Тропой мужества
Шрифт:
Лейтенант удивленно посмотрел на автоматы и тут же схватил один из них.
– Это тоже как факт, – добавил Виктор, – и если этого мало, тогда глянь сюда…
Наклонившись, Виктор оттянул ворот гимнастерки убитого, второй рукой потянул майку – и перед взорами предстал нацистский орел со свастикой.
– Видишь? Они в наглости своей даже белье на наше не сменили! – торжествующе произнес Петров. – Что скажешь, Юра? Думай пока…
Пришлось отойти от друга к подбежавшему старшему пастуху.
– Товарищ командир, можно ли перегонять стадо? – выпалил тот.
– А народ? – кивнул Петров в сторону вновь столпившихся у сараюшки людей.
– А
– Люди важней, коровы могут и вплавь. Короче! – прерывая возражения пастуха. – Гони, как сможешь, но и люди пусть переходят одновременно. Ясно? Выполняй!
И повернулся спиной, мол – разговор окончен и возражения не принимаются. Вернулся к задумчивому другу. На лице Чичерина отражалась сложная гамма чувств. Явно сбитый с панталыку лейтенант не знал, что и сказать.
– Но как ты узнал? – с недоумением спросил он. – Как? Когда? На какой странице это записал?
Петров явно не ожидал последнего вопроса и тоже удивился.
– Ты читал тетрадь? – сузил глаза Виктор. – Вместо того, чтобы передать куда следует?
– Я должен был знать, что я передаю, – ответил Чичерин. – И прочитав часть, я понял, что ты являешься более ценным, чем сама тетрадь. Поэтому выяснив, куда ты направился, двинул следом. Понимаешь?
Мотивы друга Петрову были ясны. Во взгляде его читался не только профессиональный интерес, но и простое любопытство, основанное на том, что они хорошо знали друг друга. Что Виктор, что Юрка вместе с детства – игры, школа… всегда неразлучно. Только в училище их дороги разошлись, после того как Чичерин отличился! Его заметили и направили проходить службу в Наркомат внутренних дел. И теперь друг хочет знать…
– Откуда ты это все взял? Что за позывной такой – Феникс?
– Юра, – проникновенно произнес Петров, – как военнослужащий и особенно сотрудник НКВД, ты должен знать, что означает ОГВ! И слышать от тебя подобные вопросы мне дико.
– Я знаю, что такое ОГВ! – раздраженно отмахнулся друг. – Однако я знаю тебя.
Ответить Виктор не успел. Подбежал Степаненко.
– Товарищ лейтенант госбезопасности, – вытянувшись во фрунт и козырнув, обратился замкомвзвода, – разрешите обратиться к командиру?
– Разрешаю.
– Товарищ лейтенант, заряды установлены, – доложил Степаненко, – куда тянуть провод?
Виктор перешел ближе к краю съезда и посмотрел на центр моста. Бойцы, что устанавливали заряд, уже перебирались по внешнему краю вдоль перил, так как по мосту уже шли коровы. На центре у «быка» остался только красноармеец с катушкой.
– Куда ящики установили?
– В опору меж венцов просунули, – пояснил замкомвзвода, – иначе никак.
Петров кивнул – мощности взрывчатки из двух ящиков хватит не то что разрушить до основания мост, но и углубить фарватер на пару метров. Хотя «гость» не согласился с углублением фарватера, мотивируя какими-то незнакомыми физическими терминами.
– Провод протащите вдоль перил понизу, – указал Виктор, «слушая» подсказки «гостя», – потом по канаве вон к тем кустам. Концы зачистить и воткнуть в землю пока. Окопы готовы?
– Так точно, готовы.
Раз Степаненко говорит, что готовы, значит, так и есть. Маскировка на высоте, раз от моста рубежи не видно.
– Да, – вспомнил свои недавние намерения Петров, – вооружи самых подготовленных бойцов трофеями и распредели весь боезапас к автоматам. И машины отсюда отгони. Действуй.
И вновь посмотрел на мост. По мосту частью двигались коровы и частично люди, прижимаясь к перилам. С вещами в чемоданах,
Вздрогнув от воспоминания, Виктор решительно шагнул к Чичерину.
– Слушай меня внимательно, Юра. И прими к сведению, что на все ответить я тебе никак не смогу. Сам должен понимать. – На это Чичерин кивнул, и Петров продолжил: – Сюда движется танковый клин немцев. А в полку ни сном ни духом. Там готовы только к выдвижению в сторону фронта, но никак не к обороне. Представь, что случится, если на марше внезапно для полка произойдет встречный бой? Так что бери ноги в руки и выдвигайся в расположение полка, доложи про все, пусть готовятся к обороне, а сам, как носитель ОГВ, к своему начальству с тетрадью. Я даже одну машину с охраной тебе дам. И не вздумай попасть в плен. Если информация попадет к немцам…
Тарахтение послышалось внезапно, и звучало оно уже со стороны возможного появления врага. Петров понял, что они не успели – на поляну выскочил мотоцикл, и сидящий в коляске пулеметчик с ходу открыл огонь.
– К бою! – заорал Виктор истошно, толкая друга в канаву и скатываясь туда следом.
Пулеметные очереди вспороли водную гладь реки и уткнулись в мост. Появилась еще пара мотоциклов, сразу включаясь в обстрел. Часть коров в испуге бросилась в стороны, часть в реку. А на мосту гуляла смерть – пули впивались в коров, рвали тела кинувшихся в панике через мост людей. Ответный огонь красноармейцев заставил заткнуться вражеских пулеметчиков, но ненадолго. Немцы, быстро сориентировавшись, отступили и начали обстреливать уже противоположный берег. Видимо, к ним присоединились еще мотоциклисты, так как огонь стал плотнее. Петров приподнялся, чтобы осмотреться, и тут же пришлось вновь вжаться в землю. Увиденное вызвало злость – никто не успел перебежать на этот берег. Окровавленные туши коров и убитые люди устилали весь мост. Боец у мотоцикла укрыться не успел, и теперь лежал, распластавшись…
У моста из уцелевших остались только Петров и Чичерин. Немцы долго тянуть не будут. Этот мост им нужен, не зря сюда «бранденбургов» посылали. Подтянут броню и раскатают оборонявшихся орудийным огнем. Жаль, что «граников» до сих пор не придумали, посетовал «гость», заканчивая свою мысль. И Петров согласился – тянуть нельзя, надо действовать.
– Юра, давай по канаве, ползком, мои бойцы прикроют.
– Без тебя я не уйду…
– Я приказываю тебе! – взбесился Петров, заорав так, что Чичерин отшатнулся. – Как более опытный, понимаешь?! Ты должен уцелеть и доставить тетрадь куда надо. Понял?! Я следом, как только ты пройдешь!