Тропой Кота
Шрифт:
– Танока, успокойся, прошу тебя… - забормотал граф, сбегая вниз по ступенькам. – Он ведь не предлагал тебе ничего плохого… это всего лишь…
– Ничего не хочу слышать! – завопила Танока. – Дядя, я уезжаю из Брестоля! Немедленно! Чтобы только не видеть этого наглеца! – и, не дав ему возможности ответить, резко развернулась и побежала прочь из зала.
Как и предполагал Крысолов, гневный взгляд графа сразу устремился в него. Поэтому он медленно направился к нему, умоляюще прижал руки к груди и заговорил:
– Клянусь, мой господин, я всего лишь спросил ее согласия… я не понимаю, что в моих скромных
– Прошу вас, граф, выйдите вон, - каменным тоном отозвался тот. – Сейчас я не намерен разбираться в ваших недоразумениях. И впредь не приближайтесь к моей племяннице даже на милю.
Кот-Бернард поклонился и с совершенно расстроенным видом покинул тронный зал. Генерал Мако, провожая приятеля сочувственным взглядом, видел, как тот украдкой вытирал глаза рукавом камзола. Видимо, из этой партии ничего не выйдет, а жаль.…
Выбежав из дворца, Крысолов первым делом направился к своей карете. Возле нее уже стояли Танока и Волкодав, готовые отъехать в любой момент. Личико графини имело прелестное выражение мордочки нашкодившей кошки, а друг Крысолова лукаво улыбался – он-то знал гораздо больше, чем эта избалованная романтичная дурочка.
– Все прошло в точности как Вы хотели, граф? – спросила девица.
– Да, - Кот кивнул и, еще раз, на всякий случай, оглядевшись по сторонам, добавил, понизив голос. – Но прежде чем мы поедем, я обязан спросить Вас: Вы точно уверены, что хотите этого? То, что я предложу Вам – это трудная и даже опасная стезя.
Графиня раздраженно повела глазами:
– Уверена. Все, что угодно, лишь бы не это приторно-фальшивое общество. Садимся же!
Без лишних слов Крысолов распахнул дверцу кареты, пропустил Таноку вперед и сел сам. Волкодав вскочил на козлы и, присвистнув, шлепнул вожжами бока расслабившихся коней. Караковый, взвизгнув, как всегда, поднял хвост трубой и пошел размашистой рысью, не оставляя выбора вороному. Экипаж покинул дворцовый сад и поехал по главной улице Могурополя, притихшего в холодной осенней ночи.
– Что ж, графиня, - Крысолов задернул шторы на окнах кареты и снял шляпу. – Вы были откровенны со мной и дали мне согласие, поэтому я обязан также быть честен с Вами. Дело в том, что я – не дворянин и не писатель, а уже тем более не путешественник.
Глаза Таноки округлились, и кровь отхлынула от ее лица.
– Кто же Вы?.. – прошептала она, еле шевеля губами.
– Не пугайтесь, прошу Вас. Да, я действительно дворянин по происхождению и ношу имя Бернард Блэквулф – но этим именем я не пользуюсь в жизни, да и семья мне не очень-то нужна. Обитаю я в Моркве, в Гильдии воров, и меня там знают под именем Кота Крысолова.
– Так Вы – вор? – переспросила графиня, и на ее кожу постепенно вернулся румянец. – Но помилуйте… зачем ворам понадобилась я?
– Это уже интересно, - Кот расстегнул ремень и снял золотую шпагу, затем сбросил тесный камзол и вытащил из кожаной сумки черную куртку с кошачьим мехом на плечах. – То, что я предложу Вам, выпадает только раз в жизни, и то – далеко не всем девушкам. Если Вы согласитесь – то станете принцессой воров, ученицей главы нашей Гильдии и самым влиятельным ее членом. Разумеется, Вам придется забыть о титулах, поместьях и вообще выбросить из головы прошлую жизнь. Но взамен Вы получите власть еще
– Заманчиво… - протянула Танока, потерев остренький подбородок. – Это лучше, чем изображать вежливость на балах…. А что от меня требуется взамен?
– Ничего особенного. Когда приедем в Моркву, познакомим Вас с Десото Доберманом, Вы дадите свое согласие – и уже ни о чем можете не беспокоиться.
– Хорошо, - улыбнулась графиня и, когда Крысолов отвернулся, быстро стащила у него с колен золотую саблю и хотела спрятать ее себе за спину. Правда, Кот краем глаза заметил это движение и мгновенно схватил ее за руку.
– Что это ты делаешь?
– Ну, я же теперь воровка! – запальчиво ответила девушка, упрямо вздергивая носик. – Мне нужно что-нибудь украсть, верно?
– Первое правило Гильдии воров, - менторским тоном процедил Крысолов, отнимая у Таноки саблю. – Один член Гильдии никогда не ворует у другого. Тебе еще многое предстоит узнать…
Карета покинула Могурополь и поехала по извилистой дороге, огибая топи и заросшие деревьями участки. Луна освещала землю, даря достаточно света, чтобы лошади не занесли экипаж в какую-нибудь канаву. Волкодав что-то тихо насвистывал, изредка натягивая вожжу или похлопывая ею каракового жеребца. Крысолов дремал, держа ладонь на рукояти сабли, а Танока, не смея шевельнуться, смотрела за окошко, прислонившись лбом к стеклу.
Итак, она оставила дом. Пока еще не поздно вернуться, но там, в обществе притворщиков и интриганов, ей уже не будет покоя. Она уже вдохнула этот пьянящий аромат приключений, чего-то нового, неизведанного, запретного. Дяде необязательно знать, куда именно она направляется. Лишь бы только эта жизнь, полная богатства, свободы и авантюр, не оказалась жестокой ловушкой…
«Не похоже, чтобы этот юноша говорил неправду, - подумала девушка, пристально разглядывая Крысолова. – Конечно, он наврал мне сначала, что он дворянин. Но в его причастности к ворам я не сомневаюсь. Что ж, все равно уже поздно что-то менять. Будь же что будет…»
Около полуночи Крысолов, переодевшийся в более привычную одежду, и Танока предстали пред светлые очи Десото Добермана. Глава Гильдии воров необычайно заинтересовался девушкой: он рассматривал ее то с одного бока, то с другого, изучал черты ее лица и малейшие его изменения. Наконец, минут через пять подробного изучения Десото обратился к Коту:
– Значит, она согласилась, когда ты объяснил ей, что именно мы ей предлагаем?
– Да, - кивнул тот. – Она не возражала.
– Но я все-таки хочу услышать ответ от нашей гостьи, - протянул Десото и перевел взгляд на Таноку. Он выглядел каким-то обеспокоенным, задумчивым, даже рассеянным, хотя Крысолов знал, что он мастерски умеет притворяться. – Ты действительно согласна стать принцессой воров? Поверь, тебя ждет долгое и тяжелое обучение, и возможно, чтобы добиться успеха, тебе придется делать все, что я тебе скажу. А это может быть непозволительно при твоем… воспитании.