оторвал взгляд от выстроенных в короткую шеренгу сэтов в синих накидках.
– Я о том, что они не сопротивлялись твоим войскам. Иначе твои стрелки попросту нашпиговали бы их пулями.
– Хм. А ведь ты прав. Хальгар, кто атаковал жреческий храм?! – громко бросил он военачальнику, и тот, сразу сообразив, что-то проговорил стоявшему рядом командиру отряда. Офицер рванул куда-то, а сам Хальгар зашагал к великому сэту сквозь быстро образовавшийся проход меж членов великого сэтара, полукольцом окружавших Мангра.
– Сейчас выяснит, – отрапортовал он, останавливаясь. – Но, насколько я знаю, должен был четвертый отряд из ваших личных.
Пока сведения подтверждались, Айсунг молча разглядывал площадь, стараясь раньше времени не встречаться взглядом с собратьями. Скорее всего, они останутся живы, и он еще успеет поговорить с ними и посмотреть в глаза. А сейчас можно просто отвлечься на красоту главной гелеопольской площади. Вон на углу тот самый белокаменный храм, уходящий темно-синим шпилем в небеса… На другом углу не менее красивое здание гелеопольского суда, четыре этажа, изящные барельефы, подпирающие большой балкон две статуи пифонов. Пасти этих каменных изваяний ощерены, морды грозны…
– Так точно, эти жрецы сопротивления не оказывали. Они сразу сдались. Остальные восемь укрылись во внутреннем дворе храма…
– Про остальных не нужно…
Айсунг поглядел на молодого офицера, вытянувшегося перед великим сэтом. В глазах хоть и есть небольшой страх, но все же видно, как они горят предчувствием подвигов и славы во имя…
«Сэттии? Мангра? Себя? – Глава жрецов усмехнулся. – Какая разница. Пусть они делают свои дела, а мы будем делать свои».
Вскоре на площади все закончилось. Жрецы были помилованы великим сэтом, сам он удалился в здание гелеопольского сэтара, а колонны стрелков, чеканя шаг, потянулись к одной из широких улиц.
Айсунг наблюдал за этим с каким-то равнодушием внутри, стоя внизу широкой лестницы, с которой Мангр казнил и миловал всего несколько минут назад. Когда последний отряд покинул площадь, он молча двинулся к храму. Восемь помилованных жрецов поплелись за ним, переговариваясь между собой шепотом.
Огромный серый квадрат площади остался за спиной, Айсунг остановился у массивных дверей храма, открытых служками, и подождал, пока гелеопольцы войдут внутрь. Бросив взгляд на здание сэтара, он и сам скользнул внутрь. В нос тут же ударило знакомым букетом запахов. Архан, светлая трава, ульпак благостный… Все это использовалось во время проведения обрядов.