Тропой лекаря
Шрифт:
Темного крабом! Судя по раззолоченности, это был придворный лекарь. Ну и наплевать!
– А если мальчишка умрет, я сама это сделаю, - огрызнулась я, не отрывая пальцев от бешено бьющейся жилки на шее парня. Пульс считала.
– Это ж надо - угробить молодого парня! Молитесь, сударь, чтобы выжил, иначе...
– иначе я сама до короля дойду, - прошипела баронесса.
– Еще не известно, может, это вы с самого начала ошибку допустили, - прошипел задетый за живое золоченный пухлячок. Вот чего не понимаю - третий лекарь на хорошем месте и все
– Еще какую, - охотно согласилась я.
– Мне бы костьми лечь, но парня не отдавать, он бы сейчас уже бегал вовсю. А я решила, что мать-то сына всяко сберечь постарается.
Баронесса, кажется, собралась возмутиться, но под моим взглядом умолкла, издав пару невразумительных писков.
– Идите отсюда, - вздохнула я.
– Не путайтесь под руками. Так, а ты, - мой взгляд воткнулся в служанку, - тащишь мне сюда рукомойник, чайник с кипятком, стакан, сито - буду настой готовить, ложку, на худой конец соломинку - поить его будем.
– А я...?
– баронесса обрела голос.
– А вы занимайте господина лекаря, - окрысилась я.
– Чтобы он тут не мешался с разговорами о своем величии!
Я полюбовалась на две ошалелые физиономии (неблагородно, но иначе и не скажешь, баронесса и лекарь сейчас были идеально похожи, как брат и сестра окуни - челюсть отпала, глаза вращаются и хлопают) и добила:
– Хорошо, что вечер. Госпожа баронесса, пошлите кого из слуг почестнее в мой домик, пусть говорят всем пришедшим людям, что госпожа Ветана на всю ночь осталась у больного. Авось, к утру вашему сыну и полегче станет, смогу вернуться. А следующую ночь мне опять придется здесь ночевать...
– А... да, конечно!
– И служанку при мне оставьте. Мне репутация дорога, а тут две ночи, в комнате холостого парня, да без свидетелей? Мне репутация дорога, я девушка честная!
Точку в диалоге поставила упавшая из рук служанки кружка.
***
Я могла бы просто сидеть рядом с парнем. Он поправился бы, наверняка, но во-первых это было бы намного дольше, а во-вторых, лечат наложением рук только маги жизни. А я себя раскрывать не собираюсь, мне жить охота. Так что...
Сначала мы в четыре руки со служанкой обмазали беднягу разогревающей мазью. Потом растерли спину, кое-как накормили бульоном, перестелили постель, влили отвар...
Баронесса, к ее чести, не мешала. Под дверью расхаживала, руки заламывала, переживала и нервничала, но в комнату не врывалась и над душой не стояла. Лекарь попробовал вломиться, чтобы проследить за моими действиями, но тут я встала стеной. Либо я - либо он. И если он, так я сию же минуту разворачиваюсь и ухожу. А если я - пусть он не лезет. Он свое дело уже сделал, парня чуть не угробили, теперь не мешайте мне его из могилы тащить.
Часа через четыре жар немного спал, я позвала баронессу, чтобы та убедилась: сын уже не бредит, а просто крепко и глубоко спит, и посоветовала ей тоже отдохнуть. Силы ей еще понадобятся.
Баронесса, оказавшаяся не такой уж стервой, крепко сжала мою руку.
– Может, я посижу с вами?
– Госпожа баронесса, Сияющим клянусь, ничего с вашим сыном не случится. Хотите расписку напишу - если он умрет, то и меня можете на плаху вести?
– предложила я. Баронесса поглядела в мои честные искренние глаза и не стала спорить.
– Госпожа Ветана, вы же позовете меня, если... если...
– Обязательно позову, если нам что-то понадобится, - заверила я, скромно замалчивая то, что не могла произнести женщина.
Вы же позовете меня попрощаться с умирающим сыном?!
Не позову.
Простите, умирания на сегодня отменяются. И на завтра - тоже. Но уши я мальчишке надрать посоветую. Лезешь в дуэль, так хоть фехтовать научись, дятел!
***
Лечила я ночью.
Что с мальчишкой, я отлично знала. Легкие находятся как бы в герметичном мешке, а грудную клетку выстилает второй мешок, вот их-то и повредила шпага неизвестного мне Реньи. Сами легкие тоже, но там рана заживет, а вот в мешке началось воспаление. Началось оно резко, моя сила перебороть его не смогла, а потом лекари еще и усугубили. Повязка непонятно с чем, ванны, свежий воздух - читай, сквозняк... и все вспыхнуло.
Так и сгорел бы сопляк в два дня, но баронесса все же вспомнила про мои слова.
К часу ночи я так загоняла служанку, что бедная валилась с ног. И стоило мне предложить поспать по очереди, как та тут же провалилась в сон.
Ладно-ладно. Если я и добавила ей в чай немножко сон-травы, так ведь из лучших побуждений? Пусть успокоится, расслабится...
А я задвинула щеколду на двери и присела рядом с мальчишкой.
Его я не боялась вовсе. В таком состоянии если он и проснется, все равно не поймет, что я там делаю. Так что...
Пальцы рук заскользили над грудью юноши.
Я спокойна.
Я полностью спокойна. Я открываюсь миру. Моя сила невелика, но я - маг жизни, а мир есть жизнь. Вечная, великая, необъятная... Смерть и жизнь - две стороны монеты, и я сейчас на той стороне, где жизнь. Я собираю, я отдаю, я направляю силу, я всего лишь связующее звено между миром - и одним из его детей.
Сила мира течет сквозь меня, и повинуясь ей, я раскрываю ладони. Рой золотистых искорок следует за моими пальцами.
Все так, как я и думала. Вот тут шпага царапнула пищевод, потому и воспаление вспыхнуло резче, вот здесь она повредила мешок, в котором лежат легкие - плевру, и пошло воспаление. И в полости скопился гной.
Будем выцеживать и лечить.
Толстая игла-трубка уверенно скользнула в плоть юноши, со спины, сбоку от лопатки, проколола - и по ней хлынул гной. Крупными дурно пахнущими каплями. И когда его столько набралось?
Парнишка на кровати глухо застонал, и я усилила воздействие. Гной просто брызнул из трубочки.